– Отличная работа, Фанни! Но не могла бы ты опустить пистолет? На всякий случай?

– Только попробуй упасть, детектив Льюис.

Стиснув зубы, пытаясь забыть о боли в раздробленных пальцах, Рейф взобрался на платформу. К потолку лифта был подвешен фонарь. Никем не управляемый, лифт продолжал подниматься. Заставив себя встать, Рейф уставился на трубки и рычаги.

– В какую сторону поворачивать рычаг? – прокричал он в темноту.

– Двигатель надо перевести в нейтральное положение перед тем, как менять направление движения.

Ухватившись за бронзовую рукоять немеющими пальцами, Рейф перевел рычаг в вертикальное положение. Нейтральное, как он надеялся. Клетка резко остановилась. Высунув голову из железного ящика, он увидел серое, как пепел, лицо Фанни, обращенное к нему.

– Они, кажется, начинают оживать. – Она стояла в потоке света, прикрывая глаза рукой. – Рейф, пожалуйста, спускайся.

Он потер посиневшую руку и вернул к жизни несколько опухших пальцев.

– Мне надо повернуть рычаг через нейтральное положение в другую сторону?

Она кивнула:

– Попробуй.

Рейф опустил рычаг вниз, и сверху донеслось шипение вырвавшегося на свободу пара. Клетка задребезжала, заскрипела и начала движение вниз. Когда до земли оставалось несколько футов, Рейф вновь поставил рычаг вертикально, и лифт остановился. Рейф высунулся из открытой двери.

– Запрыгивайте на борт, мисс Грейвил-Ньюджент.

Рейф помог ей подняться в лифт и опустил решетку. Крепко обняв Фанни, он нажал на рычаг.

– Смотри. – Рейф кивком указал наверх. В крохотном просвете над их головами показалось небо. – Солнце уже заходит. – Они пробыли в этой проклятой яме почти весь день. Фанни прижималась к нему все время, пока платформа с натужным скрипом медленно взбиралась наверх.

– И что теперь, Рейф?

Он погладил ее по спине и тихо сказал:

– Продолжаем наступление, лейтенант Сорвиголова. Вперед, на Глазго.

Натужный скрип подъемных блоков, тащивших наверх конвульсивно вздрагивавшую клетку, напоминал жалобный стон. Фанни самой хотелось стонать от усталости и отчаяния. Ее измучило бесконечное бегство от банды безумцев, убивших ее отца и двух других ни в чем не повинных людей. Теперь они преследовали ее. Но зачем?

Фанни напряженно размышляла, пытаясь собрать воедино все то немногое, что им с Рейфом стало известно об этих злодеях. Не то чтобы она хотела стать детективом. Фанни с детства увлекалась техникой и мечтала выучиться на инженера. Она умела читать чертежи и даже помогала отцу с проектированием некоторых его изобретений. Но не стала ни прославленным изобретателем, ни выдающимся ученым. Что же этим злодеям могло от нее понадобиться?

Фанни льнула к Рейфу в надежде подзарядиться его уверенностью и оптимизмом, но не только для этого. Ей было просто приятно к нему прикасаться, и Фанни подозревала, что ему об этом известно. Пиджак его пропах медной пылью и порохом, что не давало ей забыть о том, что она только что держала в руках оружие. Господи! Фанни отпрянула.

– Я, кажется, убила человека.

– Ты сделала выбор – либо он, либо я. – Странное дело, но его ухмылка обнадеживала. – Мне приятно, что ты предпочла спасти меня. – Клетка поднялась на поверхность, пахнуло свежестью. Обнявшись, они жадно глотали воздух.

– Кислород должен нас оживить, – тихо сказал Рейф и, открыв дверь лифта, осторожно выглянул.

На некотором отдалении в вагончике он увидел мужчину. Тот сидел к ним спиной и, судя по доносившемуся храпу, крепко спал. Похоже, заснуть ему помогла добрая порция виски. Рейф взял Фанни за руку и первым вышел из лифта.

Рядом с шахтой высился холм пустой породы. Обогнув его, они направились на закат. На запад, в сторону Глазго.

– Смотри! – Рейф указал в сторону огороженного сарая. Рядом с ним стояло два транспортных средства на двух колесах.

У Фанни загорелись глаза.

– Велосипеды! – Велосипедами часто пользовались для перемещения по большим горнодобывающим комплексам.

– Проверим старичков на прочность. – Рейф выкатил ржавый велосипед и смахнул пыль с сиденья.

– Им давно пора на свалку, тебе не кажется? – брезгливо поджав губы, заметила Фанни.

– Может, все же попробуем?

Фанни подобрала юбку, чтобы не попала в спицы, и оседлала велосипед.

– Готова? – спросил Рейф. Фанни кивнула, и он ее подтолкнул.

При первой же попытке свернуть выяснилось, что руль велосипеда ни на чем не держится и совершенно бесполезен. Рейф нахмурился.

– Рулить сможешь? – озабоченно поинтересовался он.

Фанни налегла на педали.

– Если ехать быстро, то смогу, наверное. – Хорошо хоть не слетали педали. Фанни накручивала круг за кругом, все больше увеличивая радиус траектории, все сильнее набирая скорость. Проехав мимо Рейфа, она свернула на проселочную дорогу и помахала ему рукой.

– Встретимся в Глазго!

Рейф вскочил на второй велосипед и пустился вдогонку, при этом не забывая смотреть по сторонам. Вскоре они оставили шахту далеко позади. Несмотря на поздний час, света хватало, чтобы рассмотреть дорогу.

Решив, что опасность погони миновала, Рейф поравнялся с Фанни.

– У тебя здорово получается крутить педали, – заметил он.

– За человека это вполне может делать машина. Немецкий изобретатель Готлиб Даймлер придумал снабдить велосипед бензиновым двигателем. Он назвал свое детище «рейтваген». – С самодовольной ухмылкой Фанни продолжила лекцию. – За прототип он взял четырехтактный двигатель внутреннего сгорания, изобретенный инженером Николаусом Отто. Правда, двигатель Отто работал на бытовом газе. Бензин легче.

– Ах да, еще один ваш брат изобретатель.

Фанни дышала полной грудью. Катание на велосипеде пошло ей на пользу: и настроение поднялось, и румянец вернулся.

– Мне бы хотелось производить моторизованные велосипеды.

Рейф оглянулся, чтобы проверить, нет ли за ними погони.

– Не хочу недооценивать врага, но те, кто захватил нас в плен, больше напоминают кучку мародеров, чем боевой отряд.

– Не иначе как у их генералов проблема с призывом, – откликнулась Фанни. Отпустив педали, она плавно вошла в поворот.

– Не зря они ведут агитацию в пабах.

– Кто они, эти ярые противники прогресса? Откуда они взялись, Рейф? Они называют себя «Утопическим обществом», или чем-то вроде этого, но чем им так не угодили машины? Неужели они не понимают, что машины нас не уничтожат. Совсем наоборот, машины выведут нас на новую ступень цивилизации. Раньше человеку требовались недели на то, что механизмы делают за несколько часов. В тех телеграммах, что ты получаешь из Лондона, они сообщают тебе что-то еще об этих людях?