В марте – апреле 1966 года в Москве проходил XXIII съезд партии, на котором произошло событие, малозаметное для многих. Кандидатом в члены ЦК КПСС был избран второй секретарь ЦК КП Молдавии Николай Анисимович Щелоков. Осенью того же года он был вызван в Москву, и 17 сентября страна узнала о его назначении министром охраны общественного порядка СССР.

За дело он взялся рьяно. Произошло переименование министерства, существенно повысилась заработная плата, в том числе и с введением надбавок за звание и выслугу лет. По предоставленным льготам милиция фактически приравнивалась к армии. Создавались специальные высшие учебные заведения и даже Академия МВД СССР.

Нового министра можно было смело зачислить в меценаты. Он стал инициатором создания в Академии университета культуры. Его первым ректором назначили Арама Ильича Хачатуряна. Кафедрами руководили известные всему миру кинорежиссеры, художники, писатели. О коллекционировании в собственной квартире подлинников картин, место которым было только в музеях, узнали позже. В кабинете министра частыми гостями стали спортсмены, актеры, космонавты.

Уже через год после его назначения, впервые в истории страны, День милиции отмечался в Кремлевском дворце съездов. Торжественное собрание открыл первый секретарь МГК КПСС В. В. Гришин. Да и сам состав президиума говорил о многом. Пошли упорные слухи о близости министра к «самому». Эту версию не опровергали и ненавязчиво доводили до всех. Так, из мемуаров генерал-полковника К. С. Грушевого «Тогда, в сорок первом» читатели узнали о том, что ранним утром 22 июня 1941 года на бюро Днепропетровского обкома партии неотложные вопросы оборонных мероприятий решали наряду с другими товарищами секретарь обкома Л. И. Брежнев, председатель горсовета Н. А. Щелоков, секретарь горкома Г. К Цинев[32]. Наиболее любознательные, вчитываясь в биографии этих людей, находили удивительные совпадения по местам их службы на протяжении многих лет.

В печати, по радио и телевидению продолжали греметь овации по поводу замечательных успехов министра. 26 ноября 1970 года в связи с шестидесятилетним юбилеем его наградили высшей государственной наградой – орденом Ленина. Через десять лет присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Приветственный адрес в присутствии членов коллегии торжественно огласил Чурбанов. «Золотую Звезду» вручил Щелокову лично Л. И. Брежнев.

Теперь можно было подумать и о большем. О создании не подвластной и не подконтрольной никому касты, подчинявшейся только ему – Щелокову или подобранному им же преемнику. Оперативная работа в области преступлений в сфере экономики, уголовных проявлений, охраны общественного порядка, вся система предварительных мест заключения, исправительно-трудовых учреждений, включая специальные внутренние войска, – все в его руках.

Мешает лишь то, что расследование особо сложных дел, в том числе убийств, изнасилований, должностных преступлений, сосредоточено в органах прокуратуры. И вот перед ЦК партии, правительством страны поставлен вопрос о передаче всего следствия в органы внутренних дел. Правда, против этого возражают генеральный прокурор и Верховный суд, но к их доводам не очень-то прислушиваются…

Министр внутренних дел поначалу добивается решения о передаче всех дел о преступлениях несовершеннолетних в следственные подразделения милиции. Это более половины всех дел, расследуемых следователями прокуратуры. Все идет как задумано, но общую благостную картину с состоянием правопорядка в стране портит рост количества уголовных дел, возбужденных против работников милиции, и Щелоков делает демарш. Министр внутренних дел внес представление (!) генеральному прокурору СССР, в котором поставил вопрос о необоснованном возбуждении прокурорами уголовных дел против работников милиции[33].

Дальше – больше. В ЦК КПСС, Совет министров СССР направили докладную записку, в которой предлагалось лишить прокуроров городов и районов права возбуждения уголовных дел против работников милиции, а рядовой и сержантский состав привлекать к уголовной ответственности только с согласия начальника УВД. Что же касается офицеров милиции, то подступиться к ним можно было только с согласия министра.

Возможно, мечты Щелокова и сбылись бы, но земля наша не обделена людьми незаурядными, мыслящими по-государственному.

Виктор Васильевич Найденов имел большой опыт работы в должности прокурора Ульяновской области, а затем – в аппарате ЦК КПСС. В то время он как заместитель генерального прокурора СССР возглавлял Главное следственное управление Прокуратуры СССР, а значит, и руководил теми прокурорами, которые надзирали за деятельностью органов внутренних дел.

Понимая, чем чревато предложение Щелокова, Виктор Васильевич решил дать бой всесильному министру. Было подготовлено соответствующее обобщение по уголовным преступлениям, совершенным работниками МВД. Через некоторое время его вынесли на обсуждение общего партийного собрания Прокуратуры СССР.

В результате в начале 1980 года в директивные органы пошел не просто ответ за подписью генерального прокурора, а решение коммунистов центрального аппарата Прокуратуры СССР.

(Это партийное собрание я запомнил хорошо, потому что оно было для меня первым после перевода в Москву.)

В середине 70-х годов специальная следственно-оперативная группа по раскрытию особо тяжких преступлений выехала в один из южных городов Украины, где была убита и ограблена престарелая гражданка X. Помимо меня в группу входили занявший должность начальника отдела управления уголовного розыска области Малышев и ранее упоминавшийся Юра Катютин.

Довольно быстро комплекс следственно-оперативных мероприятий позволил заподозрить в убийстве офицера местного отдела внутренних дел, но по негласно действующему указанию ни задержать, ни арестовать его до увольнения мы не могли. О происшедшем сообщили руководству УВД и прокуратуры области. Посланники из центра нагрянули незамедлительно. Оперативное совещание проходило бурно. Попытки убедить нас в ошибочности выдвигаемой версии успеха не имели. Особое раздражение руководства вызвало упрямство Малышева и Катютина. А один из очень уважаемых мною людей и непосредственный мой начальник отвел меня в соседний кабинет и сказал: «Парень ты молодой, все у тебя еще впереди. Не артачься. Дело в конечном счете не в преступнике. Одним больше, одним меньше. Пойми, Володя, это политика…» И он многозначительно показал пальцем вверх.

Все протестовало против сделанного предложения, и мы поступили по-своему. Увы, дело кончилось полным провалом. Подозреваемого предупредили и о доказательствах, которыми мы располагали, и о всем ходе подготовленной по его изобличению операции.

Он уехал в другой город, купил дом, автомашину и лет через десять передал мне через одного нашего работника пламенный привет. Малышева и Катютина тогда же за «увлечение ошибочной версией» от расследования отстранили. Банда, которой руководил этот работник милиции, совершившая еще ряд убийств, осталась неразоблаченной.