Далее приводились наиболее характерные примеры. Так, НКВД Якутской АССР в начале 1942 года была выявлена «повстанческая банда» в составе 19 человек, возглавляемая выходцем из кулацкой семьи — неким Орловым. Группа именовала себя «Обществом спасения России от большевизма» и ставила своей задачей создание крупных повстанческих отрядов и поднятие вооруженной борьбы против советской власти. Участники банды развили исключительно большую активность в июне 1942 года: «В целях приобретения оружия и создания продовольственной базы, в течение указанного месяца они совершили четыре крупных налета на склады золотых приисков и зимовки охотников, во время которых убили оперативного уполномоченного НКВД тов. Коробова, бойца приисковой охраны Быкова и двух рабочих, захватили 10 карабинов, 4 револьвера и пистолета, 10 кг взрывчатых веществ, патроны, золото, продукты и шесть лошадей. 11 июля 1942 года при проведении операции банд- главарь Орлов был убит, 18 участников арестованы. Менее активные бандповстанческие группы были ликвидированы Управлениями НКВД Омской и Иркутской областей»[332].

В 1943 году, особенно во второй его половине, органам НКВД удалось в значительной мере погасить антисоветские повстанческие проявления в глубоком тылу. Большая часть диверсантов «Цеппелина», заброшенных в глубокий советский тыл, оказалась в руках чекистов. К примеру, 9 июня 1943 года в Кожвинском районе Коми АССР была ликвидирована группа десантников «Цеппелина» из 12 человек. Группа была заброшена 2 июня и переодета в форму НКВД. В ходе боя 2 «цеппелиновца» были убиты, а остальные, в том числе руководитель группы Годов, — захвачены в плен. Еще один десант «Цеппелина» в количестве 40 человек был ликвидирован в конце 1943 года под Сыктывкаром[333].

Пожалуй, самой известной акцией «Цеппелина» стала попытка проведения диверсионно-террористического акта в отношении И.В. Сталина. Операцию было поручено провести агентам П.И. Таврину (он же Политов, он же Шилов) и его жене.

Политов с 1933 по 1940 год проживал на Украине, в Ташкенте, в Башкирии под различными фамилиями. Перед войной, используя служебное положение заведующего нефтескладом на станции Аягуз Туркестано-Сибирской железной дороги, похитил крупную денежную сумму и, скрывшись от уголовного преследования, предоставив фиктивные документы, устроился следователем в Воронежскую прокуратуру. В ноябре 1941 года был призван в РККА, где был назначен командиром взвода, а затем командиром роты. В мае 1942 года перешел на сторону германской армии и предложил сотрудничество «в борьбе с большевизмом». Кроме того, он просил назначить его на должность бургомистра одного из оккупированных советских городов. В 1943 году Политов был направлен в один из лагерей «Цеппелина» для обучения. В период учебы он помог обезвредить подпольную антифашистскую группу. В числе положительных качеств агента его кураторы называли «находчивость, умение быстро ориентироваться в сложной обстановке, ненависть к советскому строю». Отрицательными качествами Политова были «алчность, карьеризм, полная беспринципность».

Подготовка Политова к выполнению задания происходила в Пскове и Риге, и заняла несколько месяцев. Она включала в себя стрельбу из личного оружия, вождение мотоцикла и автомобиля. В период подготовки Политову-Шилову была найдена «жена» и, одновременно, коллега по заданию. «Фрау Шилова» обучилась работе на радиостанции, освоила шифровальное дело. В качестве инструкторов выступали офицеры «Цеппелина», сотрудники Главной команды СС «Россия-Север» гауптштурмфюрер Палбицын и эмигрант оберштурмфюрер Делле.

Было решено, что Политов будет действовать под видом майора Красной армии, получившего отпуск после тяжелого ранения. Для того чтобы повысить шансы на успех, Политов был «награжден» званием Героя Советского Союза. Из Берлина были получены орден Ленина и Золотая Звезда, принадлежавшие генерал-майору РККА И.М. Шепетову, попавшему в плен в 1941 году, а также ордена Красного Знамени, Александра Невского и два — Красной Звезды. На право ношения этих наград были изготовлены соответствующие документы, а Политову-Шилову был дан новый псевдоним — Таврин.

Для выполнения задания Таврин был снабжен реактивным гранатометом скрытого ношения «Панцеркнаке» с комплектом бронебойных снарядов и различными образцами стрелкового оружия.

В начале сентября 1944 года подготовка задания была окончена, и 5 сентября агенты вылетели из Риги на самолете, к фюзеляжу которого был прикреплен мотоцикл М-72. Самолет благополучно приземлился в районе Карманово Смоленской области. Спустя несколько часов диверсанты были задержаны на магистрали, идущей к Ржеву. При обыске у агентов «Цеппелина» было обнаружено семь пистолетов, радиостанция, «Панцеркнаке» и снаряды к нему, специальная мина, ручные гранаты, 428 тысяч рублей советских денег, 116 печатей и штампов, десятки различных бланков, обеспечивающих изготовление многих советских документов.

Провал объяснялся тем, что информация о готовящейся операции была известна чекистам. Еще в новогоднюю ночь 1944 года агенты НКВД похитили сотрудника «Цеппелина» обершарфюрера СС Лашкова-Гурьянова, при котором были обнаружены ценные документы, проливающие свет на подготовку агента Политова. После этого чекистам удалось внедрить в «Цеппелин» своего агента — лейтенанта Александра Лазарева, с заданием получить максимум информации об интересующей операции. Через некоторое время агента Таврина плотно «вели» советские разведчики, действовавшие в оккупированной Риге[334].

Когда надежды на скорое окончание войны с СССР были окончательно похоронены, цели и задачи «Цеппелина» подверглись некоторой корректировке (примерно с середины 1942 года). Вальтер Шелленберг в своих мемуарах писал, что главной целью операции «Цеппелин» стало противодействие партизанской войне, следующим образом обосновывая необходимость борьбы с народными мстителями: «Основной задачей партизанской борьбы была беспощадность сама по себе… считались оправданными любые меры, которые могли бы заставить население поддерживать эту борьбу. Совершающиеся жестокости следовало приписывать немецким захватчикам, чтобы тем самым заставить колеблющееся население включиться в активное сопротивление. Если же, исходя из русских интересов, следовало наказать ненадежные элементы, это нужно было проделать так, чтобы создать видимость репрессий со стороны немцев… НКВД было вменено в обязанность организовывать засылку некоторых самых лучших и наиболее надежных агентов в немецкую армию и ее административные учреждения в качестве консультантов и информаторов. Наряду с постановкой заведомо ложной или же недостоверной информации с помощью партизан они должны были любым способом провоцировать немецкие оккупационные власти на принятие суровых мер против определенных слоев населения, таких, например, как евреи и кулаки. Казни, ликвидации и высылки надлежало, конечно, представлять как зверства, сознательно осуществляемые немцами в отношении русского народа»[335].