– Хватит целоваться! Ты говорила, амулет один, да еще нитью связан. А как перемещаться?

– Ну, это просто! После обряда режешь, колешь или ломаешь амулет пополам, и тогда сможешь от одной половины к другой переноситься. У нас проблема не с амулетом, а со стихиями.

– Это как?

– Для обряда нужен маг, пропитанный какой-то стихией. Хорошенько пропитанный, чтобы энергетика стихии внутри держалась. Ты их помнишь?

– Земля, вода, воздух и огонь, – пожал плечами Кро.

– За землю мой медвежонок выступит, он вечно в глине копается. Воздух я могу представлять, у меня с ветрами ладить с самого детства хорошо выходит. С водой точно сложностей не вижу, есть у меня знакомая. Силу в нашем братстве представляешь ты, это тоже понятно. Но вот где ты возьмешь носителя стихии огня? Человека-саламандру?

– Обязательно человека? – уточнил Битали.

Молодые оторвались друг от друга и повернулись к потомку Темного Лорда:

– Ты с ума сошел, Битали?

– Если кто огнем и пропитался, то именно она. Или у вас есть другие идеи?

Обрученные промолчали, и Битали полез в карман за трубкой:

– Добрый вечер, карамелька. Скажи, ты боишься уколов?

– Ну ты вопросы, сахарный, задаешь! Сейчас, к зеркалу подойду. Две дырки в носу, четыре в каждом ухе, три в губе, одна на языке. Судя по отражению, раньше не боялась.

– А завтра побоишься?

– Ты можешь прямо сказать, красавчик, чего тебе надо?

– Мне нужна твоя кровь!

– Вот, с-собака-судьба! – застонала Юлиана. – Почему я не слышала ничего похожего, пока была готом?

– Мы сможем провести обряд завтра? – посмотрел на друзей Битали.

Горамник пожала плечами, Надодух согласно кивнул.

– Сахарный мой, ты понимаешь, что за мою кровь ты уж точно за всю жизнь со мной расплатиться не сможешь?

– Это смотря сколько нам удастся прожить, мадемуазель Юлиана.

– Ох, блин! – крикнула девушка. – Ты умеешь уговаривать женщин на безумства, красавчик. Что нужно делать?

* * *

Встречать смертную отправился Цивик – выпускать Битали даже до остановки друзья побоялись. Если графские соглядатаи действительно караулили выходы – то могли сцапать жертву прямо у дверей. К тому же прятаться и отводить глаза лучше Цивика не умел никто. Между тем Юлиану требовалось незаметно провести через узкий подземный ход, порою очень оживленный, потом через замок и через парк с гуляющими учениками, треть из которых были метаморфами с их характерным чутьем.

Однако паренек справился, на время забыв про невезение, и благополучно привел рябую девицу в джинсовом костюме на поляну, тут же устало рухнув на одну из скамеек.

– Круто, ребята, – оглядевшись, понимающе кивнула гостья. – У вас чумовой садовник. Номерок не подкинете? Себе такого же хочу!

– У Надодуха спроси, – кивнул Битали.

– Неужели это ты, мохнатенький? – захлопала в ладони Юлиана. – Милый, я от тебя тащусь!

– Но-но! – предупредила ее отличница. – В этом мире от Надодуха тащусь только я.

– Да я шучу, подруга, – тут же отмахнулась смертная. – Кому нужен этот стриженый пудель?

– Милый, ты можешь ее загрызть, – разрешила Анита.

– Пудель – это очень милое, очаровательное, нежное существо! – немедленно уточнила гостья. – Это была похвала!

– Иди сюда, объясню, что делать, – поманила ее к иве отличница.

– Точно идти? – засомневалась Юлиана. – Ты не превратишь меня в царевну-лягушку?

– В другой раз, – пообещала Горамник. – Но сразу в крокодила.

– Ух ты, как здорово! – загорелись глаза у Лилиан. – Битали, а она так точно может?

Тайное воспитание давало о себе знать, и в магическом искусстве, равно как в колдовстве, девушка разбиралась не лучше первокурсников.

Воспитанница профессора Бронте все еще ходила в том самом легком платье, в котором Кро увидел ее в первый раз. Как ни странно, директор не заставлял ее переодеться согласно школьным правилам.

– Я не уверен, Лилиан, – не стал вдаваться в тонкости магической науки Кро. – Но лучше не рисковать. Давай пока курительницы расставим.

В четырех вознесенных на заточенные штыри чашах, помимо благовоний, лежал влажный песок, каковой, по утверждению рыжей отличницы, символизировал единство четырех стихий. Как это могло быть – Кро понимал плохо. Оставалось довериться знанию северянки.

– Давайте, собрались, – поговорив со смертной, подошла к Битали отличница, вручила ему небольшое полешко и моток грубой лыковой веревки. – Пора начинать.

– Курительницы зажечь не надо?

– Если у нас есть носительница стихии огня, – с нажимом на последние слова ответила Горамник, – они вспыхнут сами. Давай, вперед!

Потомок Темного Лорда уселся между курительницами, положил полено и веревку по сторонам от себя, прикрыл глаза и развел руки, привычно прислушиваясь к текущим вокруг него силам. Ведь они не зарождаются внутри мага, они приходят извне. Что-то с пищей, что-то с солнечным светом, что-то с воздухом, что-то с теплом. Каждый живущий есть часть этих потоков, постоянно втекающих и вытекающих, и, не ощущая подобных течений, невозможно вбирать и направлять дарованные людям возможности.

Анита песком очертила вокруг Битали и курительниц круг, негромко наговаривая:

– Плоть от плоти твоей, сила первородная, душа от души твоей, вечность от вечности твоей, из тебя исшедшая и тобой пребывающая, в сем месте сердцевину семи миров назначаю и определяю, и в том да будет воля твоя, и моя, и знак пребывания! – Она отшвырнула пакет и вскинула левую ладонь, щепотью правой руки начертав какие-то знаки.

Просыпанный песок словно закипел, забурлил, зашевелился, взметнулся, растягиваясь тонкой пылью до самых небес, и все звуки остального, внешнего мира стали заметно глуше.

– Плоть от плоти, душа от души, вечность от вечности… – Из другого пакета Анита черной крошкой нарисовала квадрат. – В наш мир призываю все силы, темные и светлые, вечные и краткие, низкие и высокие, и законы исконные, и жизнь вечную. Ибо пришли сюда волей своею все стихии дикие: и земля, и вода, и огонь, и воздух. Так дайте нам нашу волю! Первородная сила, правом своим созидательным сие предрекаю!

Надодух, Юлиана, Анита и Лилиан сомкнули руки над головой Битали – и внезапно все четыре курительницы вспыхнули, испуская сизый дымок, стремительно скручивающийся в спираль и наполняющий очерченное пространство.

Отличница резко пнула потомка Темного Лорда ногой, и он понял, что настала его очередь. Он сделал несколько вдохов и выдохов, пропуская через легкие, через руки и глаза текущие сквозь тело силы, освобождаясь от светлых, старых, принесенных с собой, заменяя их сизой мутью из этого малого, построенного Анитой Горамник, а когда ощутил себя вконец пропитанным дымом, поднял бревнышко, взял веревку, закрепил ее кончик в трещинке на комле и стал наматывать, что есть силы натягивая каждый виток: