На следующий день я внимательно за ним наблюдала и уверилась в правильности своих выводов. Поддержать его словесно почему-то застеснялась, а обнимать самой... на это я точно была не готова. В общем, промучившись почти весь день, под самый вечер вместо того, чтобы записывать поручения, я зачем-то подошла совсем близко, хотя обычно всегда держу дистанцию.

Ильяс сбился на полуслове и удивлённо посмотрел на меня. Я смутилась, пробормотала что-то обнадеживающее и неловко погладила его по плечу. И под его удивлённым взглядом шустро сбежала из кабинета, а потом и из приёмной. К моему облегчению, он не стал меня возвращать, а на следующий день не поднимал тему моего странного поведения, зато находился в прекрасном настроении.

Постепенно, у Ильяса получалось склонять весы общественного мнения в свою сторону. Сначала прекратились так злившие его программы по визору, освещавшие якобы вред от миридия. Потом пошла целая лавина передач, разъяснявших реальные результаты исследований, пока наконец на самом главном канале не вышла в час пик новостная сводка о том, что нашу корпорацию пытались очернить предположительно конкуренты, но выяснилась правда, и что миридий не несет никакой опасности для магического здоровья людей. Сообщали, что служба преступлений в сфере информации уже возбудила дело и расследует его. Надеюсь, они найдут виновника.

Он всё же достиг желаемого — корпорация за то время, пока Ильяс пытался добиться справедливости и правдивого освещения вопроса, понесла огромные убытки. Многие заказчики просто отвернулись от нас, другие требовали сниженные цены, третьи ставили свои условия для продолжения сотрудничества. Часть персонала саботировала работу, и найти других было проблематично. Из-за недостатка работников мы несколько раз летали на вулканы и сами запускали машины по добыче миридия. Навестили даже Леро, благо малыш вёл себя примерно и больше не буянил и не извергался.

Несколько обычных людей, пользователей визоров и компьютеров, организовали митинги против того, чтобы устройства делали с помощью миридия нашей компании, число покупателей снизилось существенно, и, если бы не правильная финансовая стратегия Ильяса, корпорация бы обанкротилась.

— Конкуренты бы просто купили компанию за бесценок, думаю, это и было их целью, — пояснил мне инкуб в один из разговоров о случившемся. — Благо, у них оказалось мало поддержки. Недостаточно просто купить экспертную фирму и канал для выступления по визору. Сначала прокатит, а потом заказчику сильно это аукнется. Он должен был действовать через десятки подставных лиц, чтобы его не нашли. И явно понимал, что результата не добьётся, либо надеялся, что мы не справимся.

— Но мы справились, — сказала я, в душе тихо радуясь, что скоро этот кошмар закончится. Теперь компания точно выкарабкается.

— Да, — улыбнулся инкуб.

Я хотела сказать, что уже могу уволиться. Очень хотела. Но почему-то язык будто прилип к нёбу, и я промолчала...

Или просто не захотела портить инкубу солнечное настроение — не знаю.

«Завтра. Завтра я точно ему скажу», — подумала мрачно.

Ильяс без усилий пробивал брешь в моём показном равнодушии — один раз признавшись, что влюбился в меня, потом с легкостью говорил это при случае, чем заставлял нервничать и краснеть.

Можно сколько угодно утверждать, что мы не пара, и думать так на самом деле, но проблема была в том, что как человек Ильяс мне безумно нравился. Если бы он был из моего круга — я, не раздумывая, согласилась бы встречаться. После этого осознания мне стало еще сложнее.

Ранее я не воспринимала Ильяса как мужчину, а теперь начала отмечать детали... Как он улыбается, какой красивый бархатный у него голос порой, зависала иногда, глядя на его широкие плечи... А уж когда вспоминала поцелуй...

Признавшись, Ильяс будто отравил что-то в моём отношении к нему, я не могла теперь воспринимать его просто как начальника — далёкого и отстранённого. Ловила себя на мысли, что злюсь, когда вижу, как другие девушки провожают его взглядом, будто этот мужчина был моим. На деле, он им, конечно, не был, и разумом я понимала, что уволиться мне стоит поскорее. Но почему-то жутко этого не хотелось...

«Завтра» наступило слишком быстро, и я понуро шла на работу, не особо глядя по сторонам. Раннее утро, сотрудники получили разрешение наконец вернуться к своему обычному графику, поэтому в коридорах было ни души. Я вышла из лифта и только направилась к углу, за которым стоит пост охраны перед дверьми приёмной, как внезапно мне что-то сильно сдавило шею.

Я успела испугаться и инстинктивно вскинула руки, нащупав то, что меня душило. Магическая верёвка. Меня сейчас задушат в паре шагов от охраны, и никто никогда преступника не найдёт, потому что верёвка просто исчезнет, и следов не останется.

Все эти мысли пронеслись в голове мгновенно. Пальцы вцепились в верёвку, пытаясь ослабить удавку, и я упала на колени.

Рядом раздался смешок, и, подняв глаза, я увидела незнакомую черноволосую женщину, разглядывавшую меня. В руке она держала конец верёвки. Пока меня спасало то, что она явно хотела продлить мою агонию, поэтому удавка сжималась недостаточно сильно, но стоит ей просто захотеть и отдать мысленный приказ — мне конец.

Меня начала захлёстывать паника. Закричать и позвать охрану не получалось. Как назло, в этот ранний час здесь обычно никого нет. Инкуб явно уже на месте, всего в нескольких десятках метров от меня.

Я всё равно пыталась ослабить удавку, и на моё счастье взгляд упал ниже.

Возле лифта стоял большой горшок с офисным цветком. Вообще растений в компании очень мало, Ильяс не особо любит зелень, поэтому у нас в приёмной и его кабинете нет ни одного, но некоторые коридоры всё же украшают цветами, что сейчас меня спасало.

Зажмурилась, чтобы лучше сосредоточиться. Такой маленький ком земли нужно использовать по максимуму.

В следующее мгновение в коридоре разразился земляной вихрь. Мелкие частицы почвы летали кругами на невероятной скорости, не видно было даже противоположной стены. Я не владею воздухом и ветром, зато могу контролировать движение земляных частиц — и это отнимало все силы, так как требовало огромной концентрации.

Женщина вскрикнула, и с помощью магии я почувствовала, как она заслонила глаза руками, не выпуская, впрочем, конец верёвки. Увеличила скорость, всей душой отправила мелкую земляную пыль прямо ей в глаза. Услышала крик боли, а в следующее мгновение удавка на моей шее испарилась.

Я закашлялась и обхватила ладонью горло. Не могла надышаться сладким, вкуснейшим воздухом, благо вихрь отстранил от меня женщину и притеснил к стене, не позволяя выбраться. Всё произошедшее заняло несколько секунд, надо было позвать охрану, но я в ступоре сидела, смотрела на черный земляной смерч, почти скрывший внутри себя человека, и откашливалась.

Внезапно меня обхватили за плечи, развернули, и я встретилась глазами с Ильясом. Никогда не видела у него такое выражение лица — встревоженное и злое одновременно. Он обхватил руками моё лицо: