на луну. В ее голове не было ни одной мысли, она просто созерцала небесное светило, любуясь его идеальными очертаниями. Стоило ей только подумать о насущных делах — отчаяние, страх, ярость, злоба, горечь, сомнения и боги знают какие еще эмоции захватывали сердце, сильно сдавливая грудь так, что было тяжело просто дышать. Аша пробовала несколько раз, но вскоре отбросила попытки разобраться в событиях, которые происходили с ней в последнее время. Она не видела в них смысла, не понимала логики, а потому не в состоянии была сделать верные выводы. Мир вокруг нее крутился по своим диким правилам, а она успевала лишь реагировать на те «подарки», что он швырял ей прямо в лицо, не стесняясь с размахом. Этот мир можно было бы возненавидеть, но Аша много раз ловила себя на странном ощущении свободы и радости, будто все страшные вещи, происходящие с ней, не пугали ее, а наоборот забавляли.

В глубине она осознавала, почему чувствует себя именно так. Всю свою жизнь, сколько себя помнила, они с братом слонялись по грязным улицам трущоб, безо всякой надежды и смысла. Влача трусливое и бесцельное существование, лишенное чести и радости. Никогда бы она не подумала, что ей выпадет шанс сражаться на великой арене Стилантры, да еще и побеждать при этом. Девушка в очередной раз уставилась на дощечку со своим именем. Теперь три окошка были награждены глубокими надрезами, внутри которых затейливо сверкала драгоценная пыль. И пусть эта дощечка была деревянной и самого низкого ранга, Аша знала — ее силы намного превосходят эти формальности. Всего за три боя она превратилась из глуповатого воина, полагающегося в основном на силу, в хитрого и опасного противника, способного подстроиться под любого оппонента. Ей нравились эти изменения, но она не знала, как далеко сможет зайти.

Все вокруг убеждали ее, что асуре необходимо сразиться с распорядителем арены. Занять его пост и получить все богатства мира. Но стоит ли ей слушать эти советы? Багантим намного сильнее, чем она предполагала, и не настолько глуп, чтобы не сражаться с Ашей в полную силу. Девушка была уверена — стоит ей вступить с ним на арену и их бой закончится очень и очень быстро. Она точно не понимала, какую силу дарует его загадочная чакра, но в одном была уверена — слабый боец никогда бы не стал распорядителем арены. И уж тем более не смог бы так долго удерживать свой пост.

Узник. Это имя или даже название само по себе возникло в усталом сознании девушки. Багантим говорил о нем как о зле, которое принесли в мир асуры. Ее народ создал что-то, чего боялись все на свете. Кем или чем был этот Узник? Могущественным воином или просто идеей, за которой прятались многие? Аше вдруг захотелось узнать о об этой легендарной личности как можно больше. Она резко подобралась и уселась в привычную позу лотоса, концентрируясь на внутреннем потоке. Все ответы, которые она захочет получить, можно легко найти внутри собственного сознания.

Аша в это свято верила, поэтому даже не удивилась, когда оказалась на верхушке той самой горы, где впервые встретила свою настоящую маму. Сейчас тут было совсем пустынно, а воздух вокруг гудел странным, непривычным звучанием. Аша покорно уселась, дожидаясь, когда к ней выйдет мама. Она не пыталась двигаться или пересекать границы мира живых. Просто сидела и старалась не думать о странном вое, что закладывал уши и заставлял кулаки сжиматься, а зубы скрипеть в приступе не то злобы, не то страха.

— Ты вновь пришла сюда? — старческий, очень тихий голос. Аша открыла глаза и повернулась. Перед ней сидел на земле очень старый асур. Его лицо прорезали глубокие морщины, настолько заметные, что поначалу девушка приняла их за раны от кинжала или когтей неведомых монстров. Брови настолько спускались вниз, что почти прятали непроглядно черные глаза. Когда старик говорил, его рот почти не двигался, а разрез губ лишь немного приоткрывался, выпуская наружу тихие, осторожные слова. Он выглядел болезненно и грузно, сидя в неудобной, покореженной позе, даже смотреть на нее было печально. Аша тут же попыталась расправить плечи и вытянуть спину, с недоверием наблюдая за неожиданным собеседником. Странно было еще и то, что у такого древнего старика были абсолютно черные волосы, не тронутые сединой. Хотя, может быть такова была особенность асур, ведь Аша почти не встречала среди них стариков.

— Я хотела узнать о том, кого называют Узник, — проговорила Аша довольно громко, надеясь, что старик услышит ее с первого раза.

— Узник? — старик несколько раз повторил это слово, поднимая длинную, костлявую руку с жесткими, крючковатыми пальцами. Пальцы забарабанили по его гладковыбритому подбородку, выбивая странный ритм. — Так его теперь называют? Мне кажется я знаю, о ком ты, но зачем столь молодой асуре понадобилось знание об этом несчастном?

— Мне сказали, что причиной его несчастий стала та сила, что он жаждал заполучить. Один могущественный воин предостерег меня, убеждая в том, что я сама могу стать жертвой собственных желаний и превратиться в подобную ему.

— Не думаю, что такое произойдет, — старик попытался улыбнуться, но вместо этого закашлялся и болезненно согнулся. Хотя, может это был не кашель, а так он смеялся? Аша продолжала сидеть и ждать, когда старик заговорит вновь, почтенно сохраняя молчание. — Видишь ли, — заговорил он наконец, — тот, кого вы зовете Узник, мечтал покорить богов. И преуспел в своей мечте. Его могущество стало так велико, что каждый его шаг угрожал хрупкому балансу миров. Тогда дэвы решили наказать великого воина и заточить его в темницу вне времени, чтобы он страдал там каждую секунду своего существования, не имея возможности выбраться. Только представь себе, дитя, огромные силы, способные сокрушить небеса — и бесконечная тьма заточения. Столько возможностей и желаний, но им не суждено будет исполниться!

— Но если кто-то так силен, как можно его сдержать в какой-то темнице? — удивилась Аша.

— Способ есть. Рискованный, но действенный, — задумался старик, почесывая подбородок. — Но для этого нужны могущественные существа. Дэвы и другие, способные открывать Врата и черпать из них силы. Собравшись вместе они смогли противостоять Потерявшему Имя. Им не удалось победить его, только усыпить бдительность, заставить сомневаться. Как ни был бы силен тот асур — он оставался живым, склонным к ошибкам и неосторожностям.

— Они перехитрили его! — воскликнула неожиданно Аша.

— Хитрость — один из острейших мечей в руках настоящего воина, — задумчиво проговорил старец, соглашаясь. — Потерявший Имя в тот день потерял и Время. Тогда у него ничего не осталось,