Оба вели себя так обычно, словно никакого разговора и не было, будто он не знал, что она убийца, а она не думала, что он врет.

Мария знала, что Макс лукавит, это нормально не верить в кошмар. Но здесь все совершили страшное, каждый кого-то да убил, других не держали.

– Этот остров – место прокаженных, – как-то сказал Макс, – и я один из них.

Мария промолчала. Чему тут возразишь.

Он ждал рабочих с недельной вахты и решил до того не думать ни о чем другом.

Через неделю прибыл автобус. Мужики разбрелись по своим бытовкам смывать протухший запах и недельную грязь. Никто не обратил внимания на Макса, как будто так часто приходят чужие.

– Они думают, тебя привезли, – как-то сказала Мария, – они и не знают, что ты сбежал.

– И что же, мне с ними ехать?

– Нет, останешься со мной, – твердо возразила она.

– Но тогда они все поймут…

– Ну и что, – улыбнулась Мария так обычно и спокойно, что Макса это вывело из себя.

– Как ты можешь так себя вести? – крикнул он и сам испугался своего крика.

– Как «так»? – округлила она глаза.

– Так спокойно, будто ничего не произошло!

– А что-то произошло?

– Ты убила человека, а я сбежал, не знаю откуда, может быть, из психушки, потому что сейчас я чувствую, понимаешь, я чувствую, как у меня едет крыша, я чувствую, что схожу с ума!

Макс хлопнул дверью и выбежал на улицу.

– Футболку надень! – крикнула Мария, но он только отмахнулся.

Около часа он просидел на пляже, рисуя пальцем крестики-нолики, кто-то на пирсе вытаскивал сети, кто-то спускал лодку на воду, все были при делах.

– Так и будешь здесь сидеть? – сказал коренастый мужик с щербинкой между зубов. Кожа его была почти черная, руки облезли от загара, покрылись розовыми пятнами.

– Держи, – кинул он Максу шматок веревки и сам начал ее плести. Получалось что-то вроде каната.

Макс тоже плел.

– Когда тебя привезли? – спросил он.

– В день, когда вы уехали на вахту.

– А-а-а, – протянул мужик. – Как тебе Мария?

Макс промолчал.

– Скоро и тебе будет на нее все равно.

– Я не дамся. Я ничего не сделал.

– Как это? – удивился мужик.

– А вы сделали?

– Сделал, я жену убил.

Макс не испытал уже страха. Об убийствах здесь говорили с таким спокойствием, будто они не людей убивали, а кур.

– Убили? – почти равнодушно переспросил он.

– Ну да, – затянул мужик один конец веревки, переплетая косичкой с другим концом.

– Понятно.

– И ты тоже убил, – посмотрел он куда-то вдаль, – только не помнишь.

– Послушайте, – Макс перестал плести и повернулся к мужику, – я никого не убивал! Понятно вам?

– Угу, – кивнул мужик, – тут один так же говорил, и ничего. Десять лет уже живет.

– Кто он? Кто так же говорит? – подскочил Макс.

– Кто не убивал, тех сюда не свозят…

– Где он живет? В каком из домов?

– А если привезли, значит, убил.

– Да скажите же вы!

– Нервный ты какой-то, – мужик забрал у Макса веревку. – Вон он, в двигателе копается.

– Водитель?

– Водитель, механик, два в одном, – усмехнулся щербинкой мужик и уткнулся в работу.

Макс бежал к механику, как ребенок к отцу. Найти невиновного, не верящего в произошедшее… Неужели он не один? Мужчина лет сорока рылся в открытом капоте, от автобуса пахло соляркой, снизу что-то текло.

– Как зовут? – спросил водитель, даже не отрываясь от дела, когда Макс подбежал к нему.

– Макс.

– А меня Итан.

– Рад познакомиться, Итан.

– Новенький, значит? – выглянул он из-под капота.

– Да…

– Ничего, привыкнешь, – сказал водитель, с натугой закручивая гайки.

– Здесь все кого-то убили? – не подыскивая слов, спросил Макс.

Водитель ударился о крышку и почесал заболевший затылок.

– А что? – Он вытер масляные руки о такую же грязную тряпку.

– Мне кажется, – набирал воздуха Макс, – мне кажется, происходит какой-то бред, мне кажется, никакого убийства не было.

– Ни у кого? – улыбнулся тот.

Макса как током прошибло.

– Я не знаю…

– Или если убил один, то убили и все? А если один невиновен, то и все невиновны? Думаешь, он не убивал свою жену? – указал он на мужика с щербинкой.

– Я не знаю…

Итан подошел ближе и встал впритык.

– Не влезай в это, парень, как тебя, Макс?

– Но почему?

– Живи спокойно. Так всем будет лучше.

Макс видел, что Итан что-то знал, что он как-то пришел к тому спокойствию, через что-то переступил, пожертвовал, остался здесь навсегда.

– Почему вы остались?

– А нас где-то ждут?

– Вы знаете правду? Знаете? Скажите мне, пожалуйста.

– Они оплошали со мной, парень, но я им ничего не сказал.

– Что это значит?

– Какого цвета небо, Макс?

– Что?

– Небо, говорю, какого цвета?

– Синее, голубое, не знаю… Какое это имеет значение?

– А оно тебе снилось?

– Когда?

– Вообще, когда-нибудь тебе снилось небо?

– Наверное…

Макс не понимал, к чему эти вопросы.

– И каким оно было во сне?

– Да таким же, синим, голубым, наверное…

– А знаешь, какое небо в моих снах?

– Понятия не имею.

– Серое. – Он подошел совсем близко и говорил уже на ухо: – Я вижу черно-белые сны, парень, всегда. И в этом они оплошали.

Макса зазнобило от холода.

– Я убил женщину, Макс, и она была черно-белая, как и все рядом с ней: небо, деревья, река, на которой все и случилось. Черно-белым был и я сам.

– Что это значит? Ничего не было? Та девушка, связанная, я ее бил в мотеле, потом это странное место… Она так кричала, и мне это нравилось.

– Мне тоже, только этого не было.

– Где мы находимся?

– На острове для осужденных.

– Но мы не убийцы!