— Не могу… — из прихожей донесся голос запыхавшейся Кати. — Опять заело на левом!

— Попробуй назад дернуть! — ответил я, пытаясь найти нужный черновик на письменном столе. — Вчера вроде хорошо работало, специально прогнал со свечкой десяток раз!

— Сам дергай! — В голосе жены прорезалась обида на все мужское население планеты.

— Сейчас! — Я раздраженно смахнул подвернувшиеся под руку бумаги со стола в портфель и поспешил в прихожую.

Пользуясь наличием служебной машины, я уже вторую зиму кантовался в обычных демисезонных ботинках, лишаясь «радости» общения с капризной меховой обувью 60-х. Но для Кати это невозможно, я уж не знаю, реально холодно ее ногам или имидж не позволяет. При этом местные женские сапоги недалеко ушли от своего знаменитого «испанского» пыточного прототипа, кажется, все, что оптимально с точки зрения здравого смысла, в них сделано ровно наоборот. Во-первых, наружное покрытие из безобразно жесткой кожи, рассчитанной примерно на двадцать лет эксплуатации в условиях горной местности. Во-вторых, внутри подклеена натуральная овчина, хорошо хоть стриженая, но сделано все настолько грубо, что вес и прочие свойства получившейся конструкции приближаются к фанере. В-третьих, все это сооружение стоит на узкой тонкой подошве, да еще снабжено устрашающим пятисантиметровым каблуком — очевидно, чтоб выше падать на гололеде.

Но борьба с самым неудачным элементом мне еще предстояла.

— Поставь ногу повыше. — Я кивнул на трюмо и демонстративно покачал головой при виде не особенно симпатичных шерстяных штанов-рейтуз. — Сколько можно от брюк бегать?

— Ты не смотри, а застегивай, — не иначе чуток обиделась жена. — Опаздываем уже!

— Опять мех застрял, ведь недавно показывал, как его прятать! — Я не остался в долгу.

Попробовал сдвинуть язычок вниз, но расшатанные зубчики не поддавались. Привычно расправил молнию, стянул края и нажал с легкой раскачкой… И весь механизм вылетел в руку без малейшей возможности восстановления!

— Ты что сделал! — Катя была готова расплакаться.

Это было только начало ее длинного монолога. Пришлось пойти на жертвы, а именно вместо работы ехать к скорняку-надомнику, долго его будить, покупать лояльность синенькой купюрой, а потом еще переплачивать трояк за срочную вшивку старой, но еще годной молнии, оставшейся от какого-то заказчика.

Проблему обуви следовало решать кардинально. Тривиальный путь, через покупку очередной пары, меня не сильно радовал. В магазинах альтернативы не было, разумеется, если не считать таковой задержавшиеся со времен ледникового периода валенки да стариковские боты из какой-то похожей на войлок тряпки, снаружи черной, относительно плотной и гладкой, а изнутри — серой и мягкой. Комиссионку навещали недавно, более того, знакомый директор был «заряжен» сразу отложить подходящую пару, как только ее кто-нибудь сдаст. Но в сезон, похоже, весь привозимый спекулянтами дефицит разлетался по знакомым.

В своем будущем я не обращал особого внимания на женскую моду, но… Тяжело не заметить уггиманию! Хорошо помню, как однажды отвесил челюсть, случайно заметив ценник в три сотни баксов за тривиальные чеботы из овчины. Стал присматриваться и поразился, как много девушек используют эту обувь. Но окончательно шаблон мне вынесла случайно замеченная на улице Тель-Авива серфингистка в угги[226]и бикини. Не выдержал, поинтересовался у сестры — и получил целую лекцию про стоптанные пятки, укороченные ноги и прочие сентенции, общий смысл которых сводился к простому: иногда не слишком красиво, но при этом всегда исключительно удобно. Что еще нужно для советского средневековья?

Приличный кусок овчины удалось найти без особого труда в виде «спинки» от старого полушубка. Пришлось только хорошо вымыть, расчесать и остричь слишком длинный мех парикмахерской машинкой. Наружный слой я зачистил мелкой шкуркой. С окраской было сложнее. Бежевую и коричневую гамму Катя забраковала начисто, не помогла даже апелляция к «норковому» цвету шубы и берета. По ее мнению, если сумка черная, перчатки черные, то и сапоги тоже должны быть черными или, на крайний случай, темно-серые. Глупо, конечно, но семейная жизнь быстро отучает от споров с женой. Хуже, что такое решение напрочь исключило «народные» и описанные в разнообразных справочниках рецепты с привлечением настоев коры ольхи, дуба, грецких орехов и прочей чепухи.

Начал с самого простого — выдавил из «черного» стержня для шариковой ручки чернила, развел их в 646-м растворителе… Результат превзошел все ожидания! Ровный цвет, глубокий, устойчивый к царапинам и воде прокрашенный слой. На всякий случай после окраски щедро «подкормил» кожу медицинским вазелином. Хорошо, что тут у продавщиц в аптеках воображение не подогрето соответствующими фильмами, обошлось без идиотских улыбок.

С лекалами пришлось помучиться сполна. Никогда бы не подумал, что работа обувщика настолько сложна, хорошо хоть решил сначала попробовать на тряпке. Хотел даже бросить, но после десятка попыток начало выходить что-то более-менее приличное, благо угги страшно далеки от модельных туфель. На радостях перешел на шитье овчины, после минимальной подстройки машинка «Подольск» прекрасно справилась с пошивом шкуры. Вместо обычных ниток в ход пошел первоклассный капрон, которым увязывали жгуты проводов, и специальная промышленная игла, с хвостовика которой на наждаке сняли «фаску», иначе она не лезла в держатель. Государство и в этакой мелочи старалось усложнить применение инструмента «с работы» в быту.

Однако быстро выяснилось: кожа не прощает ошибок, и работать с ней нужно вдумчиво, не забывая про клей и легкий молоток для «проколачивания» сгибов будущих швов. И все равно окончательный результат оказался весьма далек от изящного минимализма серийного производства. Чтоб хоть как-то скрасить посредственный внешний вид, пришил на задник броский «лейбак», тряпичный прямоугольник, на котором по трафарету, вырезанному с использованием ноутбучного шрифта «PilGi», рельефно «протампонировал» силиконовым герметиком слово ChoBoots и значок копирайта. В СССР к «фирме» особый пиетет, летом покупал в комиссионке итальянские солнцезащитные очки, так кучкующаяся около выхода «модная» молодежь у висков крутила, когда я первым делом отковырял от стекла зелено-красно-белую этикетку и с безразличным видом выкинул ее в урну вместе с остальной упаковкой.

Работа над подошвой была намного проще и шла параллельно, благо технология склейки и материалы не сильно отличались от сноубордовских. Собственно, хитростей никаких — сравнительно толстый слой жесткой «микропоры» вклеивался между листами резины. Даже не поленился — заказал для любимой жены специальную форму для отливки ходовой поверхности, с развитым рисунком против скольжения, как это принято в будущем.

…Результат работы вышел не слишком изящным. У меня были подозрения, что Катя забракует угги моего производства, и дело к тому шло, но все изменила пробная прогулка, на которую я уговорил жену. Через полчаса от ее скептицизма не осталось и следа, мягкие, легкие и при этом поразительно теплые сапоги получили признание. Практичность и удобство без особого труда победили дизайн, не до изысков в СССР 60-х.