Она издевается что ли?!

— Сейчас разбавлю, — подрываюсь со своего места, хватаю ее кружку и немного отлив в раковину, добавляю из чайника, — заодно погорячее будет.

— Спасибо, Зой, — она благодарно улыбается, и уже готова принять от меня этот несчастный чай, но звонит телефон, — Привет, Алис. Тебя плохо слышно.

Поднимается с места и проходит к окну, игнорируя протянутую кружку.

Я смотрю на ее прямую красивую спину и от злости скриплю зубами. Пальцы сжимаются с такой силой, что еще немного и раздавлю эту чертову чашку.

— Уже? — роняет Мила, спустя пару минут, — хорошо, сейчас буду.

Она скидывает звонок и разворачивается ко мне лицом:

— Прости, Зай. Мне пора.

— Но как же…ты же только пришла…

— Планы поменялись. Алиса освободилась раньше.

— А чай? — протягиваю ей кружку.

— В другой раз, — забирает ее и небрежно выплескивает в раковину. Потом споласкивает и наливает простой воды. Пьет. А я стою, как идиотка, растопырив руки в стороны, хватаю воздух ртом, — спасибо, Зай. Все было вкусно. Диане не забудь позвонить.

***

Ставит кружку и уходит в прихожую.

— Мил, — я не знаю, как ее остановить, бегу следом, а она уже обутая. Стоит перед зеркалом и волосы поправляет и снова болтает со своей дебильной подругой. — может еще посидишь…пожалуйста.

— Прости. У меня планы, — качает головой и улыбается. То ли мне, то ли своей собеседнице, противный голос которой едва доносится из трубки, — все. Пока. Звони если что.

Когда дверь за ней захлопывается, я как зомби бреду обратно. Меня штормит. Я не могу поверить, что все накрылось. Что из-за этой суки Алисы мой план снова потерпел неудачу.

— Тварь! — визжу и сметаю со стола недоеденный пирог, — ненавижу!

Я ору. Потом реву. Бьюсь от бессилия на полу, заходясь дикими рыданиями.

Ну почему?! Почему у меня ничего не получается? Ведь все так просто было! Напоить тетку чаем! И все! Я что многого просила? Зачем со мной так?

Этой ночью я почти не сплю. Меня до двух часов ночи терзает истерика, а потом добивает бессонница.

Мне так плохо. Кто бы знал…

Так хочется поддержки. Чтобы кто-нибудь обнял, погладил по волосам и тихо прошептал на ухо «не плачь, Зайка. Все будет хорошо». Я устала воевать с ветряными мельницами и отстаивать свое место под солнцем, я просто хочу, чтобы меня любили, оберегали, баловали и защищали от всех проблем.

Я что не заслужила этого? Заслужила! Больше, чем Мила, чем кто-либо другой.

Почему она с подругами где-то шляется, а я должна сидеть одна и плакать? Разве это справедливо? Нет! Больше эту несправедливость я терпеть не собираюсь. Хватит. Я между прочим тоже беременная! Мне витамины нужны, забота и хорошее настроение.

И я знаю того, кто может и должен мне все это дать! Он просто обязан это сделать, после того как я расскажу ему про ребенка

Собираюсь. Специально почти не крашусь. Пусть видит какая я на самом деле несчастная и беззащитная. Пусть виноватым себя почувствует! Он просто обязан чувствовать себя виноватым, потому что сбежал после нашей ночи. Увез эту курицу на моря, а меня бросил одну, и после возвращения даже ни разу не позвонил, не поинтересовался как я. Даже не написал ни разу! Банального «привет, как дела» или «спокойной ночи, Зайка» от него не видела. Неужели так боится спалиться перед женой своей ненаглядной? Так ведь она сегодня есть, а завтра нет…

Я нашла в своем загашнике легкое воздушное платье. Конечно, совсем не такое как у Милы, но тоже розовое. Вадиму должно понравиться.

Волосы собрала в хвост, копируя вчерашнюю Милину прическу. Потом хотела духами брызнуться, но вовремя вспомнила, что они теперь не в фаворе. Что теперь Зотова тошнит от них. С чего бы это? Ночь, когда мы были вместе он вдыхал мой запах с явным удовольствием.

Жалко, с духами я чувствовала себя увереннее. Привыкла к ним, а теперь придется заново перестраиваться. А Мила так и не сказала, что у нее за аромат такой новый. Я гадать что ли должна? Методом тыка? Или все магазины обнюхать в поисках того самого? Зараза…

Перехватив кружку пустого кофе, еду к Вадиму на работу. Рассчитываю на совместный завтрак в какой-нибудь кафешке, поэтому не трачу времени на готовку. Меня буквально подбрасывает от нетерпения, и когда выхожу от такси перед высоким зданием из бетона и стекла, перехватывает дыхание.

Здесь так красиво. И запах особенный. Так пахнет достаток, уверенность и благополучие. Хмелею буквально сразу. С потрясенной и немного растерянной улыбкой смотрю на проходящих мимо меня людей. Все они, и мужчины, и женщины, выглядят как реклама другой жизни, той в которую я так отчаянно стремлюсь. Им не надо ехать в деревню, над ними не ворчат мамаши в застиранных халатах, заставляя заниматься какой-то херней в огороде, они делают только то, что захотят. Это ли не мечта?

Взгляд выхватывает вывеску конторы, в которой работает Зотов, и я бегу вперед, чувствуя, как за спиной раскрываются крылья.

Я так соскучилась по нему. Так хочу его видеть…

Глава 18

— Девушка, вы куда? — когда я налетаю на турникет, звучит хриплый голос охранника.

— Меня ждут, — произношу чинно и немного надменно, чтобы он понял, что я непросто так, и со мной надо повежливее.

К сожалению, охранник попадается абсолютно тупой. И вместе того, чтобы метнуться и пропустить меня, равнодушно спрашивает:

— Кто ждет? Имя, Фамилия, номер офиса.

— Вадим Зотов, между прочим. Из адвокатской конторы, — я нетерпеливо постукиваю ноготками по стойке пока этот тормоз проверяет что-то в компьютере.

— Документы, пожалуйста.

— Да, ё-моё, — недовольно закатываю глаза и лезу в сумочку за паспортом, — вот. Теперь можно пройти?

Как бы не так! Охранник берет трубку и набирает короткий номер, после секундного ожидания произносит:

— Здесь посетитель к Зотову. Зоя Рулина.

Морщусь от того, как по колхозному звучит мое имя. Зоя Зотова гораздо лучше.

— Да, — он кивает невидимому собеседнику, — Да. Я все понял.

Я так сильно хочу увидеть Вадима и место, где он работает, что меня уже подкидывает от нетерпения, а этот хрен неспешно кладет трубку и не шевелится.

— Ну? — не выдерживаю.

— Ждите. К вам выйдут.

— В смысле выйдут? Мне пройти надо. Меня ждут.

— К вам выйдут, — отчетливо повторяет он и переключается на следующего посетителя, а мне приходится отойти в сторону, чтобы не затоптали те, кто по пропускам беспрепятственно проходили внутрь.

От возмущения аж слова пропадают. Я даже спорить не могу. Стою, прижимая сумку к