телефону. Сказал, что очень сожалеет обо всем и хочет помириться со мной.

Кристиан и остальные меня тоже на удивление не беспокоят. Так что, вроде бы, лучшего не стоит и желать. Но вот в душе…

Я не могу как следует сосредоточиться ни на чем, потому что я жду появления Демида.

И, стыдно признаться себе, даже начинаю скучать.

Не то, чтобы я не могла прожить без него эти несколько дней, но…

Мне все время чего-то не хватает. Точнее, мне не хватает его.

Я знаю, что скоро он появится, а потому не сильно волнуюсь, но все же…

На седьмой день ожидания, когда нервы мои напряжены до предела, ко мне в общагу заявляются Дина и Лейла. Они проходят в мою убогую комнату как раз в тот момент, когда я расчесываю волосы после душа, и выглядят в своих дорогих вещах вызывающе ярко.

— Привет, Ульяна, — произносит Лейла и Дина здоровается следом за подругой.

Я спешу скрыть следы разочарования от того, что это всего лишь они, и только киваю в ответ.

— Демид вернулся? — вместо приветствия спрашиваю я.

— Нет, не вернулся, — говорит Лейла резко, словно выплевывая, — хотя уже прошло достаточно времени. Более, чем достаточно.

Я не знаю, что сказать и только пожимаю плечами.

Червячок беспокойства, что грыз все это время где-то внутри, разрастается до внушительного размера.

— Его нет уже неделю, такое раньше бывало?

— Н-нет, — заикнувшись, говорит Дина, — два, максимум три дня.

— Мы думаем, — произносил Лейла и снова сканирует меня злым взглядом, — что он специально это сделал!

— Что сделал? — не понимаю я.

Лейла подходит ближе, ее сузившиеся глаза полыхают гневом.

— Не понимаешь, Ульяна? А откуда, ты думаешь, в тебе нашлось столько силы Темного лорда? Кристиан нам рассказал обо всем, что случилось на Совете. Думаешь, ты стала такой крутой и сильной сама по себе? Нет, дорогая.

Лейла замолкает, отходит к окну и отворачивается от меня. Я вижу, как ее фигуру трясет от гнева, но она старается с этим справиться.

— Мы считаем, — продолжает за нее Дина, — что Демид отдал тебе все силы, чтобы ты не погибла. Принял удар на себя. Но при этом сам… он сам… сам… погиб.

Последние слова даются Дине с трудом, и она замолкает со всем.

— Ты должна была умереть, исчезнуть, — снова вступает в разговор Лейла, — а исчез он. Вместо тебя! И не появляется. Это означает только одно. Он решил, пожертвовать собой ради тебя!

«Отдал тебе все силы, чтобы ты не погибла. Принял удар на себя. А сам… сам погиб».

Эти слова звучат у меня в ушах еще долго после того, как девушки уходят.

«Отдал тебе свои силы, при этом сам остался без сил и…».

Может ли такое быть?

Я метаюсь по комнате, словно загнанный зверь.

Да, возможно, он отдал какую-то часть сил мне. Ладно, много сил, но он не мог сам при этом… он не мог, не мог!

Демид слишком самоуверенный, слишком наглый для того, чтобы сделать это… и все же…

Некстати вспоминается его вопрос, чтобы я хотела для себя в будущем. И я тогда ответила, что хотела бы, чтобы все вернулось обратно. Чтобы я спокойно училась, жила как обычная студентка и никто бы меня не доставал. Особенно он. Он сказал мне тогда, в своей обычной спокойно-безразличной манере, что, очень может быть, мое желание осуществится.

Но он же не имел в виду…

Он подарил мне машину, отдал ключи от квартиры.

Но он же не думал, что я смогу жить там одна, без него?

На следующее утро, промаявшись без сна всю ночь, я вызываю такси и еду в особняк Демида.

Мне открывает мама Демида и сразу же пропускает внутрь.

— Здравствуй, Ульяна, — говорит она и я киваю в ответ.

— Здравствуйте…

— Лючия фон… для тебя просто Лючия, — представляется женщина, тепло улыбается мне и пропускает в дом.

— Демид не возвращался? — спрашиваю я, едва вхожу.

— Нет, качает она головой, — мы сами очень ждем.

Женщина выглядит значительно лучше, чем в нашу первую встречу, но все равно темные круги под глазами у нее не исчезли.

— Самое главное, чтобы он не попал туда, где были мы.

— А где были вы?

— Там, откуда нет возврата. Я не знаю, как тебе объяснить. Это не смерть. Но и не жизнь. Ты можешь мыслить, думать, у тебя есть память. Но у тебя нет тела. Ты не можешь говорить или что-то сделать. Твое сознание словно окутано мягким вакуумом. Это мучительно. День за днем, минута за минутой… постепенно твое сознание стирает воспоминания, например, как у Кейти. Она сейчас словно младенец, ничего не помнит, все познает заново.

— Вы думаете, Демид мог попасть туда?

— Я не знаю. Но если и так, то он не сможет вернуться.

— Он сильный, он сможет вернуться отовсюду!

— Может и смог бы, если бы не отдал все силы тебе!

Лейла появляется за спиной неожиданно и снова набрасывается на меня с обвинениями.

— Я не просила его это делать! — говорю я.

— Ага, не просила. А сколько ты нервов ему потрепала? Притворялась скромной безразличной овцой, а сама так его окрутила, что он ни о чем думать не мог. На все был готов для тебя. А ты только и делала, что воротила нос!

— Лейла, не надо так с Ульяной, благодаря ей мы все здесь, — встает на мою защиту Лючия.

— Да, мам. Но ты просто не знаешь, как она себя вела! Как он только и делал, что спасал ее задницу, а ей было насрать.

И снова поворачивается ко мне.

— Если бы они схватили тебя раньше, если бы Демид не вмешивался все время, представляю, как бы ты с ними справилась. Нет, ты бы, словно собачонка на цепи, бегала и снова выполняла любые их поручения, лишь бы они тебя не убили. Или, что более вероятно, уже давно бы была мертва! Это несправедливо, что он согласился умереть ради такой, как ты!

— Он не умер! — цежу я.

— Да? И где же он тогда?

— Я не знаю, но не смей говорить, что он умер!

— А то что? Спалишь меня своей силой? Кто-то же должен тебе это сказать. Сказать, что ты сука и тварь!

— Лейла, — повышает голос Лючия, а я и правда выставляю руку вперед.

— Еще слово и я точно что-нибудь тебе подпалю! — взрываюсь я, — потому что не намерена терпеть оскорбления от тебя. Я, по крайней мере, защищалась все это время, как могла, а ты… ты совершено целенаправленно и осознанно