А вот в ресторане как раз было мало посетителей. И, видит бог, я не очень-то надеялась обнаружить среди них бывшую гражданскую жену Бориса Семеновича. Однако увидела ее именно там. На фото, которое мы с Андреем обнаружили в альбоме Игнатьева, я видела очень похожего человека. Длинные рыжие волосы, собранные в узел. Знакомые черты лица.

Я прямиком направилась к объекту своего внимания.

— Здравствуйте, — сказала я, подойдя к столику. — Я прошу прощения…

Женщина подняла голову и вопросительно на меня посмотрела.

— Лариса? — предположила я.

— А что такое? — с тревогой в голосе спросила она. — Кто вы?

— Я сейчас объясню. Позвольте, я присяду?

Она подвинула к себе поближе тарелку с остатками овощного салата и кофейную чашку. Я приняла ее действия за согласие.

Миша с Инессой топтались за моей спиной. Я жестом попросила их сесть куда-нибудь.

— Кто эти люди? — нервно поинтересовалась женщина. — Что происходит?

Конечно, в ее глазах все выглядело очень подозрительно. Сидишь себе, салатик ешь, кофейком балуешься, а тут какая-то баба подваливает, а неподалеку еще двое тусуются. Любой бы напрягся. Необходимо было срочно исправлять ситуацию.

— Я все объясню, — повторила я. — Но прежде мне нужно знать, что я не ошиблась. Вы Лариса?

— Ну, Лариса, и что?

— А имя Борис Семенович Игнатьев вам знакомо?

Лариса напряглась. Выражение ее лица тут же сменилось. До этого оно выражало неприязнь, тревогу, раздражение. А после упоминания имени Игнатьева стало каким-то потерянным.

— Вы насчет Бори? — проговорила она. — Я не понимаю.

Можно было выдохнуть. Это была та самая Лариса, которую я искала. Не мешкая, я протянула ей удостоверение частного детектива. Ознакомилась она с ним быстро и, возвращая его мне, уже не выглядела взволнованной.

— Не понимаю, в чем тут дело. Я-то при чем? — спросила она. — А какое отношение имеет к вам Борис Семенович?

— Сейчас все объясню, — в третий раз пообещала я.

Инесса и Миша недолго держались на расстоянии. Как только я объявила Ларисе о том, что Борис Семенович завещал все свое имущество дальней родственнице, она тут же поняла, что за девушка сидит рядом с Мишей.

— А это, наверное, ее молодой человек? — предположила Лариса. — Пусть подходят. Глаза выцарапывать не стану. Столик четырехместный, присаживайтесь.

Ребята тут же приняли приглашение. Лариса не сводила глаз с Инессы. Если бы меня так рассматривали, я бы задалась вопросом о том, что со мной не так, но Инесса держалась молодцом.

— Значит, вот ты какая, — произнесла Лариса. — Боря про тебя рассказывал. Мало, правда. Не волнуйся, я знаю, что он после смерти собирался все оставить тебе. Предупредил. Вы практически не общались из-за твоей мамы, верно?

— Верно, — согласилась Инесса. — Мама очень давно оборвала отношения с дядей Борей. И я даже не знаю причины, по которой это случилось. А мы с ним потом сами как-то прекратили общение. Просто сошло на нет.

Она волновалась, иногда опускала голову и терзала ремешок своей сумочки. Не знала, что сказать. На ее месте я бы тоже больше молчала, чем говорила.

Ситуация была крайне неловкой. Лариса все-таки провела с Игнатьевым довольно большой отрезок своей жизни, а Инесса и понятия не имела, чем живет ее родственник. Если бы не строгое законодательство, то именно Лариса имела бы право на наследство, а Инесса вообще не должна была об этом заикаться. Но в Гражданском кодексе все было прописано иначе, а Лариса сразу дала понять, что чтит закон и порядок.

— Вы думаете, что я буду требовать какую-то долю от того, что Боря завещал этой чудесной девочке? — спросила она, когда официант принес нам по чашке капучино, а перед Ларисой поставил бокал с розовым вином. — Не буду. Знаю, что никаких прав у меня нет. Да и не нужна мне его квартира. Но есть кое-что, что я бы хотела забрать себе. Скажу так: это принадлежит мне, и Боря хотел, чтобы я это получила. Но подтвердить его слова я никак не смогу.

— Конечно, все, что хотите. Это ведь был и ваш дом тоже, — испуганно проговорила Инесса.

Несмотря на смысл сказанного, от слов Ларисы повеяло пафосом. Или плохо скрываемой бравадой. Можно было подумать, что она делает нам одолжение. Я решила пока не делать выводов и послушать, что она скажет дальше.

Я объяснила ей причину нашего с Мишей присутствия рядом с Инессой.

— Достойным делом занимаетесь. Похвально, — заметила Лариса и поднесла бокал к губам. — Наследство в наше время — непозволительная роскошь. Поначалу кажется, что привалило счастье, что теперь можно поправить свое шаткое положение, прогнать все беды, решить множество проблем… Эти мысли мне знакомы. Но все не так просто. Наследством нужно уметь правильно распорядиться. Не каждый способен это сделать, а в итоге остается ни с чем. Есть и еще одна неприятная сторона. Это охотники за наследством. Их не с первого раза распознаешь.

— Сталкивались? — спросил Миша. — Со знанием дела рассуждаете, вот я и подумал…

— Нет, я не наследница, — ответила Лариса. — А могла бы ею стать. Но это дело прошлое. Но мне приходилось иметь дело с внезапно свалившимися на голову деньгами. Так было, когда я крепко встала на ноги и дела пошли в гору. К тому моменту я уже понимала, что к чему, и смогла их выгодно пристроить. Но вам, наверное, это неинтересно. Вас же интересует другое.

Миша, сидевший рядом с Инессой, накрыл ладонью ее руку. Этот жест, обещавший девушке некую защиту, показался мне очень интимным. Как хорошо, что с нами не было ее жениха, иначе от моего друга осталось бы мокрое место.

— Расскажите о нем, — вдруг попросила Инесса. — Пожалуйста. Я совсем не знала дядю Борю, а теперь чувствую себя виноватой из-за того, что он решил сделать мне такой подарок. За что? За то, что я его практически не знала? За то, что не помню его лица? Не понимаю.

Лариса заглянула в свою сумку, достала оттуда мобильный телефон. Мое внимание привлек чехол, который к нему прилагался. Он имел шоколадный оттенок, на котором легко различались бронзовые снежинки.

Лариса проследила за моим взглядом и понимающе улыбнулась.

— Необычный, — заметила я. — Совсем не женский, но мне нравится.

— Купила в аэропорту, — сказала Лариса. — Уж очень понравился рисунок. Боре такой бы приглянулся. Он любил все темное, даже мрачное. А я нет, мне что-то поярче подавай.

— Но чехол совсем не яркий, — заметила я.

— Надоест — сменю, — ответила Лариса.

— Как давно вы последний раз общались с Борисом Семеновичем? — спросила я. — Если, конечно, общались.

Лариса не сразу ответила на мой вопрос.

— Мы редко, но созванивались, — помолчав, сказала она. — Нам не хватало друг друга. Я скучала, и он тоже сожалел. Пару раз, когда я звонила, трубку снимала какая-то девушка. Боря потом сказал, что это медсестра, которая приходит к нему домой.