– Коли только разговаривать будем и бояться что-то сделать, с нас Иоанн голову снимет, когда придет!

– Остынь, не кипятись!

Гермоген дернул за шелковый витой шнур, который висел позади него. Через некоторое время в дверь постучали.

– Войди.

В комнату вошел один из воинов Владычного полка, поклонился.

– Здравствуй, отец Гермоген.

– Доброго здоровья, Фадей. Придется вам сегодня не поспать. Поступаешь в распоряжение Андрея со всеми людьми.

Воин кивнул. Чем-то он напоминал Никифора.

– Ступайте с Богом!

Андрей и Фадей вышли. В коридоре воин спросил:

– Что делать будем?

– В Елизово добираться надо, жучка одного потрясти.

– Это можно. Сопротивления не окажет?

– Не исключено.

– Верхами ездил?

– Приходилось. – Андрей вздохнул.

– Ладно, мы тебе лошадку посмирней подберем.

Они вышли во двор.

– Ты постой.

Через несколько минут с заднего двора выехали пять всадников. Один держал в поводу оседланную лошадь.

– Садись, Андрей.

Он неловко взобрался на лошадь. Всадники хихикнули, Фадей строго взглянул на них:

– Едем.

По пустынным улицам они добрались до городских ворот. У закрытых ворот стояла стража.

– Открывайте, Владычный полк.

Начальник караула посмотрел неодобрительно.

– Выпустим, но до утра, пока не рассветет, ворота больше не откроем.

– Поторгуйся еще!

Караульные приоткрыли одну створку, и всадники протиснулись поодиночке. А когда последний миновал ворота, рванули по дороге.

Луна освещала окрестности, но все равно было страшновато. Лошади буквально летели по санному пути. Все мысли Андрея были об одном – удержаться в седле, не упасть. Костей ведь не соберешь, да еще и опозоришься.

Через полчаса скачки Фадей поднял руку, и все остановились. Лошади пофыркивали, дышали шумно.

– Починок впереди. Что делать?

– Интересующий нас человек в крайней избе. Желательно захватить его без шума и живым. В избе он может быть не один.

– А сколько их?

– Не знаю.

– Вот задачка! Ладно, попробуем. Алексей, за лошадьми присмотришь. Кирилл, избенку обойди, на заднем дворе будь и не зевай. Остальные – за мной!

– А я? – спросил Андрей.

– У ворот будь, мы позовем.

Одежды на воинах Владычного полка были темными, и ночью, в темноте их видно плохо. Пара минут – и они как будто растворились.

Андрею стало интересно: как они собираются проникнуть в избу? Оконца маленькие, не пролезть. Он вытянул шею, стараясь через забор разглядеть, что происходит. Какая-то возня доносилась от входной двери, потом стук и шум уже изнутри избы.

На крыльцо вышел Фадей.

– Иди! Уже спеленали.

В избе уже успели зажечь свечу, и после ночной темени Андрею показалось даже светло в комнате.

Кошкин лежал на полу со связанными руками. На кровати за печью – хозяин, тоже связанный. Оба были ошеломлены неожиданным вторжением.

– Фадей, в избе еще кто-нибудь есть? – спросил Андрей.

– Вроде никого.

Фадей обошел небольшую избенку. Тут и смотреть-то было нечего. В центре – русская печь, вокруг – жилая комната, обстановка более чем скромная: обеденный стол, лавки, два сундука и хозяйская кровать.

– Эй, вы чего? – отойдя от шока, спросил Кошкин.

– Обыщите его и одежду, – распорядился Андрей.

На Кошкине было только исподнее, и спрятать бумаги, если они были, некуда. Прощупали одежду, все складки и полы, куда могли зашить нечто тайное. Пусто!

– Сапоги! – Андрей вспомнил, как сам прятал послание Гермогена в обувь.

Один из воинов осмотрел сапоги.

– Вроде нет ничего.

Кошкин запричитал:

– Да что же это делается? Из постели вытащили, связали, обыскали! Я буду жаловаться! До самого Пимена дойду!

Андрей поднял сапог и перевернул его голенищем вниз. Потом запустил внутрь руку. Нет ничего. Поднял второй сапог, засунув внутрь руку. А почему стелька отстает? Зацепив ее ногтями, он отодрал ее полностью и вытащил наружу.

Под стелькой была бумага. Андрей поднес сапог поближе к свече и осторожно вытянул бумагу, чтобы не разорвать ее невзначай.

– Кошкин, это что?

– Понятия не имею.

– Но сапог-то твой!

Андрей развернул бумагу. Попахивало от нее изрядно. Это был список из фамилий, напротив каждой фамилии стояла сумма.

– Кошкин, объясни, что за список?

– Должники мои, – буркнул тот.

Андрей пробежал список глазами. Да ведь тут половина тех, кто уже фигурирует в его списке, который он сам составлял по сведениям Леонтия. Но и неизвестные фамилии есть.

– Обыскивайте избу. Всю, вплоть до подвала и сарая с баней. Искать любые бумаги – и на стол.

Воины стали рыться в сундуках, полезли в подвал, но ни одного клочка бумаги не нашли, в избе не оказалось даже чернильницы и перьев. Странно. Тогда зачем Кошкин приехал сюда?

– Осмотрите сарай, баню, конюшню – все!

Воины вышли.

– Бесчинство творишь! – злорадно заявил Кошкин. – Я не тать, я честный златокузнец.

– Это мы еще проверим.

Воины искали долго, но не нашли ничего. Андрей был расстроен. То, что хранилось в сапоге, ни для кого доказательством вины Кошкина не является. Тоже невидаль – фамилии и суммы денег. Да у каждого купца такие списки есть – кому он должен и кто ему должен. Но ведь зачем-то Кошкин сюда приехал? Любовницы нет, стало быть – по делу. Неужели только для разговора? Но хозяин вовсе не похож на человека умного, на руководителя паучьей сети. Исполнитель, не больше.

Андрей решил проверить все сам. Воины приучены хватать, рубить, вязать в плен – приучены к активным действиям. Вот, не нашел же воин под стелькой сапога бумагу.

Андрей нашел масляный светильник, зажег его.

– Фадей, пусть один из твоих воинов побудет в избе – не давай им разговаривать. Остальные – за мной.

Андрей тщательно осмотрел содержимое сарая. Инструменты для нехитрой работы – вроде топоров, вил, лопат. У стены была сложена поленница дров.

– Фадей, поленницу разбирали?

– А зачем?

– Надо.

Фадей кивнул. Втроем они разобрали и вновь сложили дрова. Пусто. Стены из тонких жердей, ничего не спрячешь.