Я залпом выпила остывший чай и машинально облизнула ложку от остатков сладкого варенья. Опять посмотрела в окно, гадая, сколько еще продлится дождь. Из-за мелкого переплетения силовых нитей все снаружи выглядело размыто. Охранные знаки, изображенные на стенах, полу и потолке и замкнутые в единый защитный контур, мерцали багровыми всполохами, кидали слепящие блики на стекла, поэтому я никак не могла разобрать — не идет ли ненастье на убыль. В любом случае, надеюсь, это не помешает нашим планам. Сегодня Вашарий и Дольшер собирались представить своих невест, то бишь меня и Зальфию, семьям. Ради удобства решили устроить большой званый прием в доме леди Зарании. Как-никак она и мать Вашария являлись родными сестрами. Но, думаю, не только это послужило причиной созыва общего собрания. Полагаю, Дольшер надеялся, что большое количество постороннего народа помешает моей тетушке и его разлюбезной матушке сцепиться в перебранке, а то и того хлеще — в рукопашной. Если в свое время леди Зарания меня приняла с крайним неодобрением, то страшно представить, как она отреагирует на истинного оборотня в качестве будущей снохи. Одно радует: уж Зальфия-то не станет терпеть завуалированных оскорблений и не убежит из дома в слезах, как я некогда, а сразу покажет, что теперь является единственной любимой женщиной в жизни Дольшера.

Я накинула на плечи теплую шаль и невольно поежилась. Я очень нервничала перед этим ужином. Кто знает, как меня воспримут родители Вашария? Как-никак я ношу под сердцем чужого ребенка, более того, послужила причиной множества проблем в его жизни и карьере. У них куда больше оснований выгнать меня с позором, чем было в свое время у леди Зарании. Да, Вашарий утверждал, что мне нечего опасаться, но я все равно боялась. Что скрывать, не любили меня в светском обществе. Даже сама королева Фиониксия ясно дала понять, что не считает меня достойной находиться при дворе. Вдруг госпожа Ясминия и господин Альфанс не пожелают портить отношений со столь могущественной дамой и поспешат отказать мне от дома?

С улицы послышался рокот подъезжающей самодвижущейся повозки. Я метнулась было к дверям, но заставила себя остановиться и медленно вернулась к столу. Все равно самостоятельно не сумею разомкнуть контур.

— Хозяин! — Дракончик, все это время притворявшийся спящим, кубарем слетел с кресла. Побежал, смешно расставив обрубки крыльев, в прихожую, закурлыкал там с нежностью, которой я никогда не слышала применительно к себе. — Хозяин вернулся!

— Буду звать тебя Предателем, — раздосадованно пробормотала я. — По-моему, самое подходящее имя для такого прохиндея.

— Не облизывай меня! — попытался урезонить разошедшуюся рептилию Вашарий. — Мне щекотно! — После чего заглянул в комнату и улыбнулся мне. — Привет, Киота! Соскучилась?

— Ты же знаешь, что да. — Я печально поджала губы. — Скоро покроюсь тут паутиной и плесенью.

— Ну что поделать, — смущенно пробормотал Вашарий, уловив в моем голосе затаенную нотку обиды. Вошел в гостиную и поставил увесистую сумку на ближайший стул. — Надеюсь, это немного скрасит тебе одиночество.

— Опять любовные романы? — Я презрительно фыркнула, но все же с любопытством шагнула ближе. — Вашарий, меня уже тошнит от всех этих сногсшибательных красавиц и мужественных мускулистых мужчин. Я в жизни столько не читала, сколько за последнее время.

— Нет, это понравится тебе больше. — Вашарий лукаво заулыбался, заметив мелькнувший в моих глазах интерес. Дождался, когда я подойду ближе, после чего неуловимым движением перехватил меня, прижав к себе. С наслаждением уткнулся носом в мои волосы, затем ласково поцеловал, прошептав: — Как я соскучился! Будь моя воля, заперся бы с тобой навечно здесь, никого и близко не подпуская.

— Ну-ну, — пробурчала я. — И через пару дней взвыл бы от скуки, как вою сейчас я.

— Потерпи еще немного, — извиняющимся тоном попросил Вашарий. — Рашшару не удастся долго водить нас за нос. Я почти уверен, что мы возьмем его в ближайшие дни. И тогда все ограничения будут сняты. Веришь?

— Приходится. — Я грустно вздохнула и не удержалась напоследок от ехидной реплики: — Тюремщик!

Вашарий ни капли не обиделся, а вот дракончик грозно зашипел и попытался цапнуть меня за щиколотку, недовольный таким обращением с его хозяином. Пугал, конечно, но все равно неприятно.

— Предатель, — проворчала я, обращаясь к рептилии. — Точно, только так и буду тебя звать!

Дракончик метнул на меня злобный взгляд и нежно прижался к ногам Вашария, насвистывая ему что-то невнятно-ласковое. Наверное, убеждал, что меня надлежит выгнать из дому. Мол, им и вдвоем будет неплохо.

— У нас есть еще около часа. — Вашарий машинально потрепал дракончика по гребню и выпустил меня из своих объятий, взглянув на мыслевизор. — Полюбуйся, что я тебе принес. По-моему, ты останешься довольна.

Я моментально сунула нос в сумку. Извлекла из нее темно-синий жакет, такого же цвета юбку в мелкую складку и прилагающиеся к наряду туфли на низком устойчивом каблуке. Изумленно посмотрела на Вашария.

— Ну ты же переживала, что тебе не в чем показаться моим родителям. — Он пожал плечами. — Вот, пришлось напрячь свою секретаршу. Вроде бы фигура у нее такая же, как у тебя.

— Надеюсь, при этом у нее кривые зубы, отвратительная кожа и огромный нос? — спросила я, ощутив мгновенный укол ревности.

— Что? — удивленно переспросил он. — С чего ты взяла? Улия весьма симпатичная и толковая сотрудница. Сама подумай — было бы мне приятно постоянно видеть перед собой такое страшилище, какое ты описала?

— Зато мне было бы приятно знать, что твоя секретарша именно такое страшилище. — Я обиженно надула губы. — А то мало ли.

Вашарий не выдержал и расхохотался в полный голос. Я насупилась еще сильнее, ощутив себя донельзя уязвленной. И чего он так веселится? По-моему, ревность — вполне обычное чувство. Особенно когда осознаешь, что в скором времени весьма подурнеешь и потолстеешь. Куда уж тут соревноваться с длинноногими худенькими девицами, только и думающими, как в кратчайший срок устроить свою карьеру.

— Ты у меня такая забавная, Киота, — отсмеявшись, проговорил Вашарий. — Любопытно. Дольшер в свое время жаловался мне, что ты его совершенно не ревнуешь. Почему ко мне иное отношение?

— Потому что, — сухо ответила я. — Не думала, что это надлежит объяснять.

Вашарий, все еще улыбаясь, кивнул на сумку, предлагая мне закончить обзор принесенного. Я торопливо последовала его совету, злясь на себя. Киота, ты становишься плаксивой истеричкой! Вашарий прав, только сцен ему дома не хватало. Конечно, пока они приятно греют его самолюбие, но это не будет продолжаться бесконечно. Надлежит в кратчайшие сроки взять себя в руки и перестать доводить его своими бесконечными претензиями.

Я моментально выкинула из головы все посторонние рассуждения, когда увидела, что скрывалось на дне сумки. Книги! Да не обычные романы, которые у меня уже в печенках сидели, а всевозможные справочники и учебники по теоретической магии.