Я приблизился и он надел на меня орденский знак на шейной ленте.

– Благодарю за службу! Поздравляю. Теперь вы становитесь потомственным дворянином!

И он трижды меня расцеловал. Внутри у меня все пело: в мгновение ока сословное расстояние до Принцессы изрядно сократилось.

Тяжелый граненый зеленый стакан наполнили водкой, я погрузил в него своего новенького «Георгия» и был вынужден выпить до дна. И тут же стал быстро хмелеть. Утомительный и голодный операционный день не прошел даром. Дальнейшее помню обрывками. В какой-то момент исчез Дмитрий Павлович, видимо, ушел к себе, табачный дым все густел и стоял неподвижной серой мутью, напитки не иссякали и лились, все оставшиеся говорили громко и враз…

…служба солдата – ответственная служба, более ответственная, чем работа врача (юный подпоручик)…

…чепуха! (это я)…

…солдат должен быть наместником Бога, чтобы решать, кому жить, кому умирать… А наш Иван-дурак мужик-то слабоумный… раздрочили ненависть… готов он только налево-направо убивать… грабить… а нужно всего-то отнять у врага пядь земли или же прогнать его со своей…

…фендрик, не умничайте (это сказал, кажется, седоусый капитан)…

…дешевле же, чем убивать, не нужно на говно тратить патроны… пусть будет ученый солдат, наемная армия…

…вот уж приват-доцент нашелся… где вы ученых-то солдат возьмете?

…а вот если это самое, яйца то есть, пулей повредит, так что, доктор? Пришить сможете? (какой-то доселе молчавший офицер)…

…смотря каков характер повреждений. Бывает, что и смогу…

…господа, хватит теорий… за нашего императора Николая Александровича, за матушку-Россию, за славного генерала Брусилова!

…и за Ханжина…

…за Россию…

…ура! За победу!

Юный фендрик (тот, что толковал про наёмных «умных солдат») опять стал ко мне приставать:

– А вы, доктор, ваше благородие, господин полковник, что же молчите? У вас праздник, вас император пожаловал «Георгием». Не всякому везет. Говорите спич, а то как-то невежливо получается. Не верноподданно!

– А они не умеют, – вдруг возник князь Кирилл. – Их дело – клистиры ставить.

Все замолчали. Начинается, подумал я, и, хоть был пьян, догадался, что мне нужно держать себя в руках, притворился еще более пьяным, чем был, и сделал вид, что грубости не услыхал. Положил себе ломтик ананаса и стал его поедать, неторопливо постукивая о тарелку ножом и вилкой.

– Исключительно, господа, вкусно, – заявил громко. – Года три ананаса не ел. Не доводилось. Всё каша да каша, знаете ли. Вы, Кирилл Мартемьянович, из Петербурга изволили ананас привезти?

– Я вам не мажордом, чтобы ананасы возить, – возразил князь Кирилл и втянул свою извилистую верхнюю губу.

В полной тишине я доел ананас и встал, причем перед глазами моими все поплыло, я покачнулся и едва не упал.

– Благодарю вас, господа офицеры, за радушный прием, за искренние поздравления. К сожалению, вынужден откланяться. Завтра у меня опять операции. Нужно поспать.

Язык, слава Богу, пока работает четко, подумал я и не очень твердо направился к выходу из кабинета.

– Спать намерены в одиночестве? – раздался у меня за спиной голос Кирилла. – Или есть кто-то, кто готов усладить? Разделить, так сказать, с вами постель?

Я остановился и обернулся.

– Вы что-то сказали?

– То, что слышали. Я спрашиваю, с кем вы намерены спать.

Нет, он уже не угомонится. Как быть? Уползти жалкой крысой, которой хвост прищемили? Дать по лицу? А что потом? Короткие эти мысли пролетели, исчезли, ноги понесли меня к нему, рука сама собой сгребла князя за ворот кителя и швырнула его легкое изящное тело в пространство. Оно летело, ударялось о стену, плечами и затылком влипая в новенького Козьму Крючкова. Картина срывалась с гвоздя и падала. На согнутых ногах князь удержался. Я тут же молниеносно представил себе, какая масляная живопись нарисовалась на его спине. Офицеры замерли, немая сцена, юный фендрик бросился к Кириллу и стал протирать салфеткой его затылок и плечи.

– Это черт знает что, – растерянно вымолвил седоусый капитан.

Я шагнул к двери.

– Стоять, полковник! – выкрикнул князь.

Я остановился и обернулся, готовый раздавить негодяя.

Кирилл снимал китель, оглядывал его замаранную спину и брезгливо швырял в угол.

– Прошу сесть и меня послушать, – сказал он.

Внезапно я почувствовал себя совершенно трезвым и разумным. Уходить нельзя. Нельзя до тех пор, пока ссора наша не найдет своего решительного разрешения.

– Ну?! – Я уселся напротив своего врага.

Врага? Этот князек – враг? Да я знать его не знаю и знать не хочу. Откуда он взялся? Впрочем, вот откуда – из прошлого. Не моего, но моей Принцессы. Я теперь тоже связан с ее и, значит, с его прошлым. И обязан во всем разобраться, чтобы защитить. Кого? Ее? Себя?

– Князь, я прошу вас простить меня за нанесенную вам обиду действием, китель ваш испорченный я оплачу, – заговорил я первым. – Но, видит Бог, начали вы сами. Вы непозволительным образом попытались вмешаться в мою приватную жизнь и оскорбили не только меня, но и… сами знаете кого. Тем не менее, я не должен был… так действовать. Я готов принять ваши извинения. И еще раз приношу свои. Предлагаю на этом кончить ссору и разойтись миром.

– Мне, потомку Гедиминовичей, вы смеете что-то диктовать?! – верхняя губа князя Кирилла, которая прежде казалась только забавной, теперь представилась мне злобным червяком. – Жалкий лекарь. Теперь ведь вы дворянин? Значит – дуэль.

– Дуэль? – покачал головой седоусый капитан.

– Дуэль? – испугался фендрик.

– Дуэль, – подтвердил князь. – Раз вы, милостивый государь, дворянин, с вами можно драться не замаравшись. Я вас вызываю. С двадцати шагов на пистолетах.

Вызов был так неуместен и неожидан, что я не сразу сообразил, что сделан он всерьез. Мне сперва показалось, что это – глупая шутка.

– Может, на клистирах? – сказал я.

– Вы отказываетесь? Тогда я просто пристрелю вас, как собаку, – извилистая губа князя подрагивала с одного краю.

Общее молчание, тишина.

– Черт с вами, – сказал я. – На рассвете, не откладывая…

– Оружие у вас есть? – спросил капитан.

Был у меня солдатский наган, из которого я еще ни разу не стрелял. Договорились об одинаковых наганах с одним зарядом в барабане. Если первые выстрелы не дают результата, то снова заряжаем по одному патрону.

– А секундант? – спросил капитан.

– Обойдусь без него, – сказал я.

– Это не по правилам, – неуверенно заявил капитан.