— Именем Сатаны всевеликого и кровавого я раскрещиваю тебя, Зигфрид Шпандау. Снимаю с тебя крестное благословение и отлучаю тебя от Христа. — Волхв поднял руки вверх, возвел очи горе и заунывным голосом провыл: — Приди, Вельзевул. Я нашел тебе еду. Забери этого человечишку к себе. Он твой.

Велибор шагнул вперед и ухватил рыцаря за плечо. Двое дружинников, державших Шпандау за руки, стояли с каменными лицами, прикусив щеки, чтобы не расхохотаться. Зигфрид дернулся назад, его удержали и заставили стоять прямо. Затем к лицу рыцаря приблизились выпученные, безумные глаза Велибора.

— Ты хочешь к Вельзевулу? — мягким, ласковым тоном проговорил волхв.

— Нет!!! Нет!!! Нет! Христом-Богом клянусь, прошу тебя: пощади! Что хочешь, сделаю, только не губи!!!

Все. Несгибаемый рыцарь сломался. Сейчас перед Велибором стоял жалкий, умоляющий и униженно просящий, всхлипывающий раздавленный червь. Он рассказал все. Где и сколько воинов у барона. Где мосты через реки хорошие, а где переправу дождями размыло. Нарисовал чертеж замка и рассказал, где стены обветшали и как лучше к воротам подступить. Даже выложил, что сам Арно сейчас с двадцатью рыцарями и сотней копейщиков ушел в Бремен к герцогу Бернарду Биллунгу. Все, что знал, выложил, и что не знал, тоже порывался.

— Ну, ты молодец, — восхищенно покачал головой боярин, когда Шпандау вывели из горницы. — Растоптал его, как Перун Змея. Одним словом, убил.

Волхв в ответ только сдержанно улыбнулся. Хорошо — дело до пыток не дошло. Велибор не любил такие вещи. Нельзя существо сварожье мучить. От этого земля злобой наливается и грань между Навью и Явью истончается.

На следующее утро всех трех саксов казнили. Голова рыцаря Шпандау украсила собой городскую стену Духова. Обычное дело. Боярин Рерик посчитал, что князь не поймет, если участники набега живыми останутся.

Уже ближе к полудню в город въехал молодой волхв Храбр — ученик Богумира из ольшинского храма Перуна Радегаста. Поздоровавшись с охранявшими ворота дружинниками, Храбр первым делом полюбопытствовал: где можно найти служителя Велеса Велибора из Ретры.

Встретились волхвы на городской площади на торге. Велибор в это время вел чинную мирную беседу с заезжими купцами. Велета интересовало, что нового в Баварии происходит и правду ли бают, дескать, герцог нормандский решил от французского королевства отколоться? Увидев Храбра, выглядывавшего что-то или кого-то между рядов, Велибор первым подошел к древанину. Он помнил парня еще по прошлой поездке в Ольшину.

Обрадовавшись встрече, молодой волхв хотел было сразу выложить, зачем его старый Богумир послал. Велибор вовремя остановил парня. Молод, горяч. Нечего серьезные дела на торгу обсуждать. Слово не воробей — мало ли кто поймает. Сначала они, ведя негромкую беседу о знаках небесных и способах толкования погоды, дошли до терема боярина Рерика и поднялись в горницу. А уже там и поговорили спокойно без суеты и лишних ушей.

Вести оказались добрыми. Из велетской земли князю Олегу подмога пришла. Четыре сотни воинов, из них половина конные. Вся земля полабская на саксов поднимается. Набег на Бранибор обещает быть удачным. Богумир три дня подряд гадал — все знаки о благоволении Перуна говорят. Тем более от купцов слышно — маркграф Луидольф сейчас в Магдебурге, войско распустил и к войне не готов. Можно будет баронов поодиночке бить.

Кони вынесли тройку дружинников на одинокий, возвышающийся над полем на три человеческих роста холм. Возможно, это был древний курган, могила неизвестного воина, давно покинувшего эти земли народа, а может — просто естественное возвышение. Сейчас уже не разберешь.

Придержав Дымку, Рагнар привстал на стременах, окидывая взглядом открывшийся ему вид. Впереди чернеют убранные поля, зеленоватыми пятнами выделяются луга, виднеются небольшие перелески. Слева змеится небольшая речушка с обрывистыми, поросшими ивняком берегами. Прямо перед Рагнаром в половине поприща виднеется деревенька. Небольшая, двух дюжин дворов не будет. Нормальных человеческих изб нет, только покрытые дерном полуземлянки, порой и не отличишь жилой дом от сарая или коровника. Ограда вокруг селища реденькая, местами покосилась. Небогатое место, и только в самой середке деревни возвышается увенчанная крестом церковь.

Чуть правее на горизонте из-за перелеска выглядывает околица еще одной деревеньки. А левее, в поприще за речкой, раскинулось село побогаче. Там и дома лучше, даже встречаются рубленые избы, крытые тесом, и церковь каменная, и ограда добротная, даже ворота хорошие, крепкие. Вон, видно, как два мужика с трудом одну половинку закрывают.

Да, места обжитые, но сейчас Рагнара и его товарищей занимало не это. Полевая дорога, по которой они пришли, пробегала мимо холма, проходила через первую деревеньку, потом раздваивалась. Одна дорога шла через мостик к богатому селу, а вторая тянулась прямо на закат, до самого горизонта. Сейчас по этому тракту в сторону русов ехал отряд вооруженных воинов. Примерно в полсотни копий, кнехты местного барона или земельного рыцаря. Идут резво, видимо, торопятся. Вот только не туда они едут, совсем не туда.

За спинами русов, за перелесками к небу поднимается столб черного дыма. Совсем недавно там была крепостца Эльмсбург. Сегодня утром конная дружина варягов вихрем налетела на городок. Не успела стража опомниться, как взметнулись веревки с крючьями, и на стены полезли дружинники Славомира. Короткая схватка на стенах и у ворот. Распахнутые створы — и в замок врываются две конные сотни. Дальнейшее понятно без слов. Никто и не сопротивлялся.

Задерживаться в Эльмсбурге Славомир не стал. Быстро пополнить переметные сумы съестным, вычистить золото и серебро из подвалов баронского терема, богатых домов и городской церкви, вот и все. Уходя, русы запалили замок, больше он им был не нужен. Впереди лежал богатый Гамбург, старый соперник торговых приморских городов варягов.

— Змейко, скачи к князю, — приказал Рагнар одному из своих спутников. — Скажи, пусть встречает саксов за перелеском.

— Понял. — В небесной синевы глазах дружинника сверкнули веселые искорки. На лице на миг появилась и исчезла задорная улыбка.

За спиной русов были два лесочка с густым подлеском. И дорога как раз вдоль леса шла. Хорошее место, чтобы засадой встать, ударить так, чтоб никто не ушел. Толкнув коня в бока шпорами, Змейко поскакал вниз, к расположившейся на лесной опушке дружине.

Сам Рагнар остался на холме. Вид здесь хороший, удобно дозор нести и за саксами присматривать. Люди саксонского герцога, на щитах уже можно разглядеть гербы дома Биллунгов, тоже заметили двух всадников на возвышенности. Строй воинов уплотнился, задние подтянулись, но скорость отряд не сбавил. Идут размеренной рысью. Наверное, думают, что это просто молодецкая вылазка пары десятков находников, ошкуйников из Люблина или древанской земли.

День сегодня солнечный, хоть и облачка есть. Вон впереди, на закате, по земле бежит тень. По небу плывет туча. Вроде недавно только облачные перья по небесам скользили, а сейчас глянь — треть неба затянуло. Темные водяные хляби ползут. Как бы ливня не было, дороги раскиснут, коням несладко придется. А вон на самом горизонте и молния сверкнула. Через двадцать ударов сердца до ушей Рагнара донесся приглушенный рокот. Сердится Перун, стрелы мечет. Это хороший знак: бог следит за своими внуками и в закатную навьскую сторону молнии кидает. Значит, помочь русам хочет.