Перед самой первой встречей мы сели в мобиль на заднее сиденье, и инкуб повернулся ко мне, прожигая взглядом. Почувствовав неладное, я вопросительно подняла брови.

— Что случилось?

Ильяс бросил взгляд на водителя и вдруг нажал кнопку, поднимающую звуконепроницаемую перегородку между передним и задним рядами сидений. Это меня обеспокоило еще больше. Удостоверившись, что нас не слышно, мужчина посмотрел на меня:

— Нариса, так как сейчас мне нужно будет постоянно присутствовать на встречах, придётся ежедневно пить особое зелье для притупления дара инкуба.

Я знала об этом. Дар позволял ему почувствовать, кто с кем и как долго состоял в интимных отношениях. Поэтому Ильяс избегал людных мест. И именно поэтому в секретари брал девственницу — чтобы дар молчал и позволял Ильясу спокойно работать. Но при чем здесь я?

— Зелье тянет из меня магию, постоянно, — медленно проговорил он, смотря мне в глаза.

— И что? — нахмурилась я.

— Так как я не состою ни с кем в интимных отношениях уже несколько недель, долго я при таком расходе энергии не протяну... Мне хватило бы, если ты разрешила держать тебя за руку в поездках...

Мне не нравилось, что уже начались такие просьбы. Внутри голову подняло недовольство и напряжение — я не желала быть источником его магии. Будто личный предохранитель какой-то, но у меня в душе всё бунтовало против того, чтобы мной питались... Или не совсем мной, но моей магией...

Я молчала, не смотря на него, и Ильяс со вздохом откинулся на сиденье, перестав буравить меня взглядом. Ну вот, теперь мне стало стыдно за отказ... На таких эмоциональных горках можно сойти с ума.

— Почему вы не используете любовниц? — спросила я, вторя своим мыслям.

— Не хочу. Они не ты, — сказал так, будто это всё объясняло!

Долго молчать я не смогла:

— Но я ведь вам отказала. Вы имеете полное моральное право на насыщение от любой другой девушки, особенно, когда от этого зависит ваша магия. Тем более сейчас!

Вот твердолобый! Это же напрямую влияет на его здоровье! Я что, должна уговаривать его переспать с любовницей?!

— Я справлюсь, Нариса, — усмехнулся он, чем разозлил неимоверно. — В конце концов, энергия инкуба может восстанавливаться и сама по себе. Правда, настолько медленно, что об этом можно вообще не говорить.

— Тогда верните штат любовниц, — упрямо повторила я.

— Нет, любовниц больше не будет, — отрезал он и, видимо, чтобы я больше не вела этот разговор, опустил перегородку, разделяющую нас от водителя.

Нашел чем меня удержать! Вообще-то такая кнопка есть не у него одного. Подняла заслонку обратно и поймала его удивлённо-ошарашенный взгляд. И сама испугалась своей наглости — раньше я так себя с ним не вела. Наверное, признание всё перевернуло верх тормашками, и в том числе столь необходимую нам обоим субординацию. И если Ильяс с того дня называл меня на «ты», наверное, мысленно уже присвоив себе, то я почему-то начала наглеть...

— Вам ведь необходима сексуальная энергия, — сказала очевидное.

— Необходима, — подтвердил он.

— И сейчас вы ослаблены...

— Не полностью, наш поцелуй восстановил меня достаточно для того, чтобы не падать от истощения.

— Но зелье тянет из вас энергию, — упрямо продолжила подводить разговор к тому, что нужно мне, стараясь не покраснеть от воспоминаний.

— Тянет, — дернул он уголком губ, будто подавил улыбку.

— И долго вы не сможете без неё, вы сами так сказали.

— Верно, — кивнул он, сохраняя серьезное выражение лица.

— Тогда вам нужно пополнять энергию любым доступным способом, правильно? — приготовилась к его очередному согласию и расстроилась, услышав четкое:

— Нет.

Ну вот. Всё-таки переговорить матёрого бизнесмена Ильяса не каждому дано.

— Нариса, я прежде всего человек, а не животное, которое подчиняется инстинктам, — заговорил мужчина, и я подняла на него взгляд. — Сейчас я влюблён в тебя, — продолжил он, и я растерянно отвела глаза, перепугавшись непонятно чего. Может, того, что он заметит что-то в моём взгляде? — И спать с другими девушками, когда мне нравишься ты, представляется мне диким и некрасивым. Скажи, ты бы сама так смогла? — раздался неожиданный вопрос.

Влюбиться в одного, а переспать с другим? Нет. Это не просто некрасиво... Это... Никак. Неприемлемо, непорядочно, совершенно невозможно.

— Нет, — выдавила тихо. — Простите за это предложение.

— Ничего, — кивнул он. — Я понимаю, что ты беспокоишься.

Он еще и понимает! Я в шоке. Это самый невероятный мужчина, которого я когда-либо встречала.

Поколебавшись, подсела чуть ближе и робко, медленно, словно пугливый зверёк, вложила свою ладонь в его. Инкуб вздрогнул и посмотрел на меня таким голодным взглядом, что я чуть не отшатнулась и не вернула руку обратно... Но он быстро взял себя в руки.

— Спасибо, Нариса, — улыбнулся солнечно мальчишеской улыбкой, а у меня от этого сердце будто остановилось... а потом понеслось вскачь быстрее прежнего.

Сжал ладошку горячими пальцами, еще и второй рукой накрыл, так что моя рука очутилась в тёплом уютном коконе...

Сердце постепенно успокаивалось, пока мы ехали дальше в молчании.

С того дня Ильяс постоянно брал меня за руку при каждом удобном случае — в мобиле, в лифте, если мы оказывались наедине, даже пару раз на переговорах, прямо под столом сжал мои пальцы, а я не нашла моральных сил возразить — видела, что инкуба злили результаты встреч, а моя рука его явно немного успокаивала. Парадокс.

А однажды, в самый тяжелый период, когда Ильясу отказали сразу несколько знакомых, он внезапно подошёл и обнял меня. Я оторопела от неожиданности и поблагодарила Всевышнего, что мы одни — как раз только зашли в его кабинет, чтобы инкуб дал мне поручения на остаток дня. Но вместо этого просто подошёл и, обхватив руками плечи, прижал к себе. Я не понимала, в чем дело, он ведь держал меня за руку и не выглядит истощенным...

— Вы же не тратились магически, — пробормотала сдавленно ему в рубашку, изо всех сил стараясь не смущаться и не краснеть. Но его мужской запах почему-то выводил из равновесия и волновал...

— Нет, не тратился, — подтвердил инкуб, не отстраняясь.

— Значит, вам не нужна энергия, — сделала я вывод.

— Не нужна.

— Тогда зачем... — хотела спросить, зачем он меня обнимает, но инкуб так тяжело вздохнул, что я замолчала на половине фразы. А он наконец отстранился и холодно сообщил, что поручения даст позже.

И выставил из кабинета, оставив в полном душевном раздрае и непонимании.

Дошло до меня вечером, когда я пришла домой, и Лекси, прекрасно понимая, как тяжело мне сейчас приходится, обняла, чтобы поддержать. Вот тогда-то я и сообразила. Инкуб же один, его семья живёт где-то далеко, он редко с ними видится. Жены или девушки, от которых можно было бы получить душевное тепло, нет, любовниц и подавно. Наверное, ему просто захотелось почувствовать хоть каплю поддержки, мужчина ведь не железный, хоть и кажется большую часть времени холодным и отстранённым, но я-то уже успела его узнать получше.