– О да, – решительно проговорила Энни, думая о Джимми – добром, милом, умном Джимми. – Конечно.

– Это безумие, и в любом случае я не понимаю, как мы можем с этим справиться, – замотала она головой, выслушав план Оливии.

– Справимся, – заверила ее Оливия. – Обязательно справимся. Работа предстоит тяжелая, и мне понадобится твоя помощь, поэтому давай для начала поговорим с Эдвардом – разумеется, если ты согласна.

– Не знаю. – Энни покачала головой. – Ты придумала наилучший способ ударить Кэри в самое больное место. Но как тебе удастся справиться с такой… такой грандиозной задачей. Просто из ряда вон.

– Глупости! – с резковатой прямотой заявила Оливия. – Мы пришли к выводу, что ее не мешает искупать в грязи, верно?

– Верно, – признала Энни. – Ливви, я говорю не об этом. – Она пристально посмотрела на подругу. – Ты всегда была самой своевольной из нас, самой бесстрашной, и все-таки ты ведешь нормальную, размеренную жизнь – много работаешь, любишь отдохнуть. Ты любишь жизнь.

– Да, – согласилась Оливия.

– Так почему же ты хочешь бросить все и очертя голову поставить на карту свою жизнь из-за такого гнусного создания, как Кэри? Пойми, ради бога, Ливви, если она тебя поймает… – Энни помолчала. – Если она поймает нас за руку, то небо нам покажется с овчинку.

Оливия пожала плечами:

– По-моему, игра стоит свеч. Во всяком случае, для меня.

– Но почему? Вот чего я никак не могу понять. – Энни до сих пор пребывала в недоумении. – Может быть, я чего-нибудь не знаю?

– Ну что ты такое говоришь? – поспешно произнесла Оливия. – Неужели ты считаешь, что она не заслужила возмездия? Вспомни, что она сделала с Джимми за последние годы. А мы? Разве мы сами можем чувствовать себя спокойно?

– Да, конечно. – В голосе Энни не слышалось убежденности. Ее по-прежнему грызло чувство, будто Оливия что-то от нее скрывает. – Ты понимаешь, сколько денег уйдет на твой план?

– У меня денег больше, чем я в силах потратить, – упрямо заявила Оливия. – Мне приятно будет использовать их на то, чтобы воздать Кэри по заслугам.

Энни опять покачала головой:

– И все-таки ты затеяла нечто из ряда вон выходящее.

– Ты это уже говорила.

– Знаю. – Энни помолчала. – Значит, тебе нечего больше мне рассказать?

Перед глазами Оливии снова возник ньюпортский утес и, как всегда, сразу после этого – ванная в квартире Джимми.

– Ничего, – твердо заявила она после долгой паузы.

– Ладно, – произнесла Энни.

– Что – ладно?

– Я с тобой.

– Вот как? – с подозрением спросила Оливия. – Ты же считаешь мой план безумным, хотя, наверное, он на самом деле такой и есть.

– Я тоже хочу помочь Джимми, – пояснила Энни. – Я не забыла наш договор. Кроме того, я согласна, что Кэри нужно остановить, пока она не натворила настоящих бед. Если наш план удастся, это будет просто грандиозно. – Она улыбнулась. – А потом, разве я могу бросить тебя одну – особенно когда мне кажется, что у тебя немного поехала крыша?

– Похоже, у тебя не осталось никаких сомнений? – спросила Оливия.

– Никаких, – решительно ответила Энни. – И все-таки я не уверена, что мы не должны ничего говорить Джимми. Разве он не имеет права знать?

– Нет, – решительно покачала головой Оливия. – Я хорошо знаю Джимми – он ни за что не согласится на такое. – Она посмотрела на листок с заметками, и при мысли о том, какую игру они затеяли, глаза ее хищно блеснули. – И еще одна причина – вся эта затея сработает только в том случае, если Джимми не будет знать ничегошеньки.

Энни немного помолчала и неуверенно спросила:

– Насколько глубоко мы должны посвятить в наши планы Эдварда?

– Мне послышалось, ты сказала, что не хочешь от него ничего скрывать.

– Не хочу. И считаю, что мы должны хотя бы в общих чертах обрисовать ему, что мы задумали.

– Но только не все до конца, – предостерегла Оливия.

Энни сокрушенно улыбнулась:

– Нет. Конечно, не все. Понимаешь, Эдварду и в страшном сне не приснится запрещать мне делать то, что я хочу, однако он может попытаться отговорить меня. Поэтому, я думаю, лучше скрыть от него мелкие детали. Как ты считаешь?

– Да, так, пожалуй, будет лучше всего, – согласилась Оливия. – Как говорит старая пословица, меньше знаешь, крепче спишь.

– Итак, пусть пребывает в неведении – по крайней мере, до тех пор, пока нас не поймают, – заключила Энни.

Первый звонок прозвенел через сорок два дня, 26 февраля. Личный помощник принес в кабинет Кэри письмо в сером конверте, на котором значилось: «В собственные руки».

Она вскрывала конверт минут через сорок.

«Уважаемая миссис Ариас!

Я обращаюсь непосредственно к Вам по просьбе одной швейцарской корпорации, широко известной в своей области, дабы проинформировать о крупном достижении, которое вскоре станет доступно всем гражданам Соединенных Штатов Америки.

Несмотря на то, что сейчас, на самом раннем этапе, я не уполномочен раскрывать дальнейшие подробности, руководство корпорации поручило мне заверить Вас, что упомянутый новый продукт вернет уверенность в себе и душевное здоровье немалой части населения Соединенных Штатов, а также принесет огромные, невиданные прибыли его создателям и тем, кто займется его внедрением и распространением.

Я уверен, Вы понимаете, что внедрение на общественный рынок столь многообещающего продукта потребует особой тщательности и щепетильности. Иными словами, миссис Ариас, необходима идеально составленная рекламная кампания. До сего момента мы не обращались ни в одно из других агентств, поскольку нуждаемся в максимальной конфиденциальности. Мы остановили свой выбор именно на Вашей компании по ряду веских причин.

Прежде всего, агентство «Бомон—Ариас» весьма немногочисленно, но тем не менее авторитетно и обладает значительным опытом в проведении подобных кампаний. Даже в настоящий момент, насколько нам известно, агентство не обременено предыдущими обязательствами, которые могли бы повлечь нежелательное столкновение интересов; кроме того, руководитель агентства прошел ряд серьезных проверок на благонадежность.

Я снова свяжусь с Вами в течение сорока восьми часов. Если вы заинтересовались предлагаемым продуктом и хотите узнать о нем больше, прошу Вас поставить нас в известность в указанный срок.

Искренне Ваш,

Г. Шнабель».

Кэри дважды прочитала письмо, потом взглянула на обратную сторону. Там не было ничего – ни точного адреса, ни номера телефона или факса. Она со вздохом отложила конверт и нажала клавишу интеркома.