Она ощетинилась:

– Это слишком обобщенно. Не все Люди злые. То же самое касается и Оборотней. Я не считаю тебя ужасным или глупым, основываясь на твоем происхождении.

– Но ты мне не доверяешь, – мягко сказал Бриггс. – Даже сейчас ты напряжена, словно готовишься к нападению. Я забочусь о тебе уже несколько недель, а ты все еще настороже.

– Старые привычки, – ответила Тэмпест и пожала плечами. – Многие люди притворяются. Слепо доверять кому-то я не могу. Никогда не могла.

– Если бы я был из Людей, ты бы так себя не вела.

Она фыркнула:

– Если бы на твоем месте была женщина, я бы себя так не вела. Ты тут вообще ни при чем. Все дело в том, какую угрозу ты из себя представляешь конкретно для меня.

– Именно это я и пытаюсь сказать. Ты боишься того, чего не понимаешь. Тебя с детства приучали с особым подозрением относиться к Оборотням.

– Ты хочешь сказать, что Шут не распространяет отраву?

– Шут никогда не был массовым убийцей.

Откуда тебе знать, Бриггс? К этому можно вернуться в будущем.

– Так откуда же взялся яд?

– Не думаю, что ты готова это услышать.

– Не заставляй меня лишний раз нервничать.

Целитель с сосредоточенным выражением лица подался вперед.

– Ты действительно веришь, что Шут или вообще кто-нибудь из нашего клана, если уж на то пошло, виновен в распространении яда, убивающего всех людей на территории леса и рядом с ним? – Тон Бриггса стал резче. Тэмпест заметила, что он наблюдает за ней полуприкрытым глазом, не упуская ни малейшей детали. – Знаешь, некоторые члены клана полностью потеряли свои семьи, – продолжил он. – Матерей. Отцов. Детей. Лучших друзей. Не говоря уже о целых деревнях, расположенных еще ближе к талаганскому горному хребту и стертых с лица земли.

– Некоторые считают, что результат оправдывает средства, – заметила она. – Победа в войне против Короны изменила бы жизнь всех Оборотней.

Бриггс невесело рассмеялся на замечание девушки.

– Скажи-ка мне, Тэмпест. Кто в итоге все же победит в этой войне: Хеймсерия или старое королевство Талага? Ты умная, способная девушка. Я не верю, что ты настолько наивна, чтобы даже думать о вероятности последнего варианта.

Тэмпест ничего не ответила. Он был прав. Оборотни бы не стали участвовать в крупномасштабной войне. Она не отрицала вероятность удара по королевству, которое захватило их народ более ста лет назад, атакуя исподтишка и уничтожая мирное население. Но открытое нападение? Они поступают иначе.

Как бы поступила она? Самым верным способом изменить сформировавшееся положение в двух королевствах являлось свержение нынешнего правителя. Так вот почему король хотел заполучить сердце Шута? По той простой причине, что предводитель восстания замышлял его убийство?

Бриггс поднялся со стула и сократил расстояние между собой и Тэмпест, сделав два легких шага. Он показал пальцем на заливаемое дождем окно в направлении других коттеджей, которые, как подозревала Гончая, скрывались где-то там.

– Если Оборотни, мой народ, виновны во всех отравлениях, тогда ответь мне, Тэмпест: почему только мы умираем? Почему пострадали именно наши деревни?

– Мне не хочется даже думать о том, что ты связан с кем-то вроде Шута. Я считаю тебя хорошим человеком, – прошептала Тэмпест. – Вы были добры ко мне, но надвигается буря, и исход может стать смертельным, если мы ничего не предпримем. Я отказываюсь стоять в стороне и наблюдать. Нам придется сделать выбор.

– Что, если не нужно выбирать между сторонами Людей и Оборотней? Что, если нужно выбрать между разрушением и невинностью? Как думаешь, с кем ты встанешь плечом к плечу, леди Гончая?

– С невинными.

Ее первой мыслью должна была быть Корона. Эта идея не понравилась ей так же, как все более сложные вопросы Бриггса, от которых она еще сильнее нервничала.

– Будем надеяться, – пробормотал целитель. – Невинным нужен кто-то вроде тебя.

Тэмпест замолчала и упала обратно в постель, перевернувшись на другую сторону, чтобы Бриггс не мог видеть ее лица и отражаемых во взгляде эмоций.

У нее не было ответов. Ей нужны ответы. Целитель наконец-то открылся ей, и она прекрасно понимала, на что он намекал. Оборотни пытались настроить ее против Короны. Даже не стараясь, Тэмпест уже проникла в их ряды.

Если им нужна Гончая для реализации плана, она им ее предоставит, а затем уничтожит двор Шута, кирпичик за кирпичиком.

Глава двадцать первая

Тэмпест

Тэмпест пребывала в состоянии крайней раздражительности. И неудивительно: почти три недели, проведенные в коттедже размером не больше ее комнатушки в казармах Гончих, невольно сделали свое дело. Девушка стала вспыльчивой и беспокойной. Не помогало и то, что Тэмпест полностью исцелилась, а это означало продолжение притворства.

Однако последние недели взаперти подарили Тэмпест нечто ценное. Время. Время поразмышлять над завуалированными угрозами короля Дестина. Время подвергнуть сомнению то, что жители Дотэ думали об Оборотнях, составляющих большую часть рабочего класса всего королевства. Время задуматься о том, что во всем рассказанном о болезни, опустошающей деревни, что-то не сходилось. Вдобавок к разочарованию и замешательству Тэмпест, с тех пор как она решила поиграть в маленькую игру Пайра, сам кицунэ не соизволил хоть раз навестить ее за прошедшую неделю.

В общем и целом Тэмпест чувствовала себя загнанным в ловушку животным.

Боˆльшую часть последних пяти дней она провела, глядя в единственное окно, постукивая пальцами по стеклу и сдерживая крик, так и рвавшийся наружу. На протяжении пяти дней не переставая шел дождь, а теперь, наконец, прояснилось. Слабый луч солнца проник в комнату сквозь неровное оконное стекло, обещая приближение хорошей погоды.

Вряд ли ей разрешат насладиться этим улучшением.

Тэмпест снова и снова стучала головой о стекло, как будто намеревалась разбить его с помощью одной лишь силы воли.

Именно за этим занятием Пайр и нашел ее на девятнадцатый день пребывания Тэмпест в заточении.

Дверь коттеджа распахнулась и ударилась о стену рядом с ее локтем. Девушка нахмурилась, когда кицунэ с важным видом вошел внутрь. Прохладный лесной воздух немного приглушил жар от огня в камине. Гончая слегка развернулась, взялась рукой за дверь и захлопнула ее.

– Кто-то немного сердитый сегодня.

Итак, сегодня он благословляет меня своим присутствием. Какую личность ей выбрать на этот раз: обаяшки или дознавательницы?

Она хмыкнула и посмотрела на него из-под пелены волос, спадающих на лицо. Оборотень не мог удержаться, чтобы не устроить представление, куда бы он ни пошел.

– Мне сказали, что ты с пользой проводишь время, Тэмпа.

Звучание ее прозвища из его уст действовало на нервы. Значит, на этот раз обаяшка. Самая нелюбимая роль.

Чувствуя себя раздражающе непринужденно, кицунэ подошел к