Она посмотрела на своего спутника, но Миловидов казался спокойным, как сфинкс. Единственная разница заключалась в том, что он еще и насвистывал. Раньше она исполнение этого сольного номера у него не слышала. Но надо признать, что ко всем его многочисленным дарованиям и талантам она должна прибывать еще один: у него, оказывается, очень хороший музыкальный слух. Слушать его – одно удовольствие.

– Куда мы едем? – сама не зная для чего, спросила Анна.

– Ты хотела, кажется, потанцевать. Туда тебя и везу. Или ты передумала в связи с постигшим тебя несчастьем – любовью ко мне?

В голосе Миловидова то ли прозвучала, то ли ей послышалась насмешка. Она посмотрела на него, но его лицо по-прежнему сохраняло безмятежность. Его не в состоянии вывести из себя ничего.

– Я не слышу ответа, – снова напомнил он о себе.

– Мне все равно, – безучастно ответила она.

– Я так понимаю, тебе все равно, что делать.

– Да.

– Это прекрасно. Мне нравится твой ответ.

Он вдруг остановил машину и стал раздеваться.

– Ты чего? – удивленно спросила она.

– Почему бы нам не совершить пробежку голыми вдоль дороги? Ты же сказала, что тебе все равно, чем заниматься. Давай, дорогая, разоблачайся.

– Ты с ума сошел. Я вовсе не это имела в виду.

– Что ты имела в виду не важно. Важно то, как я тебя понял. А я понял, что ты готова заняться всем, чем угодна. Снимай вещички.

Анна, плохо понимая, что делает, стала снимать футболку. Внезапно она замерла.

– Ты ненормальный, – ударила она его снятой футболкой. – И вообще, ты извращенец. Это и есть твоя истинная природа.

– Да, какая разница. Я и сам не ведаю, какова она. Сейчас вот такая, через час будет совсем другая. Она в состоянии постоянного обновления. Так что, раздевайся и бегом.

– Я передумала, мне снова захотелось танцевать.

Миловидов пристально взглянул на нее.

– Ты в этом уверена?

– Из двух зол выбираю меньшее.

– А ты уверенна, что бывает меньшее зло?

Анна удивленно посмотрела на него, такого вопроса от Миловидова она не ожидала.

– Что ты имеешь в виду?

– Зло всегда есть зло. И больше ничем, кроме зла, оно быть не может. Разве это не твой принцип?

– Но тогда ты должен понимать, что то, что ты делаешь, как раз и есть зло.

– У нас разные понимания зла. Для тебя зло – все то, что бросает вызов этой убогой, бесцветной жизни. А для меня зло – то, что эту убогую, серую жизнь поддерживает. Ты испугалась своих чувств. Потому что они не вписываются в твои представления о том, что должно быть и чего быть не должно. А как ты будешь реагировать на то, что если я тебе скажу, что я тоже люблю тебя?

Что-то сначала замерло в Анне, а затем оборвалось и полетело куда-то глубоко вниз.

– А ты любишь меня?

Миловидов развернулся к ней всем телом.

– Люблю. – Он сказал это просто и спокойно, как о чем-то само собой разумеющимся.

– Но зачем я тебе? – выдохнула она.

– Я люблю тебя, потому что люблю. Разве этого не достаточно? Мне очень приятно находится с тобой, дотрагиваться до тебя. Почему я вернулся? Я почувствовал, что мне хочется именно этого. Даже больше, чем находится в своем прекрасном доме. И я ни секунды не колебался, как поступить.

Анна была слишком взволнованной, дабы что-то говорить. Да ей и трудно было это делать, в голове у нее не было ни одной четкой мысли, сплошной туман.

Миловидов сгреб ее в объятия и стал страстно целовать. Анна уже не понимала, что с ней, где она, все это куда-то удалилось далеко-далеко.

– Идем на заднее сиденье, – услышала она шепот Миловидова.

Перелезть на заднее сиденье было не так-то просто, но с помощью Миловидова ей все же удалось выполнить это почти гимнастическое упражнение. А дальше она сама стала сбрасывать с себя одежду. И через минуту оба были голыми.

Оргазм был такой силы, что ей даже показалось, что она вылетела из машины. По крайней мере, иллюзия была почти полная. Их автомобиль стоял на обочине, и мимо них сплошным потоком проносились другие машины. И те, кто находился в них, легко могли видеть и слышать, чем они занимались в салоне. Но Анну сейчас это совершенно не волновало.

Почему-то ей стало легче. И вся ситуация больше не представлялось ей такой трагической. Они любят друг друга и они вместе. И у них еще есть какое-то время. Что будет, когда оно неумолимо истечет? Но об этом лучше не думать.

– Поехали, – сказала она.

– Куда? – весело посмотрел Миловидов на нее.

– Как куда? Мы же хотели сегодня танцевать до упада.

Она вдруг ощутила невероятный прилив сил. Их прибыло в ее распоряжение так много, что она ясно осознала, что если не растратит их целиком в самое ближайшее время, то выкинет какую-нибудь невероятную проказу. Она все больше теряет контроль над собой, дионисова стихия, как прожорливое животное, заглатывает ее все прочнее в свою пасть. И даже предложение Миловидова раз и навсегда покончить со своей прошлой жизнью и отправиться куда-то в неизведанное уже не кажется ей таким невероятным. Более того: мысль о том, что может быть именно так и следует поступить, становится все более настойчивой. И это происходит даже несмотря на то, что она ясно понимает, что это безумие. Настоящее безумие…

Она должна что-то немедленно сделать, чтобы заслониться от этой мысли, пока она не обрела над ней безграничную власть.

– У тебя есть в машине что-нибудь выпить? – спросила Анна.

Миловидов удивленно посмотрел на нее.

– Вот это да! А ты умеешь удивлять. По этой части ты дашь фору любому. В машине нет, но если хочешь, остановимся у любого магазина и купим. Вина здесь великолепные. Я по этому делу дока.

– Хочу.

Магазин они отыскали буквально через пять минут. Миловидов откупорил бутылку, и Анна сделала несколько глотков прямо из горлышка. Вино ей понравилось, и после небольшой паузы она снова стала пить. И очень быстро почувствовала нужный эффект, по телу полилось тепло, зато сознание затуманилось, и больше никакие тревожные мысли в него не забредали. Зато еще сильней захотелось петь и веселиться. И чего грустить, жизнь ведь так прекрасна!

Это был ночной клуб, где проводила время молодежь. И Анна почувствовала смущение; она надеялась, что Миловидов привезет ее в более благопристойное заведение, под стать ее возрасту. К тому же Георгу хотя бы. Но в тоже время она понимала, что они оказались тут не случайно, он решил подвергнуть ее еще одному испытанию. И все же она не выдержала.

– Ты не находишь, что я тут самая старая? Может, поедем в какое-нибудь другое место?