Обороняющиеся были на пределе, и существовала сильная вероятность того, что, если противник завтра возобновит наступление, они не смогут эффективно противодействовать ему. Корпус располагал еще двумя ротами 2-й танковой дивизии СС, которые следовало отправить на левый фланг американского прорыва. Поэтому существовало мнение, что наилучший выход – немедленно отойти на юг и реорганизовать оборону на подготовленных позициях «зеленой линии». Но корпус имел разрешение отступить только до «красной линии». Совершенно не зная положения на северном участке, вышестоящее командование приказало снять с фронта всю 2-ю танковую дивизию СС, а также 353-ю пехотную дивизию и бросить их затыкать брешь.

Отвод войск был осуществлен в ночь с 26 на 27 июля. Все прошло в соответствии с планами, поскольку части были готовы уже давно. Была проведена разведка, и обозы вышли вперед заранее, чтобы не замедлять общее движение. Арьергард оставили только на главном участке обороны.

Решающий прорыв был осуществлен 27 июля.

На рассвете противник возобновил свои атаки с захваченного сектора, нанося главный удар в юго-западном направлении. Его танковые соединения, поддерживаемые авиацией, действовавшей на малых высотах, прорвали слабую линию обороны, удерживаемую тем, что оставалось от учебной танковой дивизии, 275-й пехотной дивизии и 5-й парашютной дивизии, пребывавшей в состоянии полного распада. Эти соединения были отброшены к реке Суль возле Канизи – Мариньи и вынуждены были отойти в район Серизи-ла-Саль – Пон-Брокар – Суль. Там, подкрепленные тыловыми и взятыми откуда только можно разнородными подразделениями, они сумели продержаться до вечера, но в конце концов были отброшены и рассеяны. В ту же ночь противник форсировал реку Суль в вышеперечисленных местах, но с рассветом прекратил свои действия. Остатки учебной танковой дивизии перегруппировались севернее Перси, а остатки 275-й пехотной дивизии – возле Амби.

353-я пехотная дивизия, получившая приказ отойти в течение ночи на «красную линию», смогла отразить все атаки противника по обеим сторонам Ле-Лоррея.

Наступление противника от Мариньи на юг и юго-запад отрезало правый фланг дивизии и создало угрозу выхода ей в тыл с юга. Продвижение вражеских танков по дороге Мариньи – Кутанс было остановлено дивизионной артиллерией, а также армейской артиллерией, размещенной южнее Ле-Лоррея. Противник потерял несколько танков, а доблестная дивизия осталась на своих позициях, хотя им по-прежнему сильно угрожал неприятель.

Отступление на юг значительно облегчило положение на северном участке, поскольку арьергард своими действиями вынуждал противника преследовать его очень осторожно.

Вечером 27 июля окружение корпуса продолжалось. Отбросив за реку Суль остатки учебной танковой дивизии и 275-й пехотной дивизии, равно как и прочие части и соединения, противостоявшие ему у Канизи и Мариньи, противник успешно произвел прорыв. В районе от северных окраин Амби до правого фланга 353-й пехотной дивизии больше не осталось боеспособных германских частей. Проходившая в тылу позиций корпуса дорога на Кутанс и Бреаль была свободна для противника. Приняв во внимание сложившуюся ситуацию, командование армии наконец разрешило корпусу отход на высоты, находящиеся северо-западнее Кутанса. Тем самым сокращалась линия фронта, удерживаемая корпусом, но не устранялась угроза его окружения. Нам стало известно, что 2-й танковый корпус СС готовится в скором времени контратаковать из района Тесси-сюр-Вир в направлении юго-восточного выступа вражеских позиций; это дало нам надежду на уменьшение давления, которому мы подвергались. Эта надежда побудила нас остаться на своих позициях вместо того, чтобы выйти из окружения, отступив в южном направлении.

В ночь с 27 на 28 июля дивизии выполнили предписанные им перемещения: 353-я пехотная дивизия отошла к югу в район на юго-востоке от Ронсея, где должна была соединиться с 243-й дивизией, снятой с северного участка фронта, тогда как части 17-й моторизованной дивизии СС и 2-й танковой дивизии СС «Райх» заняли позиции севернее и южнее Бельваля. Остальная часть северного участка была поручена боевой группе 91-й пехотной дивизии, имевшей приказ отходить на Кутанс, оставив по старой линии фронта только арьергард. Таким образом, корпус надеялся создать сплошной фронт по общей линии Амби – Ронсей – Бельваль – Кутанс.

На рассвете 28 июля КП корпуса был устроен в Ле-Мениль-Обер. В течение ночи все перемещения частей удалось произвести без помех. Даже 353-я пехотная дивизия, чьи действия представлялись наиболее рискованными, смогла пересечь Монпеншон и достичь района западнее Сен-Мартен-де-Сенийи, где она оборудовала линию обороны от атак с востока. Также ей удалось войти в слабое соприкосновение с остатками боевой группы 275-й пехотной дивизии, находившимися возле Амби. Против всех ожиданий, в тот день вражеская авиация вступила в дело только ближе к полудню, что позволило 353-й дивизии спокойно завершить свой отход.

Начальник штаба совершил инспекторскую поездку. Сначала он побывал во 2-й танковой дивизии СС «Райх» (чей КП находился на северной окраине Иенвиля). Туда еще не была проведена телефонная связь. На участке фронта, удерживаемом 353-й пехотной дивизией, и дальше к северу противник предпринял новую танковую атаку и, прорвав фронт, удерживавшийся обескровленными частями, двинулся в направлении Лангрона. Пройдя южнее Ронсея, он направился на Камбри.

Дошедшие до нас свежие новости, частично крайне тревожные, позволяли предположить, что шоссе Кутанс – Гавре перерезано по меньшей мере в двух местах: у Лангрона и у Камбри. Также мы узнали, что танки противника наступают на Серанс. В этот момент командующий армией не сумел прибыть в штаб 84-го корпуса через Лангрон. Начальник штаба позвонил нам с КП 2-й танковой дивизии СС, чтобы сообщить, что 243-й пехотной дивизии стало известно о движении вражеских танков к Камбри.

В эти часы громадной катастрофы немецкий солдат проявил свою невероятную инициативность. Командиров дивизий, полков, батальонов и даже рот практически не осталось, но рядовые собирались небольшими группами вокруг артиллерийских орудий и продолжали бой, не проявляя ни малейших признаков паники.

Хотя тревожные известия можно было проверить лишь частично, в течение второй половины дня казалось, что противник способен за несколько часов выйти на побережье и замкнуть кольцо окружения вокруг корпуса. Ситуация в воздухе производила то же впечатление. На участке Серанс – Лангрон – Камбри – Иенвиль атаки с воздуха достигли невероятной интенсивности. Таким образом, цель, поставленная противником, вырисовывалась все яснее и яснее. Около 18 часов начальник штаба 7-й армии передал генералу по телефону приказ отвести корпус на юго-восток, с опорой на Перси, то есть на 20 километров юго-восточнее удерживаемых на тот момент позиций. Новый оборонительный рубеж должен был создаваться за рекой Сьен. В присутствии моего начальника штаба, подполковника Вибига, я высказал решительное несогласие с этим приказом, подчеркивая, что, отходя на юго-восток, мы рискуем быть отрезанными от побережья. Я даже отказался его выполнять и потребовал соединить меня напрямую с командующим 7-й армией, поскольку, своими глазами видя ситуацию, не мог понять, как возможно отдавать подобный приказ. Но командование армии осталось непоколебимым и дало мне понять, что запланированный маневр будет поддержан контратакой, произведенной на данном участке силами свежих дивизий.