– Предлагаю повеселиться и отправиться на шоппинг, – говорит она задорно. – Пусть мужчины зарабатывают деньги, а мы будем их тратить.

Я позволяю себе хохотнуть. Но тут же прячу смех, закрывая лицо ладонью.

– Всё в порядке, Вивьен, – успокаивает меня Марта. – Я тоже никому не скажу о твоём маленьком секрете.

Я тут же отдёргиваю руку от лица.

– Каком секрете? – интересуюсь ошарашенно.

– Ты же совсем не та, кем хочешь казаться…

Кристиан

Я смотрю на друга скептически. Он на меня – оценивающе. Вероятно, оценивая моё здравомыслие. А именно, всё ли в порядке у меня с головой.

– Ты меня не слышишь, что ли? – переспрашивает Доминик. – Никакого пожара в доме Рея не было. Этот дом был приобретён им десять лет назад. И спокойно себе стоял эти десять лет.

– Значит, ты всё-таки попросил Брайана выяснить? – уточняю я.

Дом закатывает глаза.

– Да. И он выяснил. Значит, всё ложь, Крис! Хотя я и не сомневался в этом…

Я отклеиваюсь от барной стойки и иду сначала к парадной двери, чтобы открыть её пошире. Потом к задней, которая выходит к причалу, и тоже её распахиваю. Пора начинать работу.

Мне хочется утонуть в этой работе. Всё, что угодно, лишь бы не говорить с Холтом и не думать о Вивьен и её лжи. Нет, о самой Вивьен мне всё же хочется думать. И я думаю… Постоянно.

– Крис, – донимает меня Доминик. – Ты оглох или как?

Обходит бар и устремляется ко мне. Я выхожу к бассейну и обхожу его по кругу, проверяя столы, стулья, шезлонги…

– Давай просто поразмышляем немного, – не унимается Дом. Он вытягивается на шезлонге и скрещивает руки. – Возможно, у Рея нет снимков маленькой Вивьен потому, что удочерил он её значительно позже. На фото, которые он нам показывал, ей не меньше шестнадцати. Тогда где она была до этого возраста? Откуда она взялась?

У меня начинает болеть голова. Злость – это просто не то слово, чтобы описать, что я сейчас чувствую.

– Да мне плевать, бро! – восклицаю, замирая в ярде от друга. – Не лезь в это. Никто из вас не должен лезть…

– У тебя мозги поехали, – перебивает меня Доминик. – Она может быть кем угодно! Это сейчас она Вивьен Монро благодаря приёмному отцу. А раньше она кем была? Может, она мошенница или проститутка?!

– Что ты несёшь, твою мать!? – выплёвываю я. – У тебя какая-то личная неприязнь к Вивьен или что? Сначала Киллиан, теперь ты… Вы оба меня бесите, – и, рубанув воздух рукой, отчеканиваю всего три слова: – Я! Разберусь! Сам!

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Дом меня останавливает.

– Ты не разберёшься сам, Крис, – говорит он тихо и отстранённо. – Чтобы порвать с ней, тебе нужна моя помощь. Или ты забыл?

Нет, я помню, чёрт возьми.

– Пока мне не нужна твоя помощь, – говорю я разгневанно. – А когда будет нужна, я сообщу.

Стремительно шагаю к двери, почти скрываюсь в здании.

– А что, если я не захочу тебе помогать? – доносится голос Доминика, и я оборачиваюсь.

Смотрю на него с недоверием.

– Что, если я не уверен, что хочу спать с Вивьен?! – он поднимается и подходит ко мне. – Что, если она ни за что не будет спать со мной?!

Ооо, а вот это уже ближе к правде. Доминик наконец понял, что Ви – это не обычная девчонка, которую можно с лёгкостью соблазнить, заморочив голову. Она совершенно другая.

– Что? Хвалёная самоуверенность Доминика Холта пошла ко дну? – одариваю друга издевательским взглядом.

– Не говори ерунды, – он как-то неуверенно ведёт плечом. – Просто с Ви придётся повозиться чуть дольше…

– Да-да, так я и подумал, – нараспев говорю ему и захожу в клуб. – Поверь мне, тебе не придётся с ней возиться, – добавляю, не глядя на него. – Она переспит с тобой, потому что я её попрошу…

Доминик не идёт за мной. К лучшему. Возможно, хотя бы ненадолго, мы оставим эту тему. Однако мне становится ясно, почему он так хочет раскопать правду о Вивьен. И дело тут не в доверии, конечно же. Он просто боится быть отвергнутым. Особенно самой Вивьен Монро. И я могу его понять.

* * *

Длинный день кажется ещё длиннее, когда дома тебя ждёт жена. Жена, к которой хочется возвращаться. Я не стал звонить ей в течение этого долгого дня, словно специально накаляя градус предстоящей встречи. Желание наброситься на неё прямо на пороге в дом, или на кухне, или в спальне – смотря, где я застану её – усиливается стократно, когда до дома остаётся не больше мили. От радужных мыслей о встрече меня отвлекает телефонный звонок. Айфон в держателе на панели транслирует фото отца. Прежде чем ответить, смотрю на часы – почти полночь. В голове сразу возникают нехорошие мысли и паника. Он не стал бы мне звонить так поздно без особых причин.

Хватаю телефон, провожу по экрану, принимая вызов.

– Да, пап? – спрашиваю взволнованно.

– Крис, я тебя не отвлекаю? – его голос звучит спокойно.

– Нет, я еду домой. Почему ты не спишь?

– Работаю над одним важным делом, – сбивчиво объясняет он.

Потом слышу, как он громко глотает, вероятно, скрашивая ночную работу стаканчиком бурбона.

– Что-то случилось? – всё-таки спрашиваю я.

– Твоя мама сегодня была с Вивьен, – говорит он резко.

Я могу сказать только «о-о-о». Что тут ещё скажешь? Моей маме нравится Ви. Я это вижу, и папа это тоже видит. И ему это не нравится.

– И что они делали? – уточняю со вдруг возникшей улыбкой.

– А что обычно делают женщины, когда гуляют по магазинам? – раздражённо спрашивает отец, но это, скорее всего, риторический вопрос, поэтому молчу, закусив губу и сдерживая улыбку. – Они тратили деньги, Крис. Много денег. Твоя мать скупила пол-отдела нижнего… – он спотыкается, а мои уши начинают краснеть. Это не то, что следует рассказывать сыну. – В общем, неважно, дело не в этом.

– Тогда в чём?

– Марта сказала, что застала Вивьен в твоей футболке. Она, конечно, не акцентировала на этом особого внимания, просто щебетала о её красоте и сексуальности, и как нашему сыну, то есть, тебе, повезло… Но вот у меня напрашивается вопрос, Крис. Ты спишь со своей женой?

Мой телефон почти выпадает из рук. Я не ожидал такого поворота, поэтому не могу найти слов, чтобы ответить.

– Твоё молчание красноречивее всяких слов, – отец повышает голос. – В чём дело, Кристиан? Мне казалось, что мы с тобой обо всём договорились.

– Всё в порядке, пап, – отвечаю ему вяло. – Всё будет так, как я тебе обещал. Я расторгну брак через месяц.

– Осталось три недели, – поправляет меня отец.