– Дурное? Думать? А так разве мы не начали думать о вас с ним дурное?

– Но мы старались как могли. Хотя, конечно, я все понимаю: молодая девушка, взрослый мужчина… Люди так испорчены.

Странно было слышать такое замечание из уст молодой девушки. Видимо, Нюше, несмотря на ее юный возраст, в жизни выпало много испытаний, если уж у нее сложилось такое мнение о людях.

– Объяви мы всем, что являемся по крови чужими друг другу, нас бы обязательно стали считать с самого первого дня любовниками.

– А между вами ничего такого не было?

– Нет!

Нюша воскликнула это очень горячо и пылко.

– Я очень любила дядю Ваню… Прямо как своего отца. А он… он любил меня, как родную дочь. И… и если хотите знать, то дядя Ваня любил совсем другого человека! Вас!

И она в упор посмотрела на Ингу. Та смутилась и покраснела. Да еще мерзавец Игорь присвистнул в этот момент:

– Вон оно как!

– Это уже неважно, – поспешно произнесла Инга. – У нас с Ваней тоже ничего и никогда не было. И вообще сейчас надо подумать о его похоронах, а не о глупостях, которые были в далеком прошлом.

Василий Петрович, который к концу Нюшиного объяснения совсем приободрился и порозовел, первым провозгласил:

– Ну теперь, когда все наконец выяснилось и прояснилось, предлагаю отметить это дело семейным завтраком и отправиться по своим делам.

– А как быть с похоронами?

– Я считаю, что Ваню надо похоронить у нас в Дубочках.

– Нет!

Это вскричала Алена. В голосе ее было столько экспрессии, что все с изумлением повернулись к ней.

– Что такое?

– Почему ты не хочешь, чтобы Ваню похоронили тут?

Алена смутилась, но быстро нашлась с ответом:

– У нас в Дубочках нету подходящего места.

И действительно, то кладбище, которое имелось здесь прежде, пребывало в печальном состоянии. Большинство могил стояли забытые и заброшенные, родственники и близкие этих людей либо умерли сами, либо уехали куда-то очень далеко. Те же многочисленные новые жители, которые приехали в Дубочки, когда тут обосновался Василий Петрович, на местном кладбище своих покойников пока что не имели, поэтому туда и не ходили. В итоге дорожки и даже частично могилы густо поросли сорняками и кустарником, который вел себя так нагло, что в ближайшее время угрожал заполонить собой все кладбище.

– Хоронить там Ваню никак нельзя! Он достоин лучшего! Кладбище надо сначала привести в порядок.

– Ты права, Алена. Я предлагаю старое кладбище привести в порядок, но рядом с ним открыть еще одно – новое. И первым его обитателем будет наш Ваня. Как ты считаешь? Мне кажется, это достаточно почетно, а?

Алена пыталась что-то возразить мужу, но Василий Петрович уже никого не слушал. Как это частенько бывало с ним, он мгновенно и всерьез углубился в обдумывание своей идеи, пришедшей ему в голову под воздействием минутного вдохновения.

– И памятник, – бормотал он себе под нос. – Что-нибудь этакое героическое в духе памятника защитникам Родины. Предположим, Ваня высовывается из земли по пояс, в руке у него автомат Калашникова, а на голове каска.

– Каска-то зачем? Назови лучше кладбище его именем.

– Точно! – обрадовался Василий Петрович. – Перед памятником сделаем памятную табличку.

– А памятник тогда можно поставить перед самым входом. Ваня держит на руках маленькую Нюшу. Есть же такой памятник советскому солдату.

Василий Петрович покосился на жену, словно опасаясь, что она издевается над ним. Но Алена выглядела совершенно серьезной. И в ответ на взгляд мужа произнесла:

– Мне кажется, Ваня заслужил своей добротой и отзывчивостью к сиротке именно такой памятник. Он так нежно опекал Нюшу, что мы невольно впали в обман насчет истинных его чувств к ней.

Василий Петрович покивал. А сама Нюша в этот момент неожиданно разрыдалась и кинулась вон из комнаты. Но никто теперь не удивился ее слезам и не осудил Нюшу. Девушка переживала смерть своего опекуна, тем более что она последовала за смертью ее собственных родителей так удручающе быстро.

Алена побежала за ней, впрочем, не забыв положить в тарелку порцию омлета, к которому добавила ветчины, сыра, колбасы и несколько пластов белого хлеба.

– Может быть, девочка захочет перекусить, – пробормотала она в свое оправдание и исчезла.

Василий Петрович тоже ушел следом за своими. И в столовой вновь остались лишь Инга и Игорь.

– Подумать только, как мы все ошибались, – произнесла Инга, обращаясь к Игорю. – Не правда ли, мы едва не совершили чудовищную ошибку? Набросились на бедную девочку, а она ни в чем не виновата.

Однако Игорь не захотел поддержать разговор на эту тему. Более того, он единственный из всей компании не ударился в сентиментальность. Лицо его было хмурым и задумчивым.

– Чем вы теперь недовольны? – поинтересовалась у него Инга. – Все же разъяснилось? Нюша объяснила свое положение в доме у Вани. Василий Петрович его подтвердил. Но вы опять не удовлетворены.

– А сказать вам почему?

– И почему же?

– Именно потому, что все так быстро разъяснилось, я и не доволен. Я надеялся, что правда о Нюше поможет мне выйди на след убийцы Марии Петровны. Но вот теперь мы знаем правду о девушке, и она никак мне не поможет!

Игорь вышел на улицу, потому что его окликнул Василий Петрович. Но стоило ему выйти через одну дверь, как из другой почти в ту же секунду появилась Алена. В руках у нее была пустая тарелка, и Инга удивилась:

– Нюша все съела?

– Что?

– Ты носила ей завтрак, – напомнила ей Инга.

– Ах да, конечно, она поела. Теперь бы еще чаю… побольше и послаще… И бутербродик бы еще хорошо сделать…

Инга внимательно посмотрела на Алену. Почему подруга не выглядит довольной? Почему она снова чем-то озабочена?

– Ты выглядишь какой-то очень задумчивой.

Алена отложила приготовление чая. Она отставила в сторону от себя заварочный чайник, взглянула на Ингу и неожиданно произнесла:

– Я не верю этой девушке!

– Нюше?

– Да, я ей не верю.

– Почему?

– По-моему, она врет.

– Почему врет? – оторопела Инга.

– По крайней мере, в той части, которая касается ее отца, девчонка точно врет.

– Но почему?

– По документам у нее нет отца!

– Как? – изумилась Инга. – Разве такое может быть?

– Разумеется, какой-то мужчина, конечно, ответственен за ее рождение. Но в документах девочки это никакого отражения не нашло. Имя ее папаши до сих пор не известно истории. Ее воспитывала мать-одиночка.