По мере того как Калла с перстнем шагал на север по осыпающемуся гребню дюны, вздымающиеся слои скал слегка перемещались по направлению к нему. Движение горы становилось все более направленным, когда она приближалась к Сомбризио. Если бы масса камней была охотничьим псом, она бы уже лаяла с восторженным энтузиазмом. И так уже в хрусте и треске камней, скользящих друг поверх друга, ощущалась радость, как у собаки, виляющей хвостом.

– Можешь теперь бросить ее мне, – крикнула Джэнси, повышая голос, чтобы Калла услышал ее сквозь грохот геологического катаклизма. Она оставила свой щит и шлем в лагере, так как в настоящий момент они явно были бесполезны.

Кастратор тоже был бесполезен, но огромный топор все же раскачивался у ее правого бедра. Джэнси всегда хотела быть похороненной вместе с Кастратором. Если в следующие несколько секунд дело повернется плохо, правильнее будет описать ее будущие отношения с топором как «перемещаться», а не как «похоронить».

– Держи! – крикнул Калла. К этому моменту он был уже в ста футах от Джэнси, но гора покрывала нижнюю часть дюны на ширину, в несколько раз большую.

Эльф широко, всем телом размахнулся для броска. Его движения были так же грациозны, как у кота, прыгающего, чтобы разодрать какую-нибудь маленькую птичку на окровавленные перышки. Сомбризио, вращаясь и вспыхивая бледными искрами в свете разрядов надвигающейся горы, описала идеальную дугу, которая закончилась в ладонях Джэнси.

Джэнси пустилась бежать вдоль гребня склона. Кастратор бил ее по бедру. Подножие горы слегка сместилось в ее сторону, меж тем как стена камней быстро росла. Трение о сыпучую почву было недостаточным, чтобы совсем затормозить огромную массу, громоздящуюся в башню и перетекающую вперед.

При движении гора изгибалась, достигая предела модуля упругости кристаллов, из которых состояла. Между слоями камней распахивались и закрывались провалы, похожие на зияющие рты. Джэнси осыпало дождем гранитной кротки. Из этих каменных туч гремел гром, превосходящий человеческое воображение.

– Бросай меня сейчас, ты, дура безмозглая! – завопила Сомбризио.

Горный склон колебался всего в двадцати футах от Джэнси. На мгновение на его поверхности появилась расщелина, похожая на трещину в пересохшем бревне. Джэнси швырнула Сомбризио в щель между гранитными плитами. Щель захлопнулась, а вся гора обрушилась вниз лавиной, которую ничто на свете не могло бы остановить.

Джэнси броском, вытянув вперед руки, нырнула вперед в том направлении, куда бежала. Хрупкая почва потеряла сцепление, соприкоснувшись с мегатоннами гранита. Край дюны взорвался столбом пыли, которая окутала поток холодных камней и полетела впереди него к плоской равнине тремястами футами ниже. Грохот продолжался необычайно долго.

Джэнси лежала на гребне склона. Гоpa пролетела мимо нее, но ее сапоги висели в воздухе над обрывом, куда рухнул край дюны, когда скала проскользнула мимо. Пятьсот футов поверхности склона дюны срезало, и теперь угол ее наклона составлял не шестьдесят градусов, а только половину.

Гораздо ниже подножия склона гора остановилась, содрогаясь. Калла Малланик поднялся на ноги на дальней стороне ниши, появившейся в дюне. Помахал рукой. Сквилл, которого едва можно было различить в пыльных сумерках, карабкался вверх по склону. Связисту необходимо было забраться повыше, чтобы послать сообщение в Калтус.

Чтобы послать сообщение в Калтус об успехе Джэнси Гейн.

* * *

Дождь лил потоками, ведрами, огромными накатывающимися волнами. От него даже слегка пахло коровьей мочой. Джэнси Гейн купалась раз в год, в ручье, когда таял лед, поэтому запах ее не особенно беспокоил.

Несмотря на бурю, ей следовало быть гораздо веселее, чем она была.

Калла Малланик поймал за повод серую кобылу, чтобы Джэнси могла закончить увязывать вьюк. Лошади полагалось стоять смирно и с брошенными поводьями, когда ее навьючивают, но непогода привела ее в возбуждение. Сиф, неужели эта кобыла думает, что у нее есть проблемы?

Под хлещущими потоками дождя почва исчезала быстрее, чем добрые намерения на вечеринке холостяков. К тому времени, как Джэнси схватила последнее вьючное седло, он уже смыл двадцать пять футов склона. Она надеялась, что этим проклятым лошадям понравится мокрый и грязный фураж, так как именно таким они его будут жевать до тех пор, пока они не выберутся из Запустения Томидор.

Они с Каллой навьючили гнедого жеребца. Конь чуть было не подвергся опасности быть задушенным собственным хвостом, но вовремя осознал опасность и перестал пятиться от Джэнси. Его грудь была покрыта пеной от страха, несмотря на смывающий ее дождь.

Джэнси остановилась, потом уперлась жеребцу в ребра коленом, чтобы затянуть подпругу еще на одну дырочку.

– Где, во имя Сиф, Сквилл? – крикнула она Калле.

Эльф показал на разваливающуюся дюну.

– Там же, где и раньше, – ответил он. – Думаю, он до сих пор пытается вызвать Калтус сквозь эту бурю.

Силуэт связиста вырисовывался на фоне западной части неба. Тучи скрыли все следы заката, но небеса постоянно освещали яркие молнии.

– Ну, если он не спустится к нам немедленно, мы уедем без него! – пригрозила Джэнси.

Сквилл встал. Сделал шаг по направлению к ним, будто услышал Джэнси на расстоянии четверти мили сквозь хаос потопа и раскаты грома. Помахал рукой.

Разряд молнии ударил в конец двенадцатифутовой волшебной палочки связиста. Вспышка получилась ярче, чем все, вместе взятые, молнии, которые гроза швыряла на землю до сих пор. Кости Сквилла на мгновение проявились на фоне светящегося электрического шара, а потом растворились, как и все остальное.

Джэнси снова встала. Она не поняла, что сбило ее с ног и заставило приземлиться на задницу – удар электричества, расколовший небо гром или просто изумление.

– Давай двигать! – сказала она Калле. Эльф все равно ничего не слышал какое-то время после удара грома, последовавшего за молнией; но ему и не надо было говорить, что пора убираться с этого места.

* * *

Буря кончилась недалеко от основания дюны, скрывающей Антурус. Граница между дождем и его отсутствием была резкой, как лезвие бритвы.

Дюны, которая прежде покрывала Антурус. Дождь размыл лесс и унес его прочь с энтузиазмом, на который не способна ни одна бригада муниципальных рабочих. Огромные реки ила текли на все четыре стороны от этого места, следуя небольшим складкам рельефа и делая их еще глубже.

А может быть, потоки текли вверх. В конце концов это же было Запустение Томидор.

Вьючные лошади ржали, поздравляя друг дружку с тем, что остались в живых. Калла Малланик остановился и снял с себя тунику, чтобы отжать. Даже если бы они прихватили с собой запасную одежду, ничто не могло побывать под таким ливнем и не промокнуть насквозь.

Джэнси оглянулась назад, на пенящееся, кипящее под дождем озеро.