— Пришлось потратить некоторое время, чтобы ее найти, — сказала Нигли. — Оказалось, что она здесь, недалеко. На военно-воздушной базе «Эдвардс». Там будет крупная презентация.

— Вот почему твой парень из Пентагона предложил позвонить ей поскорее. Он знал, что она в Калифорнии. Каждое слово имеет значение.

— И что она сказала? — спросил Ричер.

— Она приедет, — ответила Нигли. — Хочет встретиться лично.

— В самом деле? — протянул Ричер. — И когда ее ждать?

— Она уже выехала сюда.

— Это производит впечатление.

— Кто же спорит! Должно быть, «Маленькое крыло» — это нечто серьезное.

— Все еще мучаешься из-за того, что пришлось ей позвонить?

Нигли кивнула.

— Мне вообще вся эта история не нравится.

Они отправились в номер Нигли, изучили карту и примерно прикинули, когда Диана Бонд может появиться в отеле. «Эдвардс» находится по другую сторону гор Сан-Габриель, примерно в семидесяти милях на северо-восток; нужно проехать мимо Палмдейла и Ланкастера и свернуть на полпути к Форт-Ирвину. Им придется прождать не менее двух часов, если Бонд действительно сразу отправилась в Лос-Анджелес. Или больше, если ее что-то задержит.

— Я пойду немного прогуляюсь, — сказал Ричер.

— А я составлю тебе компанию, — вызвался О'Доннел.

Они зашагали на восток по Сансет, туда, где Западный Голливуд встречается с просто Голливудом. Было около полудня, и Ричер чувствовал, как солнце жжет голову сквозь коротко подстриженные волосы. Казалось, лучи солнца обретали особую силу, отражаясь от частиц смога.

— Мне нужно купить шляпу, — сказал Ричер.

— Тебе нужно купить рубашку получше, — сказал О'Доннел. — Сейчас ты можешь себе это позволить.

— Может быть, я так и поступлю.

Они увидели магазин, мимо которого проходили по дороге в «Тауэр рекордс». Он принадлежал популярной торговой сети, и его витрина была оформлена с некоторой претенциозностью, но цены оказались вполне приемлемыми. Здесь продавали одежду из хлопка, джинсы, летние брюки, рубашки и футболки. И бейсболки. Все они были новыми, но выглядели так, словно их стирали тысячу раз. Ричер выбрал себе синюю бейсболку без надписей. Он никогда не покупал одежду с надписями, потому что слишком долго носил форму. Целых тринадцать лет на его форме имелись нашивки с именем.

Ричер примерил бейсболку и спросил:

— Ну, что скажешь?

— Подойди к зеркалу, — ответил О'Доннел.

— Неважно, что я увижу в зеркале. Ты единственный, кто смеется над тем, как я выгляжу.

— По-моему, нормальный головной убор.

Ричер не стал снимать бейсболку. Он прошел между стойками и остановился возле низкого столика с разложенными на нем футболками. В центре стола стоял манекен, на который было надето сразу две футболки — светло-зеленая и темно-зеленая. Нижняя выглядывала снизу, в вороте и на рукавах. Вместе они казались обнадеживающе плотными.

— Что ты думаешь? — спросил Ричер.

— Хорошо смотрятся, — кивнул О'Доннел.

— А они должны быть разных размеров?

— Вероятно, нет.

Ричер выбрал светло-синюю и темно-синюю, размер XXL. Он снял бейсболку и отнес все три предмета к кассе. Отказался от предложенного пластикового пакета, перекусил все ярлычки и снял свою дурацкую рубашку прямо посреди магазина. Он немного постоял, чувствуя, как прохладный воздух приятно холодит разгоряченное тело.

— У вас есть мусорная корзина? — спросил он.

Девушка-кассир наклонилась и вытащила пластиковую корзинку. Ричер бросил в нее свою старую рубашку и надел новые футболки, одну на другую. Повел плечами и надел бейсболку. Они вышли на улицу и свернули на восток.

— От чего ты убегаешь? — спросил О'Доннел.

— Я не убегаю.

— Ты мог бы сохранить старую рубашку.

— Это скользкий путь, — ответил Ричер. — Как только я начну носить с собой запасную рубашку, мне очень скоро потребуются запасные штаны. Затем придется таскать с собой чемодан. Не успею оглянуться, как у меня появится дом, машина и пенсионный план, а я начну заполнять разные бланки и квитанции.

— Именно так люди и живут.

— Кроме меня.

— Так от чего же ты убегаешь?

— Наверное, не хочу быть таким, как все.

— Я такой, как все. У меня есть дом, машина и пенсионный план. И я заполняю разные бумаги.

— Ну, значит, тебе это подходит.

— Ты считаешь, что я самый обычный человек.

Ричер кивнул:

— В этом отношении.

— Не все могут быть такими, как ты.

— Все наоборот. На самом деле лишь немногие из нас могут быть такими, как ты.

— А ты хочешь стать таким?

— Тут дело не в желании. Это просто невозможно сделать.

— Почему?

— Ладно, пусть будет по-твоему. Я убегаю.

— От чего ты бежишь? От того, чтобы стать таким, как я?

— Чтобы перестать быть таким, как прежде.

— Мы все не такие, как прежде.

— Но это не всем должно нравиться.

— Мне не нравится, — признался О'Доннел. — Но я справляюсь.

Ричер кивнул.

— У тебя отлично получается, Дейв. Я серьезно. Меня тревожит собственная персона. Я смотрю на тебя, Нигли и Карлу и чувствую себя неудачником.

— В самом деле?

— Посмотри на меня.

— То, что есть у нас и чего нет у тебя, — это всего лишь чемодан.

— Но есть ли у меня то, чего нет у вас?

О'Доннел не ответил. Они свернули на север и пошли по Вайн-стрит. Во втором по величине городе Америке ярко светило солнце. И тут из движущегося автомобиля выскочили двое парней с пистолетами в руках.

Это был совершенно новый черный седан «лексус». Машина тут же набрала скорость и уехала, оставив двух парней на тротуаре, примерно в тридцати ярдах от Ричера. Он узнал дилера и человека с мешком, которые работали на площадке за галереей восковых фигур. Пистолеты были «Хардболлер АМТ» — выполненные из нержавеющей стали копии «Кольта Гавернмент 1911», калибра 0,45. Руки, сжимающие их рукояти, слегка дрожали. Оружие было направлено вперед и повернуто параллельно земле, как это водится у плохих парней в кинофильмах.

Руки О'Доннела тут же потянулись к карманам.

— Они интересуются нами? — спросил он.

— Они интересуются мной, — ответил Ричер и посмотрел назад.