В Плимут приехали за десять минут до отправления поезда на Лондон. Ник не спеша перешел платформу и остановился, уставясь перед собой невидящим взглядом. Можно, конечно, дойти до киоска, купить что-нибудь почитать в дорогу, но вряд ли он сможет сейчас сосредоточиться на чтении. Да и не спасет его книга — он давно уже перестал искать в них спасение. Хватит бегать от самого себя.

— Доброе утро, Ник, — оборвал его мысли знакомый голос. Ник обернулся и увидел Бэзила, одетого словно бы для похода, — куртка, ботинки, за спиной — рюкзак.

— Не ожидал?

— Честно говоря, нет.

— Ирен сказала мне, на каком поезде ты поедешь.

— А ты-то куда? Судя по рюкзаку, ты ведь не меня проводить пришел?

— Уезжаю отдыхать. Можем вместе доехать до Лондона.

— Отдыхать? Первый раз слышу.

— Анна не верила, пока не увидела как я собираю вещи. Наверное, до сих пор в себя не может прийти от счастья.

— И в какую ты сторону?

Последние слова Бэзила заглушил громкоговоритель, объявлявший их поезд. Нику, правда, показалось, что он расслышал название города, но он ушам своим не поверил.

— Что? — громко спросил он, пытаясь перекричать объявление.

И в этот момент громкоговоритель наконец замолчал, и ответ Бэзила прозвучал ясно, как удар колокола.

— Зачем тебе в Венецию?

Ник с трудом сдержался, чтобы не начать расспросы до того, как они уселись на свои места и поезд тронулся. Строго говоря, спрашивать-то было незачем. Ответ напрашивался сам собой — Бэзил ехал в Венецию отнюдь не полюбоваться Дворцом дожей.

— Ну?

— Думаю, здесь нас никто не подслушает. Ты выключил телефон?

— Что ты затеял, Бэзил?

— Ничего тайного, уверяю тебя. Иначе я просто сел бы в другой поезд.

— Тогда почему ты ходишь вокруг да около?

— Потому что Ирен велела тебя беречь. Она не сказала впрямую: «Обращайся с Ником как с фарфоровой вазой», но имела в виду именно это. Что касается Венеции — я всегда интересовался историей Византии и давно хотел заняться изучением сокровищ, которые венецианцы награбили во время Четвертого крестового похода. А…

— Димитрий Палеолог, — чуть слышно пробормотал Ник, но Бэзилу хватило и этого, чтобы прервать свои излияния.

— Ага! — ухмыльнулся он. — Выходит, не так-то плохо у тебя с памятью, а, Ник?

— Что ты хочешь там выяснить?

— Для начала — адресную систему Венеции. Дома там нумеруются по районам, и, где они располагаются на самом деле, не догадаешься. Сан-Поло, 3510, может находиться где угодно в пределах Сан-Поло, одного из шести районов города. К счастью, существуют справочники, к примеру, «Индикаторе анаграфико», который…

— Зачем тебе в Венецию?

— Долгая история. Сначала ты мне кое-что расскажи.

— О чем?

— О твоей поездке. Что ты забыл в Шотландии?

— Ты же знаешь. Я должен рассказать Тому об отце подробнее, чем это у меня вышло на похоронах Эндрю.

— А еще одна причина? Настоящая?

— Это и есть настоящая.

— Правда? И никаких карт в рукаве?

— К чему ты клонишь?

— К тому, что пора выложить их на стол. Ты смотрел кассету, Ник. Я тоже. И запись голоса ты слушал. Так же как и я. Ирен и Анна не желают дразнить гусей, но, боюсь, настанет тот день, когда гусь кинется щипать их за лодыжки. Прости за метафоры, надеюсь, ты понял, о чем я.

— Не уверен.

— Тогда давай напрямую. Я отобрал кое-что из отцовских вещей на раздачу — книги, одежда, безделушки. Не бойся — еще ничего не отдали. Ирен и Анна решили, что будет только справедливо поручить это мне, так как у меня полно свободного времени. Тебе они ничего не рассказывали, чтобы не тревожить, так что с удовольствием расскажу сам. Особенно о том, — Бэзил понизил голос — что я обнаружил в погребе, под полом.

Ник молча смотрел на спинку сиденья напротив. А что было говорить?

— Я все уложил как было. Если залить бетоном и закрасить — что мы и сделаем перед продажей дома, — никто ничего не заметит. Поскольку я видел запись, я не гадал долго, что находилось в этом… тайнике до того, как вы с Эндрю на него наткнулись. Думаю, идея с шахтой исходила от Эндрю, ему всегда не хватало гибкости. И понимаю, почему ты согласился. Простое решение запутанной проблемы. Скажи, пожалуйста, как по-твоему — долго оно там пролежало? В каком было состоянии?

Ник заставил себя повернуться и взглянуть на брата.

— Лет десять, а то и больше, — шепнул он. — Навскидку, конечно.

— Теперь ясно как день, почему отец не желал продавать дом.

— Да.

— Бедный Ник. Жутко было?

— Ужасно.

— Эндрю бросился в Тинтагель после того, как вы посмотрели видео?

Ник кивнул.

— Кто-то подкинул кассету в мою машину.

— Ты подозреваешь доктора Фарнсуорта?

— И — или — Дэйви.

— Плюс мисс Хартли.

— И ее.

— Жуткий союз, образованный для… чего?

— Ни малейшего понятия.

— Я говорил с Фарнсуортом через день после автокатастрофы. Он рассказал мне о старом армейском товарище отца, Дигби Брэйборне.

— И что с ним?

— Местонахождение неизвестно.

— Как и кое-кого другого. Верней, другой.

— Кроме того, я звонил ему пару дней назад. После просмотра записи мне захотелось узнать о таинственном мистере Брэйборне побольше.

— Узнал?

— Не прикидывайся, Ник. Ты же говорил с домохозяйкой Фарнсуорта, я знаю. Думаешь, она не запомнила фамилию Палеолог? Как считаешь, зачем наш доктор поехал в Шотландию?

— По словам хозяйки — навестить старого друга.

— Что говорит хозяйка, я в курсе, спасибо.

— Возможно, так оно и есть.

— Ага, а папа римский непогрешим. Только ты не веришь ни в то ни в другое. Потому и едешь в Эдинбург — проследить за Фарнсуортом.

— Я волнуюсь за Тома.

— И не зря. Ирен сказала, что ты сперва увидишься с его матерью, это правда?

— Да, сегодня вечером заеду к Терри и Кейт.

— Посвятишь их в наши проблемы?

— А как ты сам думаешь, Бэзил?

— Я думаю, притворяться, что все позади, глупо. Наши противники не отстанут, пока не получат то, что хотят.

— Так чего же они хотят?

— Я понимаю не больше твоего, но намерен все выяснить. Для того и еду в Венецию. А ты по той же причине — в Эдинбург. Я прав?