– А потом он сказал вам, что с Дражайским на охоте произошел несчастный случай, так как он сам в себя попал из ружья? – Крячко вцепился пальцами в подлокотник дивана. Суставы побелели от напряжения.

– Да… Вы думаете?.. Боже мой! Скажите мне, что это не так! Степа ведь не убивал его? Правда?

Крячко заставил себя пружинисто подняться с дивана. Светлана смотрела на него все теми же круглыми испуганными глазами. Что он должен был ответить на ее последний вопрос? Соврать? Сказать, что он думал по этому поводу на самом деле? На мгновение полковник даже растерялся.

– Именно это я и собираюсь выяснить. Простите меня, Света, но я должен идти.

Москва. Главное управление уголовного розыска

– Связь была слишком ненадежной, и мне пришлось сменить сим-карту. На время. А что за паника такая, Петя? – Гуров остановился возле окна, слегка сдвинул штору и выглянул на улицу. Дождик усиливался с каждой минутой, и весь асфальт на дороге и тротуарах покрылся темными крапинками. – Я же работал, а не баклуши там бил. Хотя, должен признаться, – полковник вздохнул, – вся моя работа оказалась мимо цели.

– В каком смысле? – Сидя на своем генеральском месте, Орлов смотрел подчиненному в спину.

– Это долгая история, – отмахнулся Гуров. – Если будет интересно, можешь все прочесть потом в моем отчете, когда он будет готов.

– А будет? – В голосе генерала мелькнул сарказм.

Гуров обернулся.

– Петь, не надо. Ладно? Мне сейчас и без того тошно. Как дела у Стаса?

– Да, в общем, с тем же успехом, что и у тебя, – хмыкнул Орлов. – Версия с Глазбергом тоже оказалась ложной. Хотя, как говорится, нет худа без добра. Стараниями Стаса удалось накрыть мощную криминальную группировку, прикрываемую казино «Нить Ариадны» и Александром Глазбергом лично.

– Но к убийству Дражайского все это не имеет никакого отношения? – уточнил полковник.

– Совершенно верно.

– Тогда кто?

Вопрос Гурова повис в воздухе. Он и задал-то его чисто машинально, не столько обращаясь к генералу, сколько к самому себе. Если бы у Орлова была хоть одна мало-мальски стоящая версия, он бы сразу ее озвучил.

Шум в приемной заставил генерала приподняться в кресле. Гуров остался стоять возле окна, заложив руки в карманы брюк и задумчиво покачиваясь на носках. Дверь в кабинет распахнулась, и Крячко, подобно тайфуну, ворвался внутрь. Пару бумаг на столе Орлова сдуло сквозняком, и он склонился, чтобы поднять их.

– Угланова надо брать! – выпалил Станислав, с трудом переводя сбившееся дыхание. Повернув голову, он заметил Гурова. – А-а! И ты здесь. Здравствуйте. А мы уже не ждали вас. Я думал, ты сменил московскую прописку на иркутскую…

Гуров шагнул вперед.

– Стас, ты прекрасно знаешь, как я ценю твой юмор, но сейчас мне не до смеха, – серьезно произнес он. – Так что давай попикируемся в следующий раз. Лучше рассказывай, что там у тебя. Почему Угланов?

Крячко откашлялся, придвинул к себе стул и сел так, чтобы держать в поле зрения и Гурова, и Орлова. Коротко, но не опуская при этом ни одной важной детали, он поведал коллегам о своем визите к Степану Степановичу, о последующей за этим визитом слежке и, наконец, о том, что ему удалось узнать в ходе беседы со Светланой.

– Я хотел было сразу рвать когти в Транспортное управление, – завершил он. – Потом подумал, что, может, стоит посоветоваться, взвесить все на свежую голову, но… Черт возьми! Какие тут могут быть сомнения?! Угланов заведомо лгал. Значит, виновен. Значит, есть что скрывать. Я прав?

– Прав, – мгновенно откликнулся эхом Орлов. – Тут и мотив, и возможность – все налицо. Лично я склонен согласиться со Станиславом. А ты, Лева?

Гуров все так же молча стоял у окна, перекатывая меж пальцев неприкуренную сигарету. И Крячко, и Орлову было отлично знакомо такое выражение лица у коллеги. В этот момент он одновременно и слушал рассказ напарника, и погружался в какие-то собственные мысли. Сопоставлял, анализировал, делал выводы.

– Лева! – окликнул его генерал.

Полковник медленно перевел на него взгляд. Сунул в рот сигарету.

– Да-а, – протянул он. – Многое сходится в золотом сечении. Дибелович упоминал имя Светланы. Но только как любовницы Дражайского, а не Угланова. Но потом сказал, что, похоже, эта девица спит с обоими…

– Вот только давай не будем порочить честное имя девушки, – живо отреагировал Крячко. – Она сказала мне, что про нее распускают различные слухи…

– Хватит разглагольствовать, Стас, – оборвал его напарник. – Поехали в Транспортное управление и прищемим хвост этому Угланову. У меня чертовски отвратительное настроение.

– У меня тоже.

Они вместе покинули генеральский кабинет, и Крячко громко хлопнул дверью. Листы со стола Орлова опять полетели на пол. Сыщики спустились вниз по лестнице и сели в «Мерседес» Станислава.

– Как в Иркутске?

– Я же тебе сказал, давай потом.

Машина тронулась с места, Крячко вывел ее на проезжую часть и утопил педаль газа в пол. По сравнению с «шестеркой» соседа, с которым полковнику еще предстоял нелегкий разговор, старенький «Мерседес» бежал достаточно резво.

– Пролет, да? – Стас сочувственно покачал головой.

– Так же, как и у тебя, – огрызнулся Гуров.

– На охоте хоть побывал?

– Побывал, – полковник поморщился от неприятных воспоминаний.

– Ну и как? Понравилось?

– Веди машину. Ладно?

– Что с тобой сделал Иркутск, Лева? Злой ты какой-то…

Гуров никак не отреагировал. Крячко не стал больше лезть к нему с расспросами и сосредоточил все внимание на дороге. Дождь усиливался, но, когда сыщики подъехали к Транспортному управлению, погода еще была более или менее сносной. Стас заехал на стоянку.

– Между прочим, мне этот тип сразу не понравился, если ты помнишь, – сказал он, когда они с Гуровым поднимались в лифте. – Потом я понял, что именно мне так не понравилось в нем. Его взгляд. Он отводит глаза, Лева. Как же ты мог этого не заметить? Я думал, ты у нас прирожденный психолог… А тут такая элементарная задача…

Гуров пожал плечами.

– И на старуху бывает проруха, – ответил он. – Я рад, что в этот раз ты оказался наблюдательнее меня. Молодец, Стас.

Секретарши не оказалось в приемной, но сыщики не стали тратить время на ее поиски. Крячко беззастенчиво толкнул дверь в кабинет Угланова и первым вошел в помещение. Гуров последовал за напарником.

Степан Степанович сидел за столом, но не во главе него, как это было обычно, а сбоку, на месте для посетителей. Перед ним стояла почти опустевшая коньячная бутылка и маленькая серебряная рюмочка. Взгляд Угланова, устремленный в одну точку прямо перед собой, был совершенно отсутствующий. Он даже не слишком удивился появлению сыщиков в своем кабинете. И не отреагировал на это должным образом.