дать ему "охранную грамоту" на будущее. Николай чувствовал, что за этим внешне непримечательным человеком стоит большая сила. В конце концов, пока что ничего не произошло, Буздырь только попытался стянуть у них из-под носа жирный кусок, но вовремя одумался и готов отойти в сторону.

Николай свернул в абсолютно пустой проезд между Птичьим рынком и сквером, подогнал машину вплотную к железобетонному забору и заглушил двигатель. Вдоль низкой чугунной оградки газона стояло не менее десятка автомобилей. Благодаря фонарям, отсюда сквер просматривался насквозь почти до самого кладбищенского забора. Место встречи было достаточно хорошо освещено, но между площадкой со скамейками и машиной лежало не менее ста метров темноты. Она-то и пугала Буздыря.

До встречи оставалось десять минут, и Николай решил выпить вторую бутылку пива. В это время со стороны улицы показалась серебристая иномарка. На большой скорости она доехала до ограждения, повернула направо и передком втиснулась между двух "жигулей". Буздырь замер с открытой бутылкой пива в руке, но очень скоро выяснилось, что автомобиль не имеет к нему отношения. Из серебристой "ауди" выбрался мешковатый, здоровый мужик и принялся осматривать свою "игрушку". Не глядя по сторонам, он закрыл её, осмотрел колеса и любовно погладил капот.

Через пару минут владелец "ауди" ушел к ближайшему дому, и Николай, усмехнувшись про себя, подумал: "Все говорят, плохо живем. Квартира в засраной хрущобе, а катается на "ауди". Пора мне свою менять, вот-вот начнет сыпаться. Всякая шантрапа на джипах да мерсах разъезжает, а я..."

Опорожнив бутылку, он достал из пакета пистолет, проверил магазин и снял оружие с предохранителя.

Буздырь выбрался из машины, осторожно, чтобы не хлопать дверью, аккуратно прикрыл её и на какое-то время замер. Несмотря на теплый вечер, на улице было мало гуляющих, и лишь где-то за соседним домом во дворе дурачилась молодежь. Матерщина и истерический хохот каким-то невероятным образом успокаивали Николая, который в тишине и безлюдье видел лишь угрозу своей жизни.

Наконец Буздырь стряхнул с себя оцепенение и чтобы взбодриться, вслух выругался. Вдоль ограды он прошел до задних ворот Птичьего рынка и здесь повернул к скверу. Он протиснулся между обшарпанными белыми "жигулями" и уже знакомой серебристой "ауди" и вступил в густую тень дерева. Отсюда были хорошо слышны девичий визг и гогот, доносившиеся с Калитниковского озера. Николай даже заметил одну парочку, которая появилась на тропинке, идущей вдоль кладбищенского забора.

"А чего я, собственно, боюсь? - мысленно задал он себе вопрос. Нервишки шалят. Надо было взять побольше пива".

Буздырь не видел, как позади него бесшумно опустилось тонированное стекло серебристой иномарки. Вслед за этим раздалось негромкое "пу", и Николай почувствовал невыносимо острую боль в коленке, от которой у него сперло дыхание и потемнело в глазах. Сразу после этого дверцы машины распахнулись, оттуда выскочил человек и бросился к Буздырю.

- Ой, мама моя, - от боли едва выговорил Николай и, моментально обессилев, осел на землю. Он машинально схватился за простреленное колено, затем сунул руку в карман, но не успел вытащить пистолет. Его ударили по голове чем-то тяжелым, и Буздырь без сознания опрокинулся на спину.

ГЛАВА 8

Вишневое "вольво" с Ломовым и Синеевым въехало на задний двор ресторана "Буревестник", который в сравнении с вылизанным фасадом улицы выглядел филиалом городской свалки. По обеим сторонам от служебного входа в ресторан высились уродливые пирамиды из ящиков и смердящих аллюминиевых лотков с запекшейся кровью. Похоже, мусор здесь не убирали не меньше месяца, а вонь стояла такая, что, не смотря на жару, Ломов тут же закрыл все окна. При этом, двор был забит дорогими иномарками, как какая-нибудь посольская стоянка.

В мусорном контейнере с корявой надписью "Р-ран Буревест." сосредоточенно рылся грязный старик с полоумным лицом. Проезжая мимо, Ломов скользнул по нему равнодушным взглядом, остановил машину за контейнером и заглушил двигатель.

- Вот, Саня, - кивнул на старика Ломов. - Лет через двадцать и ты будешь по помойкам искать себе пропитание. Если доживешь, конечно.

- Пошел ты, - лениво огрызнулся заместитель начальника охраны банка.

Напротив через тротуар Синеев сразу заметил черный "опель-кадет" и, ковыряясь длинным ногтем в зубах, удовлетворенно проговорил:

- Его. Сучок, с трехрублевыми колесами, а туда же.

- Решил на мерс заработать, - откликнулся Ломов и принялся настраивать рацию.

Ждать пришлось не долго, и вскоре они услышали беседу Буздыря с каким-то мелким, назойливым торговцем. Тот просил аудиенции и обещал солидные проценты со сделки, но администратор ресторана дал ему понять, что не верит в успех и не желает в этом участвовать. Синеев с нескрываемой злобой комментировал каждое их слово, а когда разговор закончился, даже сплюнул на пол:

- Терпеть не могу халдеев. Наглые все, сволочи, а за копейку жопу вылижут.

- А кого ты любишь? - глядя на него в зеркало заднего вида, поинтересовался Ломов. Уловив в вопросе сарказм, Синеев выдержал небольшую паузу и ответил:

- Кстати, киллеров тоже не люблю. Особенно везучих. Сегодня он с тобой пьет, а завтра...

- А кто их любит? - резонно заметил Ломов. - Их даже я не люблю. Но они, Саня, тоже люди.

- Не уверен, - проворчал Синеев.

- Люди, люди, - вдруг развеселился Ломов. - А ты-то, Саня, чем занимаешься?

- Мое дело ловить, - парировал Синеев, но затем уточнил: - И то временно.

- Посмотрим, - многозначительно проговорил Ломов. - Оно всегда так и бывает: вчера ты мечтал стать пожарным или космонавтом, а сегодня, глядишь и...

- Ладно, про космонавтов ты будешь своим бабам рассказывать, раздраженно оборвал его Синеев. Ему хотелось чем-нибудь врезать этому хладнокровному профессиональному убийце по затылку, но не позволяла ситуация. Кроме того, Синеев побаивался Ломова, а потому ненавидел ещё сильнее.

- Был бы ты немного поумнее, мы бы с тобой поговорили на эту интересную тему, но к сожалению.., - начал Ломов.

- Лом, ты зарываешься, - перебил его Синеев. - И где только таких космонавтов делают?

Назревающая ссора была прервана телефонным звонком Владимира Алексеевича Буздырю.

- Тихо! - рявкнул Ломов, и Синеев сразу замолчал.

Пока Владимир Алексеевич разговаривал с администратором ресторана, Синеев довольно быстро выяснил номер его телефона и домашний адрес. После этого он занялся фирмой, откуда был звонок в "Буревестник" и