– Не сейчас. – И девушка повесила трубку.

Я печально вздохнул – это ж надо было так впросак попасть! – и глянул на часы, но до конца рабочего дня оставалось еще два с половиной часа. Да и какая радость в пустой квартире куковать?

Что мне там делать – тупо в телевизор пялиться или спать ложиться?

Вот ведь дожил, уже и вечер скоротать не с кем!

И от нечего делать я начал в очередной раз рассматривать карту. Неожиданно отметил одну интересную закономерность, и когда в кабинет заглянул присланный Зиминой работник энергетического отдела, отдавать ему отчет не стал.

– Алена Евгеньевна пусть зайдет, – вместо этого потребовал я и по мобильному телефону набрал куратора. – Владимир Николаевич, вы в институте? Нет, ничего не случилось. Разговор есть. Да, срочный. В кабинет Грачева подходите. – И поднял взгляд на замешкавшегося научного сотрудника: – Давай, зови начальницу. Скажи, совещание будет.

Парень исчез за дверью, а я принялся соединять исследованные за последние дни свертки. В итоге получилась дуга; вне ее – ни одной аномалии, внутри – лишь редкие отметины. А это неправильно. Сам пока до конца эту неправильность сформулировать не могу, но так быть не должно и точка.

К тому же все «пузыри» без исключения расположены на этой самой изогнутой линии, будто кто-то циркулем часть окружности прочертил.

Впрочем, часть ли? Ведь это лишь проверенные мной районы города.

И если это полноценный круг, то центром у нас будет…

Точно! Транспортный цех!

Подразделение института, выступавшее прикрытием для портала в Приграничье, располагалось обособленно в санитарной зоне металлургического комбината.

– Что опять у тебя стряслось? – сбил меня с мысли распахнувший дверь куратор. Вслед за ним в кабинет прошла Зимина.

– Это не у меня, это у вас кое-что стряслось.

– Да ну?

– А вот посмотрите сюда. – Я провел пальцем по отмеченным на карте сверткам и, продолжая дугу, очертил круг. – Мне кажется или, если продолжить обследование, обнаружится, что центром этой окружности будет портал в Приграничье?

– И что с того? – невозмутимо пожал плечами Владимир Николаевич. – Сам ведь предположил, что возникновение аномалий связано с магической энергией.

– Все так, но в этом случае наибольшее количество аномалий должно располагаться в окрестностях портала! А у нас все с точностью до наоборот! – хлопнул я ладонью по карте. – Аномалии сосредоточены исключительно на границе некоего круга. Внутри они присутствуют лишь точечно, а за кругом – их нет вовсе!

– Выражайся яснее, – с кислой миной попросил куратор. – А то мне не совсем ясно, к чему ты ведешь.

– Да не проблема. – Я вскочил со стула и заходил вокруг стола. – Вчера шел по Вольной, и там все было в порядке. Никаких аномалий. А сегодня по ней от вокзала до проспекта Революции протянулся сверток. Еще не до конца сформировавшийся, но тем не менее – сверток! И повторяю, рос он не от портала, а с противоположной стороны!

– Ты уверен? – помрачнела Алена.

– Разумеется! И в связи с этим возникает вопрос, что именно препятствует рассеиванию энергии? Почему она вдруг оказалась заперта внутри некоего круга? Есть предположения?

– Мы не располагали никакой информацией о блокировании магической энергии в пределах города! – прямо ответил Владимир Николаевич.

– А теперь такая информация есть, поэтому заморозьте установку, пока не поздно!

– Это невозможно! – резко бросил Шептало.

– Невозможно? – уставился я на него. – А если Ямгород провалится в Приграничье? Что тогда?

– Не провалится, – уверенно заявил куратор. – Мы полностью контролируем ситуацию, мониторинг идет в режиме реального времени.

– Правда? А свертки вы тоже мониторите?

– Даже с учетом твоих вчерашних замеров до критического уровня еще очень и очень далеко.

– Критического уровня?! Откуда он вообще взялся?

– Научный центр провел соответствующие расчеты, и они полностью совпали с выкладками гимназистов.

– Да что они в Гимназии там понимают! – махнул я рукой.

– Один ты все понимаешь? – язвительно ухмыльнулся Владимир Николаевич.

– Я – понимаю. И могу сказать, что риск неоправданно высок.

– Этот вопрос лежит вне твоей компетенции, – нахмурился Шептало. – И сейчас мы обсуждаем его исключительно из-за моего хорошего к тебе отношения. Все ясно?

– Вы понимаете, какие могут быть последствия? – Меня аж затрясло от злости. – Понимаете, что на кону стоит?!

– Прекрати истерику! – рявкнул куратор, шея которого начала багроветь, а по лицу расползлись алые пятна. – Нам нужна неделя! Одна неделя! Это ты понять можешь?

– А если будет достигнут критический уровень? Что тогда?

Шептало выставил вверх указательный палец и надолго замолчал, подбирая нужные слова.

– Катастрофы мы не допустим, – пообещал он наконец. – Если замеры покажут, что мы приближаемся к критическому уровню, работа портала будет приостановлена. Но не раньше. У меня просто нет на это полномочий.

– Да что такое происходит? – подался я вперед. – Что вы тащите на ту сторону?!

– Неважно. Важно, что реализация проекта обеспечит нас полной независимостью и от бюджетного финансирования, и от частных инвестиций.

– Все поставили на одну карту? А если что-то пойдет не так?

– Тогда нас съедят. Всех. И меня, и тебя, и многих других хороших людей тоже. Думаешь, почему институтом Счетная палата заинтересовалась? Это лишь один из инструментов оказания давления.

– Так сделайте что-нибудь! Выйдите на главу Счетной палаты, кто он там…

– А вот это не твоего и даже не моего ума дело.

– Одна шайка во власти бодается с другой? – поморщился я.

– Если упрощенно, то – да.

– Гадство!

– Политика.

– А это не одно и то же?

– Вопрос закрыт.

– Можно тогда уже в Сочи свалить? – ни на что особо не рассчитывая, спросил я.

– Друг мой нетерпеливый, – похлопал Владимир Николаевич меня по плечу, – если город провалится в Приграничье, то тебе в этот момент лучше находиться именно здесь. Шансов выжить будет больше.

– Смешно, ага. Обхохочешься.

– А если серьезно, работа для тебя найдется, не переживай.

– Я пойду? – напомнила тут о своем присутствии Алена, забирая со стола карту. – У меня тоже работа.

– Иди, – разрешил куратор.

– Владимир Николаевич, одну минуту. – Я выскочил вслед за девушкой и, нагнав в коридоре, предложил: – Может, поужинаем? Надо бы расслабиться, а то от таких новостей у меня сердце не на месте.