– Ты заткнешься сегодня? – прервала Заху Рината. – Я хочу от тебя ребенка.

Заха завис.

– Что бы увести его в свой Инглишстан? – попытался он перезагрузится.

Рината ответила на вопрос без слов и Заха заткнулся.

Владимира Владимировича проводили в темную комнату слежения с прозрачным «зеркалом Гизела» на всю стену. Там его ждал Рустам Гаврилович. Они сели в кресла и стали наблюдать за Микки Маусом. Бомж лежал на низкой кровати, накрытый простыней. Комната выглядела, как номер недешевого отеля. На стене висел большой ТВ-экран. На нем мелькали подиумные модели. На столике рядом с кроватью стоял графин с водкой, томатный сок в кувшине и немного закуски.

– Что за самодеятельность, Рустам? – сказал Владимир Владимирович, рассматривая бомжа. – Я же сказал, только следить и ни в коем случае не трогать.

– Я действовал по обстоятельствам, – ответил Рустам. – Судя по вашим наводкам, они могли в любую секунду уйти в параллельное пространство или нажать на ядерную кнопку. Мы бы с вами сейчас разговаривали, нежась на сковородочке.

Владимир Владимирович бросил на Рустама Гавриловича суровый взгляд.

– Простите, фюрер, – сказал он, – просто, когда делаешь все правильно, а потом приходится коленопреклоненно оправдываться, то начинаешь понимать тех, кто творит херню, а потом с бульдожьей мордой требует отчета.

– Ты обалдел?

– Я не про вас. Вы – фюрер. Это ваша работа. Я про ваших генералиссимусов недоношенных.

– Если ты делаешь работу лучше других, это не значит, что ее не сможет сделать кто-то другой.

– Я знаю. Всюду эти «кто-то другие». Короче, отчет. Мы их нашли в 13-49. Место открытое. Следили с полутора километров. Отдыхающих поменяли на своих отдыхающих. Установили прослушку, но на ее бомжара сразу пролил воду. Решили больше не рисковать. Мы минут 20 на них смотрели. А они бухали себе и бухали. Веселенькие были. Даже чувиху разморило. Поляна была чистая. Они все трое на прицелах сидели. Никакого риска. Дротики с мгновенным вырубоном. 500 метров дальности. Я стал вам звонить, что бы расшаркаться и получить приказ. Вы, конечно, были в ауте. Учитывая всю опасность и безотлагательность, я решил взять ответственность в свои руки. Мы произвели синхронный выстрел, через 6 секунд уже были на месте. Все вещи бомжа вплоть до аромата пронумерованы и ждем разрешение на исследования. Место, где мы их взяли, оцеплено в радиусе одного километра. Все персонажи нашей сказочки были аккуратно упакованы, привезены сюда. Здесь мы их раздели и положили каждого в свою комнату со всеми удобствами. Сейчас начнут просыпаться. Ну и что я сделал не так?

– Всё, – сказал Владимир Владимирович, внимательно выслушав отчет.

– Лучше было бы, если бы они до сих пор там бухали? Чем же? Хоть одну причину?

– Рустам, – повысил голос босс, – отвали.

Рустам налил воды в стакан и выпил. В этот момент бомж очнулся, открыл глаза и стал осматриваться.

– Какая мерзость, – сказал Владимир Владимирович, разглядывая крупный план бомжа на одном их экранов. –Ты что-нибудь понимаешь? Почему он бомж? Как-то тревожно становится.

– А по-моему логично. Вы понюхайте его вещи. Вам много станет ясно.

– Плохие у меня предчувствия. Очень плохие. Может быть, мы зря это затеяли. Ведь ничего не соображаем в этой белиберде, – сказал Босс.

– Давайте все отменим. Проблем-то. Развезем их по домам и история порастет мхом.

– Не говори ерунду. Просто секундная слабость. Расскажи лучше, кто такой этот Микки Маус. Собрал информацию?

– Конечно. Микки Маус. Настоящее погоняло – Михаил Федорович Гавриков. Обычная биография: дети, развод, работа не плохая. Потом, хлоп, и сошел с ума. Квартиру отдарил бывшей. Все деньги распулял по фондам. Причем куда попало – от «охраны детей» до «больных носорогов». И целенаправленно пошел бомжевать. Его жена та еще сука. Видит, что у мужа, хоть и бывшего, мозг впал в кому, даже санитаров не вызвала. Выставила его на улицу без копейки. Даже не поинтересовалась, куда он пошел. Потом быстренько все оформила, продала квартиру и купила домик в Болгарии. А он реально бомжует на Ярославском вокзале. Дайте телефон Андрея Малахова. Такая поносная тема пропадает.

– Рустам, – не повышая голоса, сказал Владимир Владимирович, продолжая смотреть на бомжа, который то закрывал глаза, то открывал.

– Дальше информация о Михаиле Федоровиче скудная. Все со слов нибенимеков вокзальных. Сначала его конечно чморили, даже порезали как-то. Случайно откачали. Он ведь, типа, дуркнутый – улыбается, молится. Бог жестко переехал. Стали звать его Микки Маусом. Откликался с удовольствием. Ну и какой-то из помойных авторитетов, типа, застолбил его. Мол, «божий человек, а я, еп, верующий». Ну и с тех пор он стал бомжом в законе. Регулярно посещает привокзальную церковь. Поп его хорошо знает и хвалит, чуть не в пример ставит. Вроде так.

– А он насколько сумасшедший? – спросил Владимир Владимирович.

– Я с ним не общался, но скорей всего больше себе на уме, чем настоящий шизик.

– А что с Иглой? Есть хоть что-то похожее?

– Реальной иглы нет. Из подходящих под описание – 3 зубочистки, 2 сухих ветки и шарик для пинг-понга. Короче, это шарик на 95 процентов. Берешь его в руки и сразу понимаешь, что капец.

– Слушай, Рустам. Будь рядом сегодня. Тревожно мне как-то, – сказал Владимир Владимирович

– Конечно, мой фюрер.

– И не называй меня фюрером сегодня

– Как скажете, мон ами, – ответил Рустам.

Босс посмотрел на полковника и улыбнулся. В этот момент Микки Маус, наконец, сел на кровати. Владимир Владимирович пристально смотрел за его движениями. Бомж открыл графин с водкой, понюхал и расплылся в улыбке. После чего посмотрел по сторонам, перекрестился и стал пить прямо из графина. Потом кинул в рот бутерброд с тарелки и еще раз перекрестился. Потом раскатисто рыгнул и встал. Увидев зеркало на всю стену, он с улыбкой пошел к нему. Бомж был совершенно голым. Он подошел точно к тому месту, где сидел Босс. Владимира Владимировича чуть не вырвало от отвращения. Он развернул кресло в противоположную сторону.

– Не нравится бомжара, можно на чуву голую посмотреть. Она в соседней комнате – предложил Рустам.

– Почему ты их не связал?

– Так он связан. Тестируем технологию Sweet Knote. У англичан одолжили. Ребята следят за бомжом. – полковник кивнул на двух сотрудников сидящих в углу и не сводящих глаз с мониторов, – чуть что и он парализован.

– А обычный knote не дешевле будет? Какой смысл в рассматривании его мудов?

– Большой гуманистический смысл. Мы же их сейчас пытать будем. Цепи, дыбы и подвалы – устаревшие технологии. Конечно, работают безотказно, как Виндос Икс Пи, но это, если нужна подпись под чистосердечным признанием. А если нужно получить информацию, то она выдавливается кровавой, сопливой и очень неточной, несмотря на кажущуюся правдивость. Короче, больше половины сливается в унитаз. А технология «нежный узел» позволяет выбить информацию из субъекта в ее первозданности. Субъект максимально расслабляют, а потом сверхзвуковой удар в нос, героические защитные рефлексы включится не успевают и нужная информация выпрыгивает сама на тарелочку с сине-красной каемочкой.