В Зоне темнеет рано. Когда мы, прячась за зелёными изгородями, плетнями и кирпичными стенами, наконец-то достигли цели, луна уже поднималась над горизонтом. Байкер ударом ноги вышиб дверь, первым влетел в своё жилище и, на ходу опрокинув небольшой стол, рыбкой нырнул в щель между продавленным диваном и обклеенной старыми газетами стеной. Арамис и Копчёный залегли под узкими подоконниками, а я метнулся к простенку между окнами.

Неизвестные стрелки тут же прошлись по дому. С обеих сторон от меня захлопали, взрываясь, цветочные горшки. Черепки с комьями земли разлетелись по комнате, на пол посыпались раскромсанные части растений. Створки платяного шкафа затрещали под градом свинцовых ударов, брызгая щепой и плюясь перьями и кусочками ткани. Диван и кресло зазвенели лопнувшими пружинами, стальные спиральки выскочили из растерзанной в клочья обивки и покачивались, тихонько поскрипывая.

Обстрел неожиданно прекратился. Видимо, нападавшие решили, что с нами покончено, и перенесли огонь на другие дома. Я осторожно пошевелился, глубоко вдохнул и сразу закашлялся: в воздухе плавала пылевая взвесь, кружились клочки ткани, пушинки, сильно пахло геранью и ещё чем-то похожим на мускус.

– Паря! – позвал из-за дивана Байкер.

– Чего? – отозвался я.

– Отвлеки стрелков на себя.

– А почему я?

– Потому что тебе это будет удобнее сделать.

– Нашёл отмычку, – буркнул я, шаря по полу взглядом. Сантиметрах в тридцати от моей ноги лежал истерзанный кустик комнатного растения: развилка из трёх одревесневших стеблей с размочаленным чёрным комком на конце – издалека вполне можно принять за чью-то голову. Арамис тоже мог дотянуться до приманки, но Байкер почему-то решил поручить это дело мне. Вскоре мне стала понятна его логика.

– Арамис, – сказал он, когда я, присев, дотянулся до растения и медленно потянул его к себе. – Проползи три метра вдоль стены. Как только Паря высунет кочан в окно, тяни ковёр на себя. Под ним будет люк. Открывай его и прыгай в подвал. Копчёный, двигай следом за ним. Всё понятно?

Мы промычали что-то невнятное.

– Тогда начали.

Я осторожно выпрямился, поднял приманку на уровень головы, кивнул Арамису и выставил край мохнатого кома в окно. Сталкер, постукивая коленями и локтями по доскам пола, быстро прополз по-пластунски заданное расстояние.

Копчёный следил за нами напряжённым взглядом. Я слышал его хриплое, свистящее дыхание и даже улавливал отзвуки громкого сердцебиения. Правда, потом до меня дошло, что это стучит мой насос, бешено гоняя по телу накачанную адреналином кровь. Байкер всё это время возился за диваном, пытаясь повернуться ногами к окну, и хотел сделать это как можно незаметнее для гипотетического наблюдателя.

Арамис ухватился за бахромчатый край тонкого, похожего на гобеленовую накидку ковра. Дёрнул. Ковёр цветной молнией вырвался из-под свалившегося набок стола, оголив чёрные прорези по периметру лаза в полу и железную ручку-кольцо в крышке люка. Сталкер скомкал ткань в бесформенную кучу и замер, глядя на меня. Я понял, чего он хочет, и немного поводил приманкой вверх-вниз – так, чтобы со стороны было похоже на голову выглядывающего человека. Выстрела не последовало. Видно, и в самом деле снайперы поставили на нас крест, а может, нашли себе цели поинтереснее, чем горшки и старая мебель.

Арамис подполз к люку, схватился за кольцо, рванул крышку на себя. Ржавые петли пронзительно заскрипели. Сталкер замер на мгновение, ожидая выстрела, затем резко толкнул дощатый щит к полу и буквально нырнул в чёрный, дохнувший холодом проём. Из подполья донёсся лёгкий перестук (это Арамис спускался по деревянной лестнице), сменившийся громыханием и сдавленной руганью.

– Осторожно, там, рядом с лестницей, пустые фляги стоят, – запоздало предупредил Байкер, показавшись с другой стороны дивана. Всё-таки ему это удалось: он смог перевернуться в узком пространстве, не высовывая головы или другой части тела.

– Да я уж понял, – прошипел Арамис и снова за что-то зацепился. На этот раз не такое большое и гремучее, потому что звякнуло гораздо тише, чем за минуту до этого. – Да чтоб тебя! Байкер, какого хрена ты понавешал тут всякой дряни?

– Там слева есть выступ небольшой. Нащупал? – ответил хозяин дома, перебираясь на четвереньках к шкафу, к боковой стенке которого примыкала узкая лесенка, ведущая на чердак.

– Ну.

– Пошарь под потолком, найдёшь керосинку. Спички рядом, на полочке.

Какое-то время из подвала доносились шорохи и невнятное бормотание, но вот там чиркнули спичкой, и в погребе затеплился слабый огонёк керосиновой лампы. Жёлтый дрожащий свет вырвал из тьмы часть наклонной лестницы и неровные швы кирпичной кладки.

Согнувшись в три погибели, Копчёный добрался до люка. Он ещё не успел скрыться в подполе, как Байкер окликнул меня, ткнул указательным пальцем в потолок и первым полез на чердак.

Я тоже пригнулся к полу, добрался до шкафа (чуть не воткнулся в угол головой) и следом за Байкером взобрался по лестнице. На чердаке пахло сухими травами, глиной и пылью. Сквозь слуховое окно падал рассеянный лунный свет, которого вполне хватало, чтобы не наткнуться на расставленные повсюду ящики и свисающие сверху пучки сушёных растений. Поначалу мне показалось, что этот хлам здесь беспорядочно свален в кучу, а сухие веники висят как попало, но потом, когда глаза привыкли к полутьме, я заметил определённый порядок: большие ящики покоились внизу, те, что поменьше, располагались сверху, причём верхние ящики не примыкали друг к другу, а образовывали что-то вроде коридоров, занятых подвешенными к натянутым между стропилами верёвкам вязанками трав.

Байкер подвёл меня к самому крупному ящику, открыл боковые замки и плавно опустил на глиняный пол дощатую стенку. Пошарил ладонью внутри, щёлкнул переключателем. Маленькая лампочка на двенадцать свечей затеплилась в глубине ящика, оказавшегося на деле оружейным сейфом. Энергию ей давала скромных размеров «батарейка» – артефакт, примотанный алюминиевой проволокой к боковой стенке ящика. Тонкие проводки от его полюсов шли к выключателю, а уже оттуда – к закреплённому на потолке источнику света. По обеим сторонам самодельного сейфа на боковых полках хранились снаряженные магазины к «винторезу» и автомату «ВАЛ», что покоились в специальных мягких держателях задней стенки.

Байкер вытащил из зажимов винтовку, протянул мне.

– Держи. Прикроешь сверху, я к парням пойду. – Он двинулся к выходу, но вдруг остановился. – Чуть не забыл. Вот здесь, – его указующий перст нацелился на ящик сбоку от чердачного окна, – хранится полностью заряженный «гном». Запасных гранат нет, но они тебе не понадобятся. Если очередь дойдёт до «малыша», времени на перезарядку уже не будет, поверь мне. Ну всё, дуй на позицию.

Сталкер развернулся и потопал к выходу с чердака, а я рассовал по карманам запасные магазины и, сжимая в руках «винторез», тенью скользнул к кругляшу слухового окна. Толстые перекладины лестницы ещё скрипели под ногами Байкера, когда я разбил прикладом стекло и припал глазом к резиновой гофре прицела. Мир сразу сузился до размеров прицельного сектора, зато обрёл глубину и чёткость видимого изображения (всё-таки оптика с ноктовизором – классная вещь!): дома, деревья, прорвавшиеся за периметр мутанты и отбивающиеся от них сталкеры оказались словно на расстоянии вытянутой руки.