мог нарадоваться. Все носил меня на руках и даже устроил праздник в честь наших дочерей, на который пригласил всех, кого считал заклятыми врагами. Чтобы показать, что род Зиминых продолжит жить. Что у него еще будет наследник.

Агата замолкает, собираясь с мыслями. Я не тороплю. Судя по тому, что дочь у Зиминых только одна, в этой истории есть большое "но".

-- Но однажды, на шестом месяце, я слегла с болезнью, лихорадкой, во время которой у меня чуть не случились преждевременные роды, -- дворянка подтверждает мои мысли. -- Врачам удалось остановить схватки. А позже они выяснили, что… ребенок остался только один.

-- Такое иногда случается с двойными плодами, -- вставляет хмурый Север. -- Один поглощает другого, потому что не хватает места или питательных веществ.

-- Но не на шестом месяце! -- отрезает Агата. -- Мы посетили лучшие клиники. Никто не смог сказать, в чем дело, даже Склифосовские! Врачи каждый раз разводили руками и сваливали все на "неординарный" случай. Якобы раньше не было случаев зачатия близнецов с противоположными дарами, и мы должны радоваться, что у нас остался хотя бы один ребенок!

На лице Агаты играют желваки. Чай в чашке, которую она держит обеими ладонями, начинает закипать.

-- Я тогда едва сдерживалась, чтобы не зажарить их заживо… Ой!

Спохватившись, дворянка отставляет чашку и откидывается на диван. Словно маленькая девочка, она обнимает себя руками.

-- Ольгу я родила без осложнений. Мы рассказали ей о сестре, когда она могла все понять. Я стараюсь воспитывать ее как подобает, но любви во мне все еще на двоих, и она достается ей без остатка, -- женщина вновь горько хмыкает. -- К сожалению, с тех пор, как случилось… эта аномалия, Буран охладел ко мне. И я его прекрасно понимаю! Неизвестно, какой еще фортель выкинет бракованный организм жены. Патриарх не может рисковать своим наследником, и теперь активно делает их на стороне.

Я подавляю смешок, а вот Север не выдерживает:

-- Агата! Я не потерплю таких слов в адрес моего брата! Ради тебя он пошел против воли отца. Если ты не видишь, как Буран любит тебя, значит, ревность окончательно затмила твои глаза. Когда-нибудь она сведет тебя с ума!

Дворянка отворачивается и грусто усмехается:

-- Ревность! Как же…

Усмешка только подначивает Севера. Лицо брезгливо кривится. Он показывает свою истинную натуру.

-- Чтобы грязная девка уличала в чем-то Зиминых? Не смеши! Если бы не мой брат, ты бы так и сгинула вместе со своим поганым родом! Ты должна быть благодарна, что Зимины приняли тебя и дали шанс на нормальную жизнь!

Дерзкое заявление. В местном дворянском котле я варюсь недолго, но кое-что уже понимаю.

У местных дворян довольны продвинутые нравы. Невеста не обязательна должна быть девственницей. Так что "грязной" дворянку, да и любую женщину в этом мире могут звать только в одном случае.

Да и что такого натворил род Гореловых, что попал не просто во всеобщую опалу, но настоящее презрение?

Наблюдая за реакцией Агаты, делаю глоток кофе и улавливаю запах жаренного. В прямом смысле.

Дворянка хищно наклоняется к деверю. Лицо искажается злобой. Кажется, от смертоносного прыжка женщину удерживают только ее собственные когти, которые впиваются в диван.

Дорогая обивка тлеет прямо на глазах.

-- Вперед! -- с вызовом бросает брат патриарха. -- Меня не добили похитители, так добей ты! Докажи, что Зимины зря приняли тебя в род!

Я встречаюсь глазами со служанкой. Поняв меня, она убегает из гостиной. Я поворачиваюсь к Северу.

Не нравится он мне. Если большинство людей -- это серая моль, то младший брат патриарха Зиминых -- скользский слизняк, телодвижения которого заставляют тебя морщиться от отвращения.

Я делаю глоток своего кофе и говорю:

-- Север Казимирыч, раз уж вы сами их упомянули, не поделитесь деталями своей стычки с похитителями?

Дворянин, вздрогнув, хлопает глазами.

-- Что, простите?

-- Похитители, -- терпеливо повторяю я. -- Поделитесь подробностями о них.

Наконец Север поворачивается ко мне. Я захватываю его внимание, хотя Агата продолжает пытаться прожечь в нем дыру взглядом.

-- Какого… плана? -- прочистив горло, спрашивает брат патриарха.

-- В их отряде был сильный маг. Буду благодарен, если вспомните о нем что-нибудь. Я хочу подготовиться к новой встрече.

Посверлив меня взглядом, Север берет свою чашку с кофе. Он косится на свою сноху, но та, кажется, начинает остывать.

Агата тоже заинтересовается, но не рассказом деверя, а, скорее, моим собственным интересом.

-- Я уже рассказывал эту историю брату. Но если вы думаете, что она вам чем-то поможем, то ладно.

Посетил прием, поговорил с несколькими людьми. Потом вышел во двор покурить. Там и столкнулся с отрядом похитителей. Попытался атаковать их, но, по словам самого Севера, пули опережают большинство магов до шестого-седьмого уровня.

Последнее я успел узнал на собственной шкуре. Но интересует меня в этой истории совсем другой момент. Вернее, заинтересовать он должен кое-кого другого.

-- Стало быть, на веранде вы были одни, -- задумчиво говорю я. -- Куда же делась гвардия?

Покосившись на Агату, Север меняет позу.

-- Я… кхм… отозвал охрану внутрь усадьбы.

Изящные брови Зимины улетают вверх. Я едва сдерживаю улыбку.

Скользская моль угодила в ловушку.

-- Вы знали, -- протягиваю я, -- что на ваш род готовится нападение, но при этом намеренно ослабили защиту своего дома?

Агата настораживается. Переводит хмурый взгляд с меня на Севера. Надо отдать должное, он держится ровно.

-- У меня выдались трудные будни, -- говорит дворянин. -- Я хотел побыть в одиночестве. Хотя бы пять минут.

Иррациональное желание. Впрочем, когда человеческая моль отличалась рациональностью? Это не делает из Севера похитителя его собственной племянницы.

С другой стороны, сколько я на своих веках повидал переворотов и предательств? В большинстве случаев они организовывались родственниками против родственников.

С улыбкой оглядев настороженного аристократа, я пожимаю плечами.

-- Конечно. Всем нам иногда хочется одиночества.

Мои вопросы заканчиваются, но, кажется, они появляются у Агаты.

-- Ты не упоминал об этом своем желании раньше, -- задумчиво шепчет она, всматриваясь в лицо деверя.

Север нервно поправляет воротник рубашки.

-- Просто не посчитал это достаточно важным.

Агата подрывается на ноги.

-- Безопасность моей дочери, твоей племянницы, для тебя недостаточно важна?!

Север, выплескивая кофе, подрывается следом. Несмотря на раны, он готов бежать подальше от рыжей бестии.

Я же еще не допил свой кофе, поэтому вмешиваться не собираюсь.

К счастью Севера, в гостиную в этот момент