учебники. Сплошное ничегонеделание… Хорошо…

А на следующий день, с разрешения тёти Наташи мы пошли гулять… Надо было район разведать, посмотреть что тут и как. Нам был выдан один рубль на двоих, на случай, если захотим мороженного поесть или в кино сходить. Кинотеатр тут был прямо под боком. Назывался «Берёзка». Афиша сообщала, что идёт новый советско-итальянский фильм «Невероятные приключения итальянцев в России».

Ну, для кого-то может и новый, а мы с Лёхой его смотрели уже по много-много раз.

— Пойдём, сходим? — спросил Лёшка.

— А ты его не видел что ли никогда? Небось, наизусть знаешь…

— На большом экране я его ни разу не смотрел, а по телевизору, да… видел не раз.

— Зато у нас есть возможность два часа использовать по своему усмотрению, а сказать, что были в кино. Ведь даже если спросят про что фильм, то я смогу подробно его весь пересказать.

— А зачем тебе два часа неподконтрольного времени?

— Ещё пока не знаю. Можно съездить на Таганку и забрать деньги из нашей нычки на пруду.

— Сколько там у нас?

— Двадцать семь рублей.

— Могут пригодиться.

— Могут. Хотя… Я думаю, что можно их и на потом оставить, вдруг пригодятся…

— Ты не доверяешь Васину?

— Я в этом мире никому не доверяю, кроме тебя.

— Саня! А как ты думаешь, нас могут слушать, когда мы в квартире?

— Вроде бы незачем… Там же есть тётя Наташа. И мы всегда на виду… Хотя, если у Васина такая крутая спецслужба, то могут и слушать. Мы же вроде бы сейчас проверку проходим на будущее.

— Одноразовый материал.

— Ты это о чём, Лёш?

— У нас, как у того Леона-киллера нет корней. Наше исчезновение никто и не заметит. Я не исключаю вариант, что на начальном этапе нас будут холить и лелеять… Кормить, поить, одевать и обувать… И даже обучать. И даже очень хорошо обучать. Мы им зачем-то нужны.

— Иногда спецслужбы используют сирот, заранее воспитывая и обучая их. После отсева тех, кто не справился с программой обучения по разным причинам, остаются супербойцы, суперагенты и суперразведчики…

— Вот я и говорю: Одноразовый материал.

— Ты думаешь, что если в нас будут вкладывать кучу средств, то нас потом так легко спишут за ненадобностью?

— Иногда одна акция может стоить дороже, чем долгие годы подготовки к ней.

— Знаешь… А я с тобой согласен. Но что ты предлагаешь?

— Ничего… Мы сейчас полностью в их власти. Даже если мы слиняем прямо сейчас, то найдут нас довольно таки быстро. А может это даже проверка такая. Нас же так легко отпустили погулять, сразу, на следующий день. Похоже на проверку лояльности.

— И что будем делать?

— Пошли в кино. Будем вести себя, как обычные подростки.

— Это сложно. Ты этому Васину столько всего умного наговорил… Так что теперь за обычного подростка ты уже не тянешь…

— А я необычный подросток. Между прочим. Именно из-за этого нас с тобой и заметили, когда ты болтал в бреду на фарси.

— Ага. А ты ментов валял по обоссанному полу в отделении милиции.

— Это они меня валяли, а я оборонялся только.

— Представляю, что о тебе подумали если бы ты стал вырубать их…

— Думаешь, что я мог это сделать?

— Я прокручивая твой рассказ, примерил на себя ситуацию. Первым ты уронил майора…

— Капитана…

— Без разницы… Ты его об стену ушатал… У тебя было, как минимум несколько секунд, чтобы ударом в кадык вырубить его, а потом завладеть табельным ПМ. Пара ударов по голове пистолетом. И капитан надолго вне игры. Возвращается сержант. Выстрел. Минус два. Занимаешь удобное положения контролируя вход. Заходит двое…

— Трое…

— Какая разница… пока они глазами хлопают. Ты их как в тире в упор расстреливаешь. Собираешь оружие и боеприпасы. Переодеваешься и уходишь…

— Я не мог этого сделать. Ты был в больнице, и я не знал, что с тобой. Наши данные у ментов были. И у нас не было другого выхода, как переходить на нелегальное положение. А братьям-близнецам это сделать сложнее. Мы слишком заметные.

— Это точно… Двое из ларца — одинаковы с лица.

— Есть только несколько вариантов. Один из нас маскируется. Изменение причёски, например. Цвет волос или стрижка налысо. Парик — это для кино. Сейчас трудно найти парик похожий на настоящий…

— Одежда… Если использовать разную по цвету, то…

— Не просто одежду разного цвета. Нужна одежда разного стиля. Один в строгом костюме, другой в спортивном. Типа того…

— Или разделиться, чтобы никто не видел нас вместе.

— Помнишь, какую ошибку делали тупые герои тупых американских ужастиков? Они расходились в разные стороны, а потом их убивали по одному.

— Да, видел я… Но они не были близнецами. Да и опыта такого, как у нас с тобой у них не было.

— Согласен.

— Саш. Я думаю, что первое время надо вести себя так, как вели бы себя братья Тихие, попав из «ужасного» детдома в человеческие условия… Восхищаться щедростью кураторов, принимать как должное заботу и отвечать послушанием. Мы же сироты, а нас тут пригрели, одели…

— Главное палку не перегнуть в этом. Фальшивая благодарность так же видна, как и фальшивая улыбка.

— Придётся постараться. Хотя бы первое время… Но через какое-то время, я бы организовал где-нибудь берлогу. Так… На всякий случай.

— Как говорил поручик Ржевский: Случаи разные бывают.

— Это, когда он, собираясь на бал-маскарад, задницу вазелином смазал?

— Да…

— И ведь он был чертовски прав…

* * *

Блин… Неужели мы с Лёхой, одетые в одинаковую одежду представляем магнит для идиотов. Ну ещё бы… Такие одинаковые… А ещё и одежда новенькая и чистенькая. Ну, сразу же видно — маменькины сынки, домашние мальчики.

— Эй, одинаковые! Закурить есть?

— Не курим… — отвечаю я, а сам заслоняю Лёшку и шепчу ему: — Не лезь!

Перед нами стоят три типичных гопника. Может наши ровесники, может чуть постарше.

— А если найду? — звучит издевательский голос.

Думать некогда. Пробиваю в солнышко тому, кто ближе, а после сразу бью его же снизу вверх в челюсть. Минус один.

— Эй, убогие! Вам тоже прикурить дать, или одну на троих покурите?

— Ты чё сделал, козел?

— Следи за базаром, сявка! За козла я тебя на перо посажу и моргать заставлю.

Я сплюнул на землю перед собой. Двое оставшихся на ногах гопников смотрели на меня, как на явление Христа народу. В их мозгах явно заскрипели все шарики и ролики. Картина получалась очень нереальной. Это всё равно, что худенькая девочка с белыми бантиками и скрипичным футляром в руке, закурила бы сигарету на автобусной