- Точно... Вообще-то есть одна проблемка... – кокетливо хихикаю и стискиваю его дубовое добро через ткань треников.

- Да неужели? Ну давайте, снимайте портки, Аврора Алексеевна. Посмотрим, с чем имеем дело...

Просыпаюсь от того, что мне в нос безбожно бьёт запах чего-то горелого. Покруче бабулиного Поветкина лупит! Выпрыгиваю из кровати и прибегаю на кухню быстрее собственного визга.

Стоящий ко мне спиной Макс маневренно переворачивает на другой бочок одну за другой котлеты, как будто этим уголькам ещё мало. Словно они ещё не прожарились, и весело напевает:

- В рот я-бу... В рот я-бу...

- Макс! – рявкаю, так, что сама чуть инфаркт не схлопотала.

А этот засранец в ответ непринуждённо разворачивается и продолжает:

- В рот я бу-лочки кладу!

- Максим! Да чтоб тебя! – сама запуталась, что делать: смеяться, ругаться или просто пожалеть несчастные, перемученные продукты.

- А что я? Какие претензии, Авророчка?

- Да ты... Ты... Вообще спалил все котлеты, да к тому же материшься! – открываю холодильник и выуживаю оттуда бутылку молока.

- Я? Матерюсь? Наговор! – откидывает одним ловким движением свои “фирменные” мясные изделия в глубокую миску, кстати, выглядящие при этом освещении вполне презентабельно. И продолжает: – Я пою, а вот ты взвизгнула так, что ещё один такой выпад и меня от тебя климакс шарахнет.

- Климакс, говоришь? Это ещё та зараза, не выведешь. – Появляется в дверях бабуля и затяжно принюхавшись, выдаёт: – Палёным пахнет!

- Нет, это перебор! Я тут с утра тружусь, значит, один! Кручусь, как кот на горячей брусчатке! Дышать некогда! А они дрыхнут до обеда, а теперь ещё предъявляют! И ладно бабуля дрыхнет, а ты-то, Аврора?

- Я?

Нет ты посмотри на него!

- Ладно тебе! Что ты сразу начинаешь в окоп прятаться? Никто ещё не стреляет! – осекает его ба.

- Давайте дальше сами. Я не в настроении готовить. И вообще не в настроении.

Делает вид, что ругается, а сам накрывает, накрывает на стол. И опять заводит непринуждённую песенку:

- Мылись, брились, подмывались – дети в школу собирались!

- Макс! Ты меня с ума сведёшь! Тебе бы стэндапером заделаться, а не ресторатором. С такими-то навыками готовки. – Беру чайник и наполняю водой.

- Эх, Авророчка... – мечтательно тянет и бессовестно ощупывает мой зад взглядом, – я бы с удовольствием пошёл в стэндаперы, да только в моё время институтов таких не было. А туда теперь только по професии берут.

- Ох, ну мелит! Ну, мелит! – с восхищением произносит бабуля.

- Молю, баб! – нажимает на крышку неожиданно появившейся у нас кофемолки и поднимает характерный грохот на всю кухню. – Потерпи... сейчас... еще немного надо! – орёт ещё громче своей чудо-техники. – Зёрна крупные уж больно! Элитный сорт. У своих барменов спёр!

“У своих барменов спёр!” Это не человек, а ходячий анекдот какой-то. И как прикажете с ним всю жизнь прожить? Давиться со смеху?

- Ба, хочешь котлетку? – как-то слишком добренько предлагает Макс, наконец, справившись с украденным кофе.

- Спасибо, воздержусь. – Отмахивается от него и мажет толстый слой масла на кусок батона.

- Авророчка, накрой тогда их крышкой какой или тарелкой. – Сникает от досады. Или опять притворяется? – Котлеты отдельно – мухи отдельно!

- Какие мухи, милый? Зима же!

- Вот и я говорю, белые мухи отдельно, – тычет пальцем в сторону окна, а котлеты отдельно.

И так мне становится его... жаль что ли? Старался мужик. Вообще, он у меня золото! Беру с сушилки тарелку и прошу:

- Максим, угостишь котлеткой?

Расцветает и накалывает вилкой самую горелую – верхнюю. И на половине дороги к моему рту, резко меняет курс мясного изделия. Жадно откусывает почти половину и оставшуюся часть приземляет в мою тарелку.

- Макс!!!

- Извини, дорогая! Она прошла налогообложение! Получите за минусом подоходного налога и распишитесь!

- Ой, я не могу! – давится от его выходок бабуля.

- Ну чего ты? Ладно, бери целую! Хоть пять! – сам наклоняется к духовке и выкатыкает из неё дымящийся противень со слойками-полуфабрикатами, – ваш выход, любезные!

- Кстати, затронули тут тему ресторана... Ну так, как там с тем... – начинает бабуля, но мой драгоценный быстро переводит тему.

- А-а-а, давайте лучше о свадьбе поговорим, а?

- Ну не фига себе! – голос Макса полон удивления. – Это ж надо было так...

- Доброе утро! – вплываю в небольшую гостиную. Точнее “зал”. Так называется эта тринадцатиметровая комнатка с четырьмя окнами и длинной, заваленной всяким старьём “стенкой”. Венской. Осталась с глубокой бабулиной молодости. Так же, как и допотопный дисковый телефон, пожелтевший от времени. Который Макс с моим приходом шмякнул себе на колени и, загрузив зад в любимое кресло ба, делает вид, что вышел на связь по этому чудо-устройству.

- Вот я вам и говорю “не фига себе”! У бабули тут “жопы” закончились, а вы мне: “нет доставки”. Ладно, диктуйте, где находится ближайшая торговая точка этого вашего “Шлагбаума на пути последнего пути”.

Что он опять мелит?

- Ладно! Записал! Точнее, запомнил. – Продолжает наговаривать всякую чепуху несуществующему абоненту, а сам крутит, крутит диск телефона.- Ладно, ну вас! У меня зарядки два процента. Больше не могу болтать, а то вырублюсь. Адиос, амигос! Во, деревня! – с деланым недовольством выплёвывает в воздух, когда, наконец, “прерывает” связь.

- Вообще-то вон ту штуку во время разговора не крутят, дубина ты моя!

- Ой, Авророчка! Не заметил! – подскакивает ко мне и чмокает так громко, что на соседней улице наверняка слышно.

- Тебе чего не спится? Лазил всю ночь туда-сюда, а теперь ни свет, ни заря подскочил.

- Да кофе этот... Не-е, больше я его на ночь ни-ни! Считал, считал ворон... Ой, то есть овец! Сбился на пяти тысячах семьсот двадцати одной с половиной. А потом умножил... и тут же уснул! И как это я сразу не додумался, а, Авророчка?

- Ну бабабол! – вместо приветствия выдаёт, “восставшая” с постели бабуля. – До трёх ночи мне байки травил.

- Какие байки? – даже обидно, что я так рано легла. Наверное, целую кучу приколов пропустила.

- Да, о свадьбе. – Отмахивается Макс и стреляет многозначительным взглядом в бабулю. – И вообще, в город надо сгонять. А то этот их “Шлагбаум на пути вечного пути” службой доставки не располагает, а у бабули “жопы” на исходе.

- Максим! Ну что ты несёшь? Какой шлагбаум?