– Ну ладно, ниферок, мы пойдем, пожалуй, – как-то даже скромно сказал главарь. – Давай, это, хорошего тебе настроения, все дела.

– А как же деньги? – с иронией, чужой, не свойственной ему, спросил Никита.

– А сколько хочешь? – вздохнули парни. – Брат, прости, у нас мало.

– Идите, – сказал Ник негромко, но серьезно – недоумки надоели ему. И они ушли – спешно, не оглядываясь.

Как только Никита встал с лавки, в воздухе раздался перезвон колоколов, оповещающих о том, что настало четыре часа пополудни – неподалеку от сквера находилась небольшая церковь. Ее не было видно – лишь слышно, но, как назло, чтобы подойти к дорожному кольцу, которое Ник должен был пересечь, ему сначала надо было пройти мимо еще одного места, в котором люди просили помощи у Бога, – мечети.

Он никогда не был особо верующим и никаких храмов не посещал, однако почувствовал себя неуютно – как будто бы кто-то укоризненно смотрел на него.

Ему это не нравилось.

Ветер стал сильнее, холоднее и все никак не мог оставить в покое черные волосы Ника, целеустремленно шагающего вперед, к дорожному кольцу. Умиротворение сменилось удивлением.

«Что я делаю?», – задал сам себе неожиданный вопрос парень и сильнее сжал пакет из-под сока.

«Я мщу», – ответил ему внутренний голос.

Идущие навстречу Нику две девушки неформального вида: одна с синими волосами и майкой с падающим вниз крылатым человеком – логотипом популярной рок-группы, вторая – с многочисленными пирсами и дредами, увидев его, зашушукались, смешливо переглядываясь. Кажется, он понравился им. Девушки неформалы на Никиту никогда не засматривались – все больше это делали девочки-модели и гламурные принцессы, которым стильный Никита казался невероятно привлекательным. А тут на него таращились девчонки лет семнадцати, одетые так, как будто только что побывали на рок-концерте.

Когда они поравнялись, девушка с дредами подмигнула ему, заставив Ника поднять от удивления бровь.

– А ты классный, – заявила ему наглая малолетка и вручила бумажку с номером телефона.

– Позвони мне, – все тем же дерзким голосом продолжала молоденькая неформалка, разглядывая парня, который из-за грима и гривы черных волос казался ей милым и даже забавным.

«Позвоню», – мысленно ухмыльнулся Ник, шагая дальше. Вслед же он ничего не сказал ей – только вдруг широко улыбнулся. Если бы он был не в этом клоунском образе, а в своем обычном, она обошла бы его за версту. Забавно – людей часто воспринимают только по внешности, не понимая зачастую, что на самом деле они из себя представляют.

Он преобразовал свою внешность – это было делом пары часов, и с ним стали случаться вещи, которые давным-давно не случались. Местные гопники, малолетка-неформалка, флаер в рок-клуб. Хоть это были совершенные мелочи, но они одновременно являлись и глупой демонстрацией причинно-следственных связей.

А если что-то изменить по-крупному? Не прическу и цвет глаз, а что-то другое? Например, отношение к жизни? Что будет?

«Да ничего не будет», – искрами нарисовала свой ответ приглушенная ярость, требующая смертей.

Никита приблизился к дорожному кольцу. Машин на всех его трех дорогах было немного, и обычно очень правильный в таких вещах Никита решил не переходить дорогу в положенном месте через пешеходный переход, а решил сократить путь в несколько раз, решив дважды перебежать дорогу в неположенном месте.

И хотя парень терпеть не мог нарушать правила, через минуту он уже находился в самом центре кольца, ровно на пересечении трех дорог. Только что он удачно пересек одну из полос, и теперь ему нужно было пересечь другую, чтобы уже совсем скоро оказаться у ресторана «Милсдарь», дабы, проходя мимо, выбросить в одну из его урн пакет из-под сока.

Как только Никита оказался на перекрестке трех дорог – в самом его центре – движение автомобилей стало почти сумасшедшим. Куча машин вылетела с разных сторон и буквально заполонила асфальтированное кольцо, обрамляющее широкий круг газона, в котором находился Ник.

«Лучше бы я по переходу пошел», – беззлобно, даже как-то безразлично подумал молодой человек, наблюдая за активным движением потока машин. Это было странно, но с ним определенно что-то происходило – не во внешнем плане, а во внутреннем. Спустя сутки шквал обуявших Ника эмоций стал спадать, и он стал смотреть на мир как будто бы другими глазами.

Что он делает? Он собрался убивать Макса и Смерчинского? Зачем? Ах, ну да, он хочет отомстить за брата – архив с компроматом ведь теперь недоступен ему – и хочет защитить Настю и ее дочь. Но что это за радикальный метод? Других вариантов больше нет? Он сможет убить уродов? А вдруг ничего не получится, его поймают, и тогда на Настиной жизни действительно можно будет поставить крест?

Ник был абсолютно трезв, но почувствовал, что голова его кружится. И все его мысли тоже кружатся вместе с ней.

Позади раздался громкий веселый гудок, и Ник моментально обернулся на него – по той дороге, которую он только что перешел в неположенном месте, неспешно и даже как-то важно ехал белоснежный длинный лимузин, из окон и крыши которого торчали нарядные девушки и парни в костюмах, с полными бокалами в руках и что-то радостно кричали. Среди них Никита разглядел и улыбающуюся невесту в фате, которую трепал усилившийся ветер. Девушка явно выпила лишнего. Или отчего у нее была такая счастливая и одновременно глуповатая мордочка? Лимузин еще пару раз посигналил – некоторые водители посигналили ему в ответ – и так же плавно и важно поехал дальше, цепляя на себе восхищенные взгляды прохожих, которым жених, невеста и их друзья весело махали.

Ник вдруг подумал, что у него на свадьбе никаких лимузинов не будет – мещанские бредовые замашки. И невесты, которая с утра уже налилась алкоголем, не будет. И дебильных орущих друзей – тоже.

Нику вспомнился Димка и университетские приятели.

Ему что, жаль?

«Да ты оптимист, – тут же сказал ему ехидный внутренний голос, – у тебя и свадьбы-то не будет, не то что друзей, лимузина и невесты. Идиот».

Да, точно. У такого, как он, уже ничего никогда не будет. То ли судьба у него такая, то ли он сам все испортил.

Никита решил уже было во второй раз перебежать дорогу, ругая себя за то, что стоит как вкопанный, как вдруг среди уменьшавшегося потока машин появился черный и большой микроавтобус «Ford Transit», со скорбной бело-желтой надписью «Ритуальные услуги» на черном блестящем боку.

«Форд» – черт, у него тоже была тачка этой марки – проехал мимо стоящего в неположенном месте Ника так же важно, как и белоснежный лимузин.

Кларский не мог не усмехнуться – все это показалось ему таким символичным: и лимузин позади, и машина, возящая покойников, впереди.

И ветер дул так сильно, так зло, словно поставил перед собой задачу – разозлить Ника и стянуть с него черный парик, который, впрочем, сидел плотно. И тут еще, как назло, Кларский вспомнил свой сон, предшествующий приезду в родной город. Это даже странно вышло – он не помнил его – сон совершенно вылетел из его головы, но именно сейчас один из фрагментов всплыл в его сознании, похожем на большую полноводную реку, над которой плавал густой туман. Отрывок из сновидения стал лодкой, покачивающейся на волнах Стикса в зыбком тумане. Но, самое важное, Никита внутренним взором видел эту лодку.