— Пластиковый пакет, — ответил Ван Вейтерен. — Тот, что поменял хозяина. Или должен был поменять хозяина.

— Что еще за чертов пакет?

Ван Вейтерен немного помолчал.

— Значит, вам о нем не известно?

«Дьявол, — подумал Рейнхарт. — Он опять посадил нас в лужу».

— Кто-то вроде упоминал о каком-то пакете, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал невозмутимо. — Верно.

— Похоже, что этот Мистер Икс, который, судя по всему, и является убийцей… — неторопливо продолжил комиссар тоном, который до неловкости отчетливо отдавал педагогикой, — он вроде бы держал возле ног пластиковый пакет, пока сидел в баре. И похоже, что Эрих унес пакет с собой, когда уходил.

Он поднял бровь и ждал реакции Рейнхарта.

— Черт возьми, — выругался Рейнхарт. — Честно говоря… да, честно говоря, боюсь, что мы это упустили. То есть вторую половину. Несколько человек утверждали, что у Мистера Икс имелся пакет, но мы не слышали о том, чтобы Эрих забрал его с собой. Как вам удалось это узнать?

— Повезло встретить нужных людей, — скромно ответил Ван Вейтерен, глядя на свежескрученную сигарету. — Одной из официанток показалось, что она видела у Эриха в руках пакет, когда он уходил, а стоило ей об этом упомянуть, как бармен тоже вспомнил.

«Вероятно, еще повезло задать нужные вопросы», — подумал Рейнхарт, чувствуя, как его сознание застилает туман старого, укоренившегося восхищения и уничтожает как злость, так и неловкость. Восхищения перед психологической прозорливостью, которой всегда славился комиссар., позволявшей ему, будто скальпелем, пронзать тонну теплого масла быстрее, чем сотня полицейских в бронежилетах успевала прикинуть ее вес.

Интуиция — вот как это называется.

— Какие вы делаете выводы? — спросил он.

— Эрих ездил туда, чтобы что-то забрать.

— Видимо, да.

— Он отправился в «Траттория Комедиа» и забрал пакет в условленном месте… например, в туалете.

Рейнхарт кивнул.

— Он не знал, кто такой Мистер Икс, да и не должен был.

— Почему вы так думаете?

— Имей они возможность действовать в открытую, они могли бы с таким же успехом встретиться в любом другом месте. Например, на парковке. Зачем устраивать весь этот маскарад, если в нем нет необходимости?

Рейнхарт задумался.

— Мистер Икс был загримирован, — сказал он.

— Он собирался убить моего сына, — подчеркнул Ван Вейтерен. — И убил. Естественно, он замаскировался.

— Зачем же передавать пакет, раз он все равно намеревался его убить? — спросил Рейнхарт.

— Попробуй ответить сам, — предложил Ван Вейтерен.

Рейнхарт два раза затянулся погасшей трубкой.

— Вот черт! — произнес он. — Понимаю. Он не знал его в лицо. Они находились в одинаковом положении.

Он вычислил его, только увидев с пакетом в руках… сидел и поджидал на парковке, ну конечно.

— Вполне вероятно, — согласился Ван Вейтерен. — Мне тоже так представляется. А дальше? Как ты думаешь, о чем идет речь? Кто командует, а кто подчиняется?

«Хороший вопрос, — подумал Рейнхарт. — Кто командует, а кто подчиняется?»

— Командует Эрих, а Мистер Икс подчиняется, — предположил он. — То есть вначале. Потом Мистер Икс меняет роли… поэтому… да, конечно, поэтому он его и убивает.

Ван Вейтерен откинулся на спинку и закурил сигарету. «Его сын, — подумал Рейнхарт. — Тьфу, черт, мы ведь говорим об убийце его сына».

— А о чем, ты думаешь, идет речь?

Мысль о наркотиках секунд пять мешала Рейнхарту сосредоточиться, потом он нашел ответ.

— Шантаж, — сказал он. — Черт возьми, ясно как день.

— Он утверждает, что Эрих никогда такими делами не занимался, — объяснял он Уиннифред часом позже. — Я ему верю. Кроме того, кажется невероятным, чтобы он был таким идиотом, что просто поехал, уселся в ресторане и ждал денег, если знал, о чем идет речь. Эрих был посыльным. Его туда направил кто-то другой… настоящий шантажист… если вдуматься, это совершенно очевидно. Все встает на свои места.

— А как же Вера Миллер? — спросила Уиннифред. — Она в этом как-то замешана?

— Вполне вероятно, — ответил Рейнхарт. — Убийца думал, что шантажистом является Эрих, и убил его совершенно напрасно. Не исключено, что в случае Веры Миллер он попал в точку.

— Эрих и Вера Миллер знали друг друга?

Рейнхарт вздохнул:

— К сожалению, нет. Тут пока тупик. Мы не нашли ни единой ниточки, которая бы их связывала. Но, возможно, она есть. Если предположить, что он… убийца… врач из Хемейнте, то Вера Миллер вполне могла каким-то образом держать его на крючке. Ошибочная операция или что угодно другое, черт возьми. Ошибки врачей дорогого стоят… он мог, например, прикончить пациента по чистой невнимательности. Она увидела шанс подзаработать деньжат и воспользовалась им… другое дело, что потом из этого вышло. Ну, хоть какая-то теория.

Уиннифред посмотрела на него скептически:

— А зачем ей понадобилось ложиться с ним в постель? Ведь вы считаете, что дело обстояло именно так?

— Пф-ф… — фыркнул Рейнхарт. — Прелесть моя, ты что, вчера родилась? Ведь именно там мужчины и раскалываются. Обо всех достоинствах и недостатках мужчины женщина узнает в постели.

Уиннифред восторженно рассмеялась и прижалась к нему под одеялом.

— Мой принц, — сказала она. — Ты абсолютно прав, но, боюсь, тебе придется подождать с демонстрацией твоих достоинств еще пару дней.

— Ничего не поделаешь, — смирился Рейнхарт и погасил свет. — А недостатков у меня почти нет.

Минут через пятнадцать он поднялся.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась Уиннифред.

— Джоанна, — сказал Рейнхарт. — Мне показалось, я что-то услышал.

— Ничего подобного, — возразила Уиннифред. — Но сходи и принеси ее, уляжемся втроем. Ведь ты за этим встал?

— Примерно, — признался Рейнхарт и направился в детскую.

«Жена читает мои мысли еще до того, как они успевают у меня созреть, — подумал он, осторожно поднимая спящую дочку. — Как это у нее, черт возьми, получается?»

25

В среду, 9 декабря, выдался день с десятью-одиннадцатью градусами выше нуля и высоким безоблачным небом.

Удивленное солнце, казалось, почти стеснялось необходимости демонстрировать всю свою бледную наготу. Ван Вейтерен позвонил Ульрике Фремдли на работу, узнал, что та заканчивает в районе обеда, и предложил съездить на машине к морю. Они его довольно давно не видели. Ульрика сразу согласилась. Ван Вейтерен услышал по голосу, что она удивлена и обрадована, и вспомнил, что любит ее.