Крестьяне, надо отдать им должное, были людьми деликатными. Они сделали вид, что не заметили нашей, прямо скажу, неуклюжести. Но все шло по плану – а это главное!

Со стороны стены раздался грохот, как будто упало много чего железного. В окне надвратной башни появилось нечто со сползшим на нос шлемом. Нервно дрожащей рукой шлем был приподнят, и на наше сборище воззрились глаза стража.

– Ты чего ревешь, Рубоп? Ты что, хочешь, чтобы гыспадин барон велел тебя высечь? – перепуганным голосом вопросил страж.

Договорить ему не дал рев, не уступающий по силе реву Рубопа:

– Гости? Где гости? Открыть ворота! Подавай их сюда!

– Надеюсь, что подавать нас будут не в жареном виде, – пробормотал я.

Лицо стража в проеме словно ветром смело. Снова раздался грохот железа, и появилось новое действующее лицо. Причем надо заметить, что это лицо было шире раза в два. Глаза под нависшими густыми бровями моментально вычленили нас из толпы крестьян.

– Рад видеть вас, господа эльфы! Да быстрее шевелитесь, олухи! Вышвырните повара из кровати! Готовить все к приему благородных гостей! Разбудите баронессу! Милости просим в наш замок! Да открывайте же ворота, сто жаб вам в глотку!

Раздался натужный скрип. Прогрохотав цепью, мост буквально рухнул на опорные быки. Нашему вниманию предстала входная дверь с распахнутыми створками. Около них нарисовались двое хмурых мужиков. Видимо, их задача как раз и заключалась в том, чтобы открывать эти двери.

– Народ! – грянуло от барона. – Бочонок вина в честь прибытия дорогих гостей! Только дом мельника не жечь! Выпорю!

– Дык, гыспадин барон! Спьяну-то чего-нибудь зажечь завсегда хочется… – жалобно крикнули из толпы.

– Выпорю! – еще грознее донеслось сверху.

Семен мотнул головой в сторону моста и двинул Ориса. Я последовал за ним. Что-то меня не вдохновляет такое радушие. Я как-то привык, что сильные мира не блещут щедростью. Порой копейку у них вырвать тяжелее, чем перехватить у простого человека.

Простучав копытами по крепкому дубовому (вроде бы я тут дубы видел) настилу моста, наша небольшая процессия проследовала во внутренний двор замка.

В центре располагалась цитадель, которая и служила домом барону. На крыльце уже был выстроен комитет по встрече, возглавляемый самим «гыспадином». Очень упитанный организм! Как только он умудрился втиснуть свои телеса в этот костюм, да еще за такое короткое время? Рядом покачивалась полусонная худосочная дама. Прикинув на глаз, я отметил, что половинка хозяина составляла не половину, а едва одну его треть. Правда, когда до нее дошло, что гости – эльфы, она моментально проснулась. Выдернула из волос какую-то фитюльку вроде бигуди и впилась в нас с Семеном взглядом. Неуютно себя чувствуешь под таким взглядом. Как я понимаю коней, которых таким же взглядом оценивают покупатели! Тут же торчал вьюноша печально-бледной наружности, с взглядом, полным этакой поэзии. Не иначе как отпрыск барона.

– Рад вас видеть, господа эльфы! – провозгласил барон басом, от которого юноша даже подскочил на своем месте. – Разрешите представить вам мою жену Розалию и сына Розана! Сам я – Антонин Каронак, барон этих земель и околиц. Прошу вас в замок! Угостимся тем, что нам Единый дал и с моим поваром переслал!

Барон задом выбил дверь за своей спиной и, развернувшись, важно проследовал в помещение. Семен хмыкнул, несколько ошарашенный такой встречей и тем, что барон не пропустил гостей вперед. Впрочем, как я потом узнал, здесь как раз и принято, чтобы хозяин заходил в помещение первым, тем самым показывая безопасность для входящих вслед за ним гостей.

Единый переслал с поваром немало! Стол буквально ломился от всего того, что на нем было выставлено. А надо заметить, что стол-то был нехилый! Барон проявил не виданную мною ранее прыть в деле насыщения. Под неодобрительными взглядами Розалии внутрь барона шел непрерывный поток пищи, заливаемый кубками вина. При этом хозяин умудрялся вести членораздельный монолог! Почему монолог? Да потому, что нам не удалось вставить ни слова.

– …Я знаю, как править этими землями! Эти земли вручил моему славному предку сам Великий Мориар! Это были славные деньки. Эх! Жаль, что мне не довелось родиться в те времена…

– …Да. Мой предок, знаменитый барон Салим Каронак, командовал сотней Бессмертных! Это вам не шишка лесная! Мориар сказал, подписывая бумаги моего предка: «Правь на благо отчизны так же, как воевал!»…

– …Сюда даже делегация из эльфийского леса приезжала! Ее возглавлял некий Мармиэль. Вот это был эльф, я вам скажу!..

Во время своей пламенной речи барон умудрялся еще смеяться и так лупить кулаком по столу, что подскакивало все. Все – это именно все, включая и его благодарных слушателей.

– Да что это мы все обо мне и обо мне? – наконец решил перевести дух барон. – Что там у вас, в лесу, новенького?

К этому моменту мы уже хорошо подзаправились. Нет! Мы не были пьяны, но уже были хорошие и добрые. Я уж во всяком случае. В такие моменты все кажутся очень приятными людьми.

Семен аккуратно вытер матерчатой салфеткой рот.

– Да у нас в общем-то все по-старому. Деревья старые, лес… тоже не нов. Даже Мармиэль не изменился. Он, кстати, прислал вам привет и послание.

Стоп! Я чуть не подавился чем-то невероятно вкусным. Так, значит, мы сюда приехали не случайно? То есть не в поисках Катрины? Значит, этот остроухий интриган ехал сюда с определенной целью? И молчал, зараза! Я начал с интересом рассматривать его уши. Внимательно рассматривать!

Барон, как только уяснил, что послание от Мармиэля, даже подскочил на месте.

– Неужели он жив? Впрочем, чего еще от эльфов ожидать! Рад, что Мармиэль не забыл о нашем роде. Давайте послание! Я сейчас же его прочту, если смогу разобрать буквы. Тут темно, а зрение у меня уже не то, что в молодости.

Семен расстегнул пару пуговок на своем камзоле и извлек лист пергамента с какими-то вензелями.

На мой внимательный взгляд этот тип не отреагировал. Пришлось прочистить горло. Семен бросил на меня взгляд. Я улыбнулся, стараясь вложить в улыбку как можно больше обаяния и обещания скорой распр… простите, скорой беседы по душам.

Семена передернуло от моего взгляда и улыбки.

– Да, барон, у нас еще есть одно дело. Вы не откажете нам в любезности посодействовать в оном?

Барон, шевеля губами, пытался вникнуть в текст послания. Вопрос Семы он воспринял, как перст, указующий на то, что с письмом можно повременить до завтра. И видней будет, и буквы, то есть руны, знакомее.

– Что? О да! Конечно! Любое содействие. Что за дело?

– У вас есть еще дети?

Барон нахмурился, вспоминая свою, видимо, бурную молодость. Потом отрицательно покачал головой:

– Увы! Только вот этот. Вернее, вот эта немочь.

– Антонин! – укоризненно проговорила Розалия.