Военком, на удивление, оказался мужчиной. Он дружелюбно объяснил, что пока не будет личного дела, и разговора по существу тоже не будет, но пообещал посодействовать с работой. Военком связался с мэром и рассказал, что появился ценный кадр.

Мэр оказался человек деловой и встречу откладывать не стал.

В приемной стареющая фифа с избыточным макияжем предложила чаю и прояснила обстановку:

– Сейчас мэр освободятся и вас примут.

О начальнике она говорила уважительно в третьем лице, множественном числе.

Прошло минут пять, секретарша приоткрыла дверь в кабинет босса:

– Товарищ Замурин, пожалуйста.

Он вошел твердым, почти строевым шагом и представился:

– Товарищ мэр, капитан I ранга в запасе Замурин по вашему приказанию прибыл.

Других заслуг и достижений он за собой не знал.

Когда в ходе беседы выяснилось, что капитан I ранга – это как полковник, мэр не на шутку разволновался:

– А что, Игорь Павлович, генеральным менеджером на лесопилку пойдешь? А то у нас там чехарда, один проворовался, другой спился, ну не бабу же, честное слово, назначать!

Загадочное слово «менеджер» настораживало, но, исповедуя принцип «Лучше быть головой у мухи, чем задницей у слона», Замурин согласился.

Искренне обрадованный мэр пообещал в течение месяца решить вопрос с жильем.

– Когда прикажете приступать?

– Завтра я вас представлю коллективу, сразу и приступайте.

Утром Замурина представляли коллективу. Коротко рассказав о себе и о планах, он вызвал уважение и надежду у работоспособной части коллектива, пьющие насторожились, а когда выяснилось, что он холост, у женской части коллектива начала мечтательно вздыматься грудь.

– Игорь Павлович, вот приказ о назначении, вам и карты в руки.

Мэр протянул Замурину фирменный бланк с текстом. Начиналась новая жизнь.

Как опытный штабист, он начал со штатного расписания, в нем были сплошные менеджеры. Замурин растерялся. Но, проведя утреннюю летучку, он понял, что менеджер – это то же самое, что бестолковый матрос, только изъясняется более изящно.

Штатное расписание он безжалостно перекроил. Начал с себя, изменив генерального менеджера на привычного и понятного всем директора, и, не удержавшись, увеличил оклад на десять тысяч.

Разобравшись с ситуацией, Замурин развил бурную деятельность. Уволил инженера по технике безопасности, заставил закодироваться технолога, провел субботник по уборке территории, завел секретаршу, громкую связь и повесил в кабинете портрет Путилина.

Как учили на флоте, он изучил всех начальников, от губернатора до мэра. Он знал, как они выглядят, фамилии, имена и отчества и даже краткую биографию каждого из них. Начальство надо знать в лицо!

Время шло, и дело спорилось. Замурин оформил пенсию и получил однокомнатную квартиру на улице Футбольная. Лесопилка расширялась, появились две новые сушилки, новые деревообрабатывающие станки, начали активно сотрудничать с ивановскими мебельными фабриками и даже стали производить нехитрую дачную мебель. Зарплаты выросли и стали регулярными. Устроиться на лесопилку без протекции стало невозможно.

А когда мэр обратился с просьбой устроить его племянницу, Игорь Павлович понял – это признание!

Личная жизнь тоже присутствовала, но не отягощала. Женского пола Замурин не чурался и к сексу относился как к необходимой медико-гигиенической процедуре. Состоянию его простаты мог позавидовать любой призывник.

Он часто цитировал героя известного фильма – «Я старый солдат, и мне не известны слова любви». Он понимал, что такое любить флот, что такое любить Родину, а как применить это в отношении женщины, Замурин себе не представлял.

Секретарша его боготворила и с радостью помогала справиться с этой проблемкой, справедливо решив, что у нее не убудет и вообще негоже добру пропадать.

Когда доходы лесопилки начали выходить за рамки приличия, как и водится, появились темные личности. Позвонил местный авторитет, чтобы назначить стрелку, ничего не смыслящий в понятиях Замурин добродушно откликнулся:

– Я сейчас свободен, подъезжайте, у меня и переговорим.

Он вызвал секретаршу:

– Сейчас ко мне приедут люди, ровно через минуту, как они войдут, сообщишь мне по громкой связи, что на проводе прокурор области.

Гости не заставили себя ждать, на территорию въехал потрепанный, но черный джип. Из него вышли люди специфической наружности. Возглавлял процессию тщедушный мужичок лет пятидесяти.

Секретарша пригласила их в кабинет. Мужичок сел и с вызовом положил на стол синие от татуировок руки. Он внимательно наблюдал, какое это произведет впечатление на хозяина кабинета. Замурин на руки посмотрел, но не впечатлился, у боцмана Петренко с Б-142 татуировок было больше, да и висевший за спиной портрет Путилина придавал уверенности.

Замигала лампочка громкой связи.

– Игорь Павлович, возьмите трубочку, вас просит прокурор области.

На слово «прокурор» гость среагировал как член на холодную воду. Он вжал голову в плечи, уменьшился в размерах, спрятал руки в карманах и практически скрылся в своем черном кожаном пиджаке.

Замурин, имитируя диалог, запел соловьем:

– Сергей Петрович, дорогой, добрый день!

– Конечно, как и обещал, все сделал.

– На охоту? Конечно, подъеду. А Смирнов и Шулин будут?

Он произнес фамилии начальника областной милиции и председателя Ивановского суда.

– Нет, проблем нету, никто не тревожит. До встречи, Сергей Петрович, поклон супруге.

Замурин повесил трубку и обратился к посетителям:

– Слушаю вас, уважаемые.

Медленно появляющаяся из пиджачного выреза голова промямлила:

– Да мы, собственно, познакомиться, может, помощь какая нужна?

Еще через полгода на лесопилку, как на образцовое предприятие, стали привозить заезжее начальство. Круг общения расширялся, Замурина уже знали в области.

Неожиданно его вызвали в Иваново к губернатору.

Губернатор принял его лично. Задав дежурные вопросы и получив дежурные ответы, губернатор перешел к делу.

– Игорь Павлович, в правительстве Ивановской области создан новый департамент – департамент промышленной политики, и я хочу предложить вам его возглавить.

Губернатор торжественно взирал на Замурина, ожидая безмерной благодарности и заверений в преданности.

Но, неожиданно для него, Замурин поблагодарил и вежливо отказался, потому что понимал – лучше быть головой у мухи, чем задницей у слона!