— Но ведь…

— Завтра же ты соберешь свои вещи и покинешь замок, — перебил альфа Райлу. В его голосе была слышна злость.

— Что? — выдохнула фаворитка, и такая искренняя му́ка сквозила в ее голосе, что я растерялась. Она действительно любит его, и любит искренне. Почему-то это наблюдение мне совершенно не понравилось. — Любимый, прости меня! Я вовсе не хотела! Прошу, не отсылай меня, молю самой Богиней!

— Ты знаешь, что мои приказы не подлежат оспариванию, Райла. Завтра же ты уедешь. Ты поняла меня? — настойчиво спросил он. Его голосу невозможно было противиться.

Всхлипывание и тихий ответ:

— Да.

Леди Райла выбежала, пряча лицо в кремовый кружевной платочек. Я видела, как ее плечи вздрагивают от рыданий. Альфа вышел, резким жестом рванув занавесь. Увидев меня, неодобрительно нахмурился.

— Амари Лирилия, возвращаемся в замок.

Я кивнула, поспешно опустив глаза. Альфа, судя по всему, был в бешенстве. Я радовалась лишь тому, что не я была причиной его гнева, хотя сердце все равно тревожно колотилось. Мы попрощались с Аллафием — альфа попросил его прислать завтра весть о состоянии пострадавших — и вышли из лазарета.

В карете я ехала одна. Альфа вместе с братом возвращались верхом, леди Райла прибыла в своей карете. Когда мы вернулись в замок, уже стемнело. Альфа проводил меня до лестницы, ведущей в коридор амари. У подножия лестницы горел лишь один факел, бросавший загадочные искры на красивое лицо альфы.

— Амари Лирилия, я знаю, что вы умеете хранить тайны. И снова прошу вас молчать о том, что случилось. Сеять панику ни к чему.

— А что случилось? — спросила я, посмотрев в глаза альфы. — Мы слушали скальда, а потом начался пожар. Разве не так?

Выражение его лица смягчилось. Он криво улыбнулся, а потом вдруг наши взгляды пересеклись. Альфа поднял руку, будто хотел провести пальцами по моей щеке, но остановился в последний момент.

— У вас на щеке пятно сажи, — сказал тихо.

— У вас тоже, — так же тихо ответила я, улыбнувшись.

Повисла пауза. Альфа так долго смотрел в мои глаза, будто надеялся найти там какой-то ответ. Я же замерла, не в силах пошевелиться. Мне казалось, что биение сердца гулко разносится по всему замку.

«Вот сейчас. Сейчас он меня поцелует», — промелькнула мысль, заставившая меня чуть качнуться назад вопреки собственному желанию. Я просто не знала, как себя вести после того, что узнала.

В глазах альфы промелькнул незнакомый мне огонек. Сожаление?.. Однако длилось это всего миг.

— Доброй ночи, леди Лирилия, — сказал альфа и, развернувшись, ушел.

— Доброй ночи, Герв… альфа Ардвальд, — вздохнула я ему вслед.

С утра, когда я приняла ванну, оделась и вошла в общую гостиную, увидела всех амари в крайне возбужденном состоянии. Даже Марджи, чуть похудевшая после болезни, но веселая, сидела около камина.

— Лири, ты знаешь, что случилось? — увидев меня, спросила Оливия.

— Вы о пожаре? — осторожно уточнила я.

— О чем? — нахмурилась дочь купца.

— О пожаре в Вольфгрейде.

— Да кому вообще есть дело до какого-то пожара! — фыркнула Марджи. — Мы о леди Райле.

— Знаешь, что случилось? — повторила Оливия.

Я помотала головой, подумав о том, что леди Райла уже должна ехать в свое имение. Но, судя по голосу Оливии, фаворитка никуда не уехала.

— Она тяжело заболела, вот так! — победно выдала Марджи.

— Марджи, это я хотела рассказать! — возмутилась Оливия. — Тебя даже там не было! — Амари посмотрела на меня и начала быстро рассказывать: — Сегодня утром я гуляла по саду, и там же прогуливалась фаворитка со своей служанкой. Обе были одеты в дорожные плащи, а леди Райла выглядела так, будто у нее отняли всю радость, клянусь Богиней! А потом вдруг фаворитка вскрикнула и упала без чувств! Представляешь? К ней тут же вызвали всех лекарей, что были в замке и знаешь, что они сказали?

— Отравление? — предположила я.

— Откуда тебе это известно? — удивилась Оливия. Кажется, ей даже стало обидно оттого, что интрига так быстро раскрылась.

Я пожала плечами.

— Всего лишь предположила. Вчера леди Райла выглядела вполне здоровой, а просто так никто не кричит и не теряет сознание.

— Моя горничная дружит с горничной фаворитки, так вот та рассказала ей, что кто-то отравил леди Райлу! — прошептала Бригида, многозначительно пошевелив густыми рыжими бровями.

— И как она себя чувствует сейчас?

— Плохо, — вполголоса проговорила Оливия.

— Сама Богиня будто говорит, что фаворитке не место в Волчьих Клыках, — фыркнула Марджи.

— Но теперь-то она здесь точно задержится, ведь не может же альфа выставить ее вон, пока она болеет, — заметила Рисса. Остальные амари понимающе переглянулись.

Я вспомнила, какое отчаяние сквозило в голосе фаворитки, когда она просила альфу не отсылать ее прочь. Могло ли это подтолкнуть ее к тому, чтобы добровольно принять яд?..

Я поежилась, представив, до какого безумства способна довести леди Райлу страсть к альфе. Как она, должно быть, ненавидит всех амари, посягающих на его внимание…

— Лири, а вы где были вчера? Расскажи нам скорее о свидании с альфой, — посмотрела на меня Марджи, чуть прищурившись. — Поговаривают, вы вернулись за полночь, — ревниво добавила она.

От необходимости отвечать меня избавило появление госпожи Мод и лорда Ричарда, казначея замка.

— Амари, прекрасно, что все вы здесь, — обвела нас взглядом распорядительница. Казначей слегка склонил голову, приветствуя всех сразу и никого в отдельности.

— Что-то случилось? — Марджи даже чуть привстала с кресла.

— Всевидящая Богиня, откуда такие мысли, амари? — сухо отозвалась распорядительница. — Я пришла сказать, что через два дня у альфы Ардвальда и советника Гервальда день рождения. По этому поводу в замке будет устроен торжественный ужин.

— Приедут гости? — деловито уточнила Рисса.

— Нет, амари, это будет лишь ужин для узкого круга. И если вы хотите подготовить альфе Ардвальду и советнику подарки, то самое время задуматься об этом. Мы с лордом Ричардом посовещались и решили, что можно съездить сегодня в Вольфгрейд и купить то, что вам необходимо.

Оливия захлопала в ладоши, Рисса радостно вскрикнула, а остальные амари заулыбались.

— Ничего дорогого, — веско сказал казначей, остановив взгляд холодных голубых глаз на мне. — Не забывайте о сдержанности и скромности. Маленькие знаки внимания, не более того. — Мне стало неуютно под его взглядом, в глубине которого, казалось, застыл лед.