«Кофа только что заявил, что ему нужно отлучиться на пару дней, – пожаловался я. – Велел нам ждать его в каком-то лесном трактире и смылся. Это нормально, или мне следует организовать погоню?»

«Это совершенно ненормально, но если уж Кофе приспичило, пусть делает что хочет. В любом случае, не думаю, что тебе удастся его остановить».

«Куда уж мне. А что нам-то делать?»

«Да ничего. Ждите, как он и сказал. Наслаждайтесь заслуженным отдыхом, чистым воздухом и водой из лесных ручьев. По моим наблюдениям, Кофа делает глупости примерно раз в сто лет. А поскольку свою последнюю глупость он совершил всего лет шестьдесят назад, на сей раз, уверен, обойдется».

«А какую глупость он совершил шестьдесят лет назад?»

«Эта тайна не для твоих ушей. Между прочим, по нашим законам ты пока несовершеннолетний».

«Ну да, когда нужно отправляться на Темную Сторону, я кажусь вам вполне взрослым. А как сплетни послушать, так сразу несовершеннолетний».

«Ты очень точно подметил эту закономерность, – обрадовался Джуффин. – Одно удовольствие иметь с тобой дело, сэр Макс, но на этом мне все-таки придется с тобой распрощаться. В настоящий момент я как раз сижу в засаде. Тут без вас объявился один гений, очередной привет из прошлого. Ему показалось, что будет очень весело, если он откусит мне голову. А мне показалось, что не очень. На этой почве мы окончательно рассорились, и я вышел на охоту».

«Ну ничего себе! – уважительно сказал я. И на всякий случай уточнил: – Но он не представляет для вас никакой опасности, правда?»

«Правда, правда. Особенно если я не буду отвлекаться на болтовню с тобой. Так что хорошей ночи. Купи что-нибудь сладенькое для Мелифаро».

Я рассмеялся, вспомнив, через какой ад прошел бедняга Мелифаро в «Меде Кумона», и повернулся к нему.

– Джуффин считает, будто Кофа такой великий человек, что ему все можно. Следовательно, нам придется поселиться в этом чудесном лесу до его возвращения. Ничего, скучно не будет – где-то поблизости живет мой друг оборотень. Надеюсь, у него есть симпатичные меховые подружки. Будем ходить к ним в гости, на кружечку камры… Интересно, оборотни умеют готовить камру?

– Сомневаюсь, – буркнул Мелифаро. – Думаю, что в этой глухомани ее и люди-то не готовят… Ладно, ничего не поделаешь. Я мечтал выспаться – и вот пожалуйста, сбылось. Я где-то читал, будто нет ничего хуже, чем исполнение самого заветного желания. Тогда я решил, что это чушь, а теперь понимаю – так и есть.

– Ты действительно думаешь, что все настолько ужасно? – спросил я, устраиваясь на колченогом табурете.

– Да нет, конечно, – неожиданно рассмеялся Мелифаро. – Просто решил, что мне нужно понемногу учиться ворчать. Даже у тебя иногда получается, а чем я хуже?

– Кстати насчет ворчания, спасибо, что напомнил. Хотел бы я знать, а где, собственно, хозяева этого притона?

– Вон там, – сообщил Мелифаро, тыча указательным пальцем в направлении соседнего помещения, освещенного тусклым огоньком маленькой пузатой свечки. Оттуда за нами наблюдали целых две пары любопытных глаз.

– Не могли бы вы подойти поближе, господа? – вежливо попросил я. – Во-первых, мы хотим есть и пить. А во-вторых, нам нужны комнаты. У вас есть комнаты?

– Целых две, – отозвался добродушный рыжеволосый толстяк, одетый в чистенькое, но очень старое лоохи. Как я ни ломал голову, но так и не смог определить, какого цвета оно было в начале своей бурной биографии.

Этот симпатяга поспешно вышел из своего укрытия и уставился на нас с нескрываемым любопытством.

– А что вы хотите есть? – поинтересовался он. – Я умею готовить целых пять блюд!

– Целых пять! С ума сойти можно, – восхитился Мелифаро. – Ну тогда давайте все пять. Может быть, среди них найдется хоть одно съедобное.

– Бембони! Разогревай всю еду, у нас голодные гости, – скомандовал рыжеволосый. Потом снова уставился на нас и с самой очаровательной наивностью поинтересовался: – А вы дадите мне денег?

– Конечно, дадим, – улыбнулся я. – Неужели вы думали, будто мы собираемся съесть все, что найдется в вашем доме, и уйти не расплатившись?

– Ну не прогонять же голодных людей обратно в лес… И потом, вы не сможете съесть все, что есть в доме. У нас очень большие запасы.

– А у нас очень большой аппетит и целая куча свободного времени, так что мы, пожалуй, все-таки попробуем.

Я достал из кармана лоохи корону и дал ее толстяку. Тот уставился на монетку с таким же восхищением, как мой приятель-оборотень.

– Большая, – резюмировал он. – Спасибо! Хотите, я покажу вам комнаты, пока Бембони разогревает еду?

– Покажите, – согласился Мелифаро. И подмигнул мне: – Чур, самая лучшая – моя!

– А если они одинаковые?

– Ну, тогда я даже не знаю, что делать. Нет, все равно одна должна быть хоть немного лучше другой, совершенно одинаковых комнат просто не бывает, это один из основных законов природы. И кстати, о законах природы…

Он повернулся к рыжему хозяину:

– Скажите, друг мой, а в вашем заведении есть сортир?

– Разумеется, есть, – гордо сказал хозяин. – Его построил еще мой дед. Хотите, я покажу вам дорогу? Это совсем близко.

– А туда нужно показывать дорогу? – упавшим голосом переспросил Мелифаро. – Ну мы и влипли, Макс! Этого я Кофе никогда не прощу.

Мы отправились на экскурсию. Туалет оказался совершенно отдельным маленьким строением на заднем дворе. Внутри было тепло и довольно комфортно, хотя о бассейнах для омовения, конечно, и речи не шло, вместо них имелось чистенькое, но ветхое корыто совершенно нечеловеческих размеров. Если бы у нас с собой был слон, мы вполне могли бы попробовать его там вымыть.

Мелифаро осматривал все эти «удобства» с лицом человека, которого пытаются утопить в болоте. Я только плечами пожал, в свое время мне довелось пожить и в худших условиях, причем гораздо дольше двух дней. Тем не менее я так и не умер.

Потом мы отправились смотреть комнаты. Сначала поднялись на второй этаж, где обнаружили довольно просторное помещение с двумя окнами, обставленное даже с некоторым наивным шиком. Кроме большой старинной кровати на низеньких ножках, там имелось невероятных размеров зеркало в роскошной раме, занимающее чуть ли не всю стену. Пол был устлан старым, но все еще симпатичным зеленым ковром, под каждым из окон стояло по мягкому табурету. В довершение всех радостей жизни, там имелся здоровенный платяной шкаф.

– Я буду спать здесь, – безапелляционно заявил Мелифаро.

– Конечно, душа моя, – покорно согласился я. – Этот шкаф просто создан для твоего гардероба. А сколько счастливых часов ты проведешь, крутясь перед зеркалом! Кто я такой, чтобы лишать тебя этих простых, невинных радостей?

– Можно подумать, твои радости такие уж сложные. И виноватые заодно, – ядовито заметил он.