Справившись с волнением, Фиона любезно улыбнулась:

— Мисс Макфарлин? Добро пожаловать в…

Тихий кашель заставил ее замолчать. Седовласая женщина указала куда-то за спину Фионы.

Обернувшись, она сразу же поняла: действительно, вот она, причина дурного настроения брата. Мисс Макфарлин была не просто красива. От ее красоты захватывало дух. Маленькая, словно фея, с золотыми волосами и поразительными светло-голубыми глазами. Сочный рот, красный, словно вишенка. Прямой греческий носик — многие лондонские дебютантки удавились бы от зависти!

Мисс Макфарлин грациозно поклонилась:

— Леди Кинкейд, я — София Макфарлин. Я приехала поговорить с вашим братом. Это очень важно. Он здесь?

В мягком голосе девушки Фионе послышались нотки неуверенности и решимости сразу. Видимо, за нежными чертами скрывается стальной стерженек.

— Мисс Макфарлин, боюсь, брата сейчас нет. Не выпьете ли пока чаю? Дугал скоро вернется.

Фиона как раз надеялась, что брат задержится подольше и у нее будет время получше узнать загадочную мисс Макфарлин.

Час спустя Дугал вернулся в Кинкейд-Хаус. В сапогах хлюпала вода. Он бросил Перкинсу промокшую насквозь куртку и шляпу, с которой капала вода. Убрал со лба мокрые волосы и направился к лестнице. Из гостиной ему навстречу вышел зять.

— Дугал! Тебя-то я и ищу. — На его губах играла широкая ухмылка. — Хорошо, что ты уже вернулся.

Дугал рассматривал его, прищурившись. Синие глаза Джека весело блестели.

— Пить не хочешь? Не пойти ли тебе в гостиную, выпить чаю с Фионой… и ее гостьей.

Дугал нахмурил брови. Ему не хотелось чаю. И тем более не хотелось слышать, как Фиона пытается его развеселить. С тех пор как он приехал сюда два дня назад, его раздражало все на свете. Ничто не приносило удовольствия: ни вкусная еда, ни флирт с хорошенькой женщиной, даже при виде любимой сестры и племянника он не почувствовал радости. Ничто не могло рассеять тяжелых мрачных туч.

Он мог думать только о Софии Макфарлин. Вспоминал, какой она была, когда он видел ее в последний раз. Каждый раз при этом воспоминании щемило сердце. Тогда он слал ей молчаливые проклятия. Он коротко сказал:

— Прошу тебя, передай Фионе мои извинения. Мне нужно принять ванну и переодеться к обеду.

Чего ему действительно хотелось, так это утопить тоску в графине с отличнейшим портвейном из подвалов Кинкейд-Хауса. Дугал повернул было к лестнице, но тут до него донесся голос из гостиной.

Она здесь! Дугал застыл как вкопанный. Все его существо исполнилось жадного ожидания.

Он бросился в гостиную.

София сидела на краешке дивана с чашкой и блюдцем в руках напротив Фионы, которая потчевала ее рассказами о Малыше Джеке. Увидев Дугала, она поставила чашку на стол и вскочила, густо покраснев.

Дугал остановился перед ней. Неужели он снова видит ее? Последние дни он только и твердил себе, что все идет как надо. Скоро он исцелится от желания и тоски по Софии.

Теперь он понял, что лгал самому себе. Он хотел ее не меньше, чем в их первую встречу. Ничто не могло погасить бушующее в душе пламя желания.

То же чувствовала и она. Он читал это по ее глазам. Ее страсть билась в ней, обволакивая его грозовым облаком.

Фиона деликатно кашлянула.

Под любопытным взглядом сестры Дугал заставил себя торопливо поклониться.

— Мисс Макфарлин.

Она присела в быстром реверансе.

— Лорд Маклейн.

Дугал не мог отвести от Софии глаз. Она была бледнее обычного, под глазами залегли тени. Он обидел ее, когда…

Он обратился к сестре:

— Я должен поговорить с мисс Макфарлин.

Фиона слегка нахмурилась — брат проявил неучтивость.

— Ты успеешь сделать это сегодня вечером — у тебя будет масса времени. Я пригласила Софию провести вечер с нами, и она согласилась.

Провести вечер? В одном с ним доме? Ему и раньше чертовски трудно было заснуть, но теперь, зная, что она здесь, под одной с ним крышей, и ее роскошное тело…

— Нет! — Он почти кричал.

Фиона сощурила глаза:

— Дугал, это мой дом…

— И мой, — невозмутимо добавил Джек. Дугал послал ему убийственный взгляд. Фиона фыркнула:

— Я хочу, чтобы мисс Макфарлин осталась. Значит, она останется.

София вскинула подбородок:

— Очень жаль, что мой визит вам столь неприятен. Но я уже приняла любезное приглашение вашей сестры.

Если она останется, ему, возможно, недостанет сил отпустить ее. Будь все проклято. Это нечестно!

За окнами серое небо почернело. Где-то вдалеке прокатился раскат грома. София посмотрела в окно и побледнела еще сильнее.

— Господи, только не это, — пробормотал Джек. — Мы рискуем утонуть.

— Дугал, — резко приказала Фиона, — следи за собой.

— Я и слежу.

София недоверчиво хмыкнула, и он снова взглянул на нее. Это было ошибкой. Теперь он жадно смотрел на ее полные, презрительно надутые губки. Губы, которые он целовал, и которые страстно целовали его, когда он опрокинул ее на стол, в едином порыве с грохочущей за окном летней грозой. Тело немедленно воспламенилась. Язык больше ему не повиновался. Больше он не скажет ни слова, пока не утолит снедающую его безумную жажду.

Дугал повернулся и направился к выходу. Фиона крикнула:

— Куда ты?

Он даже не оглянулся.

— Прогуляться верхом.

— Но ты только что вернулся!

— Знаю, черт возьми.

— Вернешься к обеду? — крикнула вслед Фиона.

Дугал не дал себе труда ответить. Выскочил из дома с непокрытой головой, изо всех сил хлопнув дверью.

Над головой неслись грозовые тучи, но ему это было безразлично. Сам мрачнее тучи, он скакал по полям как одержимый, словно все силы ада гнались за ним по пятам.

— Вот и ты наконец!

Дугал обернулся. В переднюю вбежала Фиона, одетая в розовое платье. Шелковые складки разлетались вокруг ее слегка располневшей фигуры. После рождения сына сестра немного поправилась. Впрочем, Джек, казалось, ничего не замечал, или ему было все равно.

Дугал вдруг почувствовал, что завидует Фионе и Джеку. Их связывала истинная любовь, которую нечасто встретишь. Они принимали друг друга такими, как есть. В их отношениях не было места обману или притворству.

Дугал вздохнул, когда сестра оглядела его с ног до головы.

— Ты насквозь промок! Обед через полчаса. Нам придется тебя дожидаться.

— Тогда начните без меня. — Он сбросил промокшую куртку на руки ожидающему лакею.