– Могу поспорить, что движок уже остыл, и можно снять крышку с радиатора, – сказал Крейн, вставая из-за стола. – Пойду проверю. – Он взглянул на Мавраноса. – Дай ключи.

– Ключи? – повторил за ним Снейхивер. – У вас радиатор в кабине?

Мавранос вынул из кармана кольцо с ключами и бросил Крейну.

– Радиатор под капотом, – спокойно ответил Мавранос, – а капот отпирается из кабины. Там, откуда мы приехали, можно остаться с небитой мордой, а вот аккумулятор украдут обязательно.

– Откуда вы приехали? – спросил Снейхивер.

– Из страны Оз, – раздраженно ответил Оззи совершенно старческим, ломким голосом. – Будем снимать, чтобы определить сдающего?

Крейн поднялся, вышел на асфальт и, огибая живую изгородь, заслонявшую стоянку, услышал слова Снейхивера:

– Нет, потому что сдавать буду я.

«Не иначе, шулер, – подумал Крейн с усталой улыбкой. – Останемся мы без сахара».

Крейн подумал было о том, как ему узнать автомобиль Снейхивера, но все сомнения исчезли, как только он миновал «Сабурбан» Мавраноса и увидел маленькую и очень странную машинку, припаркованную рядом.

Она походила на английскую версию «Фольксвагена» 50-х годов – такая же горбатая крыша и выпуклые крылья, – но кузов внизу слегка расширялся в некоторое подобие юбки. Изначальный цвет машины определить было невозможно; казалось, что ее несколько десятков лет назад окунули в масло и с тех пор и до сего дня непрерывно раскатывали на ней по дорогам в отдаленных частях пустыни.

Крейн брел вперед с таким ощущением, будто с усилием протискивается в горячем воздухе и оставляет за собой вихрящийся след, наподобие кильватерной струи корабля.

Ржавая эмблема на носу извещала: «Моррис».

Крейн заглянул внутрь сквозь пыльное стекло пассажирского окна. В салоне царил форменный хаос. Обивка сидений зияла дырами, заднее сиденье занимали стопки газет, у бардачка не было дверцы.

Из открытого ящика торчала толстая стопка обтрепанных, замусоленных географических карт. Пассажирская дверь оказалась не заперта; Крейн открыл ее, наклонился, вытащил из середины стопки пару карт, аккуратно закрыл дверь и, помахивая ключами, направился к «Сабурбану».

Он забрался в пикап и уставился на переносной холодильник Мавраноса.

– «Рыбалка» так «рыбалка», – прошептал он и, медленно вытянув руку, извлек из холодной воды банку «курз». «Одна вреда не принесет, – подумал он. – Этот пустынный зной высушит меня быстрее, чем дохлую крысу».

Он потянул за ключ. Пиво слегка вспенилось, но не перелилось через бортик банки.

Он посмотрел назад, но в машине не было никого, кроме него.

Усталый от постоянной настороженности, он осушил банку не отрываясь, несколькими большими, продолжительными глотками. Пиво обожгло ему горло, выбило слезы из глаз, и он почувствовал, что напряженные мышцы стали расслабляться.

В «Сабурбане» было гораздо жарче, чем снаружи, и пахло пролитым пивом и грязной одеждой. Пустую банку Крейн бросил назад, где она не была заметна. Карты Снейхивера он спрятал под валявшуюся на сиденье старую нейлоновую ветровку, после чего вышел, запер дверь и, обогнув кусты, вернулся к столу.

Оззи и Мавранос посмотрели на приближавшегося Крейна; юный Снейхивер смотрел в карты, которые держал в руках, и беззвучно шевелил губами.

– Ну, что, можно ехать? – спросил Оззи.

«Он спрашивает, – подумал Крейн, – сможет ли псих заметить, что я обворовал его? Если да, то нам лучше уехать, прежде чем он доберется до машины».

– Нет, – сказал он, опускаясь на свой стул и допивая из стакана холодный «тамариндо», в котором еще плавали нерастаявшие льдинки. – Ничего не изменилось. Уф-ф… пожалуй, придется еще немного подождать, пока остынет.

– Что ж. Ну, а я собираюсь посетить мужскую комнату. Скотт, возьми мои карты.

Оззи с преувеличенным трудом поднялся со стула и поковылял к находившейся неподалеку двери, тяжело опираясь на трость.

Крейн взял карты, которые старик положил на стол.

– Моя очередь? К мистеру Снейхиверу? Ладно… М-м… у вас есть девятки?

Снейхивер осклабился и дернулся на стуле.

– Идите на рыбалку!

Мавранос указал на остаток колоды, и Крейн взял верхнюю карту. Это оказался валет червей.

– Как насчет… – начал было он.

– Делайте ставку! – возбужденно воскликнул Снейхивер. Немытые волосы упали ему на глаза.

– Ах. Что ж, я… – какой у нас лимит?

– Два.

Крейн криво ухмыльнулся и добавил два кубика сахара в кучку таких же кусочков и «эМэндэМс» посреди стола.

– А валеты у вас есть?

По шоссе пронеслась огромная фура; водитель прибавил газу, и за спиной Крейна задребезжали оконные стекла.

– Идите на рыбалку! – сказал Снейхивер.

Крейн взял верхнюю карту. Это был туз пик, а в следующую секунду за спиной Крейна каким-то образом оказался Оззи.

– Мы уезжаем, – резко сказал старик. – Заканчивать игру не будем. Бросай свою «руку».

Крейн пожал плечами и повиновался. Когда карты упали на столешницу, пиковый туз почти закрыл две другие карты – туза и даму червей.

– Уезжаем немедленно, – дрожащим голосом командовал Оззи. – Сию минуту.

– Ну и ладно! – сказал Снейхивер, собирая карты длинными дрожащими пальцами. – Отлично! И не хотелось вовсе! Уезжайте! Вы мне не нужны!

Мавранос взял Оззи под локоть, потому что старика трясло и он задыхался; Крейн вышел из патио, пятясь задом, глядя на Снейхивера и гадая, есть ли у парня пистолет, или он блефовал. Но Снейхивер, похоже, сразу забыл о них и вдумчиво скручивал из карты кулек, чтобы ссыпать туда конфетки «эМэндэМс» и кубики сахара.

Ветер дул с красневшего запада, он гнал клубы пыли и жалящего кожу песка через стоянку и придавал ей и всему городку Бейкеру облик временного форпоста, который вскоре будет заброшен людьми и перейдет во власть стихий. Крейн смотрел на Оззи, ковылявшего перед ним, такого хрупкого в стариковском костюме, который трепал ветер, и подумал на мгновение, что, на самом деле, Оззи самое место здесь – крохотная измученная фигурка в бескрайнем измученном пространстве.

И если они уедут без старика, Крейн сможет пить пиво сколько душе угодно. То пиво, которое он выпил несколько минут назад, наполняло его желудок приятной прохладой.

Но он заставил себя вспомнить Оззи тех времен, когда они были отцом и сыном – и вспомнить Диану, и то, как Оззи отыскал ее и сделал своей дочерью, сестрой Крейна, – и помог Мавраносу усадить ослабевшего старика на заднее сиденье.

Когда старик устроился, Мавранос захлопнул дверь.

– Ключи.

Крейн нашарил их в кармане и уронил в подставленную ладонь Мавраноса.