Направляюсь к гардеробу, нащупывая по пути номерок. Благо мне хватило ума забрать свой у Игоря, иначе пришлось бы сейчас доказывать, что вон то серое пальто принадлежит мне.

– Куда ты так торопишься, красавица?

Я буквально врезаюсь в высокого мужчину и спешно отчеканиваю «прощу прощения».

– У тебя что-то случилось? – спрашивает он, преградив дорогу.

– Вас это не касается. – Пытаюсь обойти его, но он вдруг опускает руки на мои плечи, стараясь удержать меня на месте. – Что случилось, милая? Твой кавалер обидел тебя?

Кажется, я видела его у бара. Или он сидел за столом именинницы? Или поздравлял её от всего столика?

– Я просто хочу уйти, ясно? А теперь, отойдите. Прошу вас.

Мужчина выхватывает мой номерок и вручает его улыбчивой девушке за стойкой. Он подмигивает мне и выстукивает пальцами неспешный ритм по гладкой поверхности.

– Это мое! – говорю я девушке, которая, кажется, собирается отдать женское пальто мужику.

Буквально выхватив одежду из её рук, я спешно набрасываю пальто на плечи, и выбегаю на улицу. Замечаю белый седан со светящимися шашечками на крыше. Он ждет пассажиров в метрах двадцати от главного входа. Навряд ли поездка на Mercedes будет стоит пару сотен, но выбора у меня нет. На сегодня с меня достаточно мужского внимания.

– Я могу подвести тебя, куда скажешь? – не унимается мужчина. Он не намного младше Игоря, зато заметно крепче и выше.

– Не нужно.

Спешу к такси, придерживая низ платья, чтобы не испачкать его.

– Ты приехала с Игорем? Что же он такого сделал, что ты убегаешь? Да постой же ты, милая! Я не собираюсь обижать тебя, – говорит он, схватив меня за руку. Моя нога подворачивается. Я не привыкла ходить в туфлях на высоких каблуках, не говоря уже о том, чтобы бегать в них. – Остановись, милая. Отдышись.

– Я же сказала, что мне не нужна твоя помощь! – пытаюсь вырваться, но хватка слишком крепкая. – Немедленно отпусти меня!

– Сколько? – бросает он с такой мерзкой ухмылкой, что протухшее яйцо покажется вкуснейшим деликатесом, нежели его физиономия. От него так смердит алкоголем, что слезятся глаза. – Сколько? Говори?

– Отвали от нее, – раздается низкий и властный голос за его спиной. – Живо, урод!

Мужик отпускает мою руку и резко оборачивается. Только сейчас я понимаю, насколько сильно он сжимал её. Кожа горит, будто по ней прошлись утюгом.

– Свалил отсюда! – приказывает ему Ян, расстреливая смертоносным взглядом. Я медленно пячусь назад. – Считаю до трех, мразь. Потом тебя увезет скорая.

* * *

На месте этого кретина, я бы уже исчезла. Ян выглядит слишком устрашающе, чтобы с ним можно было просто перекинуться даже парой грубых, но безобидных фраз.

Я спешу к белому седану, оставляя позади чужой смех и слабые звуки музыки. Лодыжка ноет, запястье горит, но не больнее, чем обида, поразившая мое сердце. В каком же жалком и дрянном мирке я сегодня побывала! Спасибо за возможность наглядно увидеть, на что променяла меня мама.

Хватаюсь за дверную ручку, но громкий хлопок мужской ладони по темному стеклу пугает настолько, что земля уходит из-под ног. Моя злость никуда не исчезла. Она костенеет и покрывается плотным осадком досадного и весьма болезненного чувства. Оно сплетено из обид прошлого и настоящего, из жалости и ненависти к себе и своему неумению абстрагироваться грязи извне.

– Куда ты так спешишь? – спрашивает меня Ян слишком требовательным для наших отношений и этой ситуации тоном. – Поздно поняла, что твои игрульки до добра не доведут?

Я резко оборачиваюсь. Смеряю его лицо взглядом полным разочарования и ненависти.

– Что ты забыл здесь, Ян? Возвращайся к себе подобным и не заставляй волноваться свою очаровательную спутницу!

Дергаю дверную ручку, но Ян продолжает упорствовать.

– Куда ты собралась? – рычит он, как настоящий зверь.

– Тебя это волновать не должно! Отойди!

– Куда ты собралась, я спрашиваю? – повторяет он, развернув меня к себе лицом. – Бежишь от своих многочисленных поклонников, которые прямо дают понять, чего хотят от тебя? Разве ты не этого хотела, когда шла сюда с одним из них?

– Это с тем, которого ты умолял поразвлечься со мной?! – кричу я так громко, что в горле становится больно. – Да, Ян?! Ведь тебе же так жаль меня, бедняжку! Уволить не можешь, из дома прогнать не в силах, потому что ты безумно добрый и щедрый человек, который лучше попросит сорока пятилетнего мужика «отвлекать» меня от работы, чтобы потом ткнуть носом в пылинку и с чистой совестью уволить «за дело»! Что тебе в таком случае не нравится?! – толкаю его в грудь. Ян отстраняется, а моя кисть болезненно ноет. – Дом пустует, в нем только пес! А я, которой ты щедро платишь из своего кармана просто за воздух, здесь! Отдыхаю! Веселюсь! Развлекаюсь! И, между прочим, с твоим соседом! Всё, как ты хотел! А теперь отпусти меня и отдыхай дальше! И, кстати, сегодня можешь возвращаться в дом. Он «готов к приезду гостей», – повторяю я слова его девицы. Озлобленный взгляд Яна заметно настораживается. Он отлично понимает, что я имею в виду. Отворачивает голову, поджимает губы. Даже в полумраке я вижу, как сжимаются его челюсти. – Вещей у меня не много, так что полчаса вполне хватит, чтобы убраться из твоего дома.

– Тая…

Я дергаю ручку, но Ян снова ударяет ладонью по темному стеклу.

– Отойди, Ян!

– Тая, хватит! Не будь глупой девочкой и пойдем со мной!

– Не трогай меня! – кричу я, снова повернувшись к нему лицом. – Понял? Твоей «доброты душевной» я наелась сполна! Хватит!

Ян медленно опускает руку, и я тут же распахиваю дверцу. Кажется, она ударяется о него. Наверное, ему даже больно.

– Добрый вечер, – здоровается со мной водитель голосом слишком осторожным.

– Добрый. – Я называю адрес. Прикрываю глаза рукой, чтобы уж наверняка не взглянуть на Яна. Ведь мне очень хочется. – Можно попросить вас выбрать самый короткий путь?

– Уже сделано.

– Спасибо.

Наверное, выгляжу я смешно. Даже в этом роскошном платье. А ведь я и впрямь глупая девочка, у которой по-видимому отсутствует инстинкт самосохранения. Я ведь нарочно подыгрывала Игорю, открыто флиртовала с ним и всё ради того, чтобы продемонстрировать Яну себя. Для чего? Зачем? Чтобы показать ему, что он потерял? Заставить ревновать?

– Боже, – горько усмехаюсь я собственным мыслям.

– Что, простите? – уточняет водитель, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Отрицательно качаю головой. Я последняя дура, которая вдруг решила, что способна вызвать в мужчине настоящую бурю самых противоречивых эмоций. Но с этим бы точно справилась моя мама.

Оплачиваю такси банковской