- Ммм, что-то я не припомню, чтобы даже приближался к его вещам. – Честно ответила я.

- А как ты пнул мой мешок уже забыл, да? – Тут же окрысился мальчишка.

- Ой. – Расстроилась я, вспомнив, что и действительно в порыве злости на прощание пнула какой-то подвернувшийся под ноги тюк.

И как бы не было мне неприятно, но я посчитала своим долгом извиниться. Все-таки начистить друг другу морду лица это одно, а портить вещи – совсем другое.

- Прости. Я правда не хотел ничего повредить. Да и не думал, что в тюке может оказаться что-то, что можно разбить.

- А оказалось! Уж как няня кутала в одеяла подаренный королем мне на именины горшок, а ты умудрился сделать так, что он лопнул! – Обиженно почти кричал мальчик.

- Успокойтесь молодые люди. – Строго сказал ректор, слушавший нашу перепалку. – Я правильно понял, что был поврежден ваш ночной горшок?

Уши мальчишки покраснели, но он остался стоять с гордо поднятой головой.

- Именно. Но не простой горшок, а подаренный мне на именины самим королем! Его расписал и украсил для меня лучший мастер столицы!

- Я уже понял, что у короля хорошее чувство юмора. – Еле слышно проговорил ректор, усиленно пряча улыбку. – И да, этот проступок конечно должен повлечь за собой наказание. – Уже громко и отчетливо продолжил он.

- Проступок?  Это покушение на собственность герцога! – Возопил Писелий, которому в ближайшее время придется, как и всем, писать в общей умывальне.

Тут ректор посерьезнел и строго ответил:

- Вам и вашему отцу заранее было отправлено письмо, в котором оговаривались правила этого заведения, а также то, что вам следует и не следует брать с собой. Так вот, там четко было отображено, что дорогие и хрупкие вещи в школу брать не рекомендуется, но коли уж вы решитесь на это, то всю ответственность за их порчу берете на себя. Хотя кражу мы бы, конечно, расследовали в обязательном порядке. – И увидев, что мальчишка набирает в грудь воздух, чтобы очередной раз возмутиться, с нажимом продолжил. – Но сам факт порчи мы, как я уже говорил, конечно, не можем оставить без внимания, а потому Лей будет наказан тем, что целую неделю все вечера будет проводить на кухне, выполняя поручения главного повара.

Не сказать, чтобы Писелий остался доволен решением ректора, все-таки он как минимум жаждал моей крови, но заткнулся и с достоинством кивнул. Я же приуныла. Все-таки целый вечер мыть посуду или чистить овощи  - не самое приятное времяпрепровождение.

И тут рядом раздался голос Заруха:

- Господин ректор, в данном случае вы забываете одну вещь.

- Какую же? – Удивился он.

- Дело в том, что господин Писелий тоже нарушил ваши предписания, взяв с собой в школу такой, не побоюсь этого слова, уникальный предмет, как ночной горшок, подаренный самим королем! – Немного более патетично, чем следовало проговорил он. - По правилам, он уже, конечно, взял на себя ответственность за его порчу, однако то, что он забыл это правило, а может и вовсе не знал, и нарушил ваш покой, тоже стоит внимания и… наказания. – Тонко улыбнулся Зарух и склонил в бок голову.

Тут вступил в дело тот момент, что Зарух был принцем. И раз уж ректор удовлетворил претензию герцога, хотя до этого сказал, что по правилам тот сам несет всю ответственность за порчу столь дорогих вещей, то теперь должен был удовлетворить и претензию принца. Иначе мое наказание нужно отменять. То есть или наказывать всех, или никого.

Посверлив несколько мгновений Заруха напряженным взглядом ректор произнес:

- Что ж, господин Зарух прав. – Да-да, никаких титулов и званий для учеников, только имена! Все-таки на территории замка проповедовались постулаты равноправия и единства, которые, по видимому, не смотря на это попирались всеми, кому не лень. – А потому господин Писелий тоже наказан отработкой провинности на кухне сроком на …

- А ведь я хорошо знаю Лея, как и то, что без веской причины он никогда не стал бы пинать чужие вещи… - Глядя куда-то в потолок тихо, почти себе под нос проговорил Зарух. – Вот и не знаю, стоит ли разбираться во всей подоплеке этих неприятных событий…

- Тоже на неделю! – Почти зло проговорил ректор.

Видимо, он не хотел с первых же дней портить отношений с герцогом, отцом мальчишки, и собирался наказать его максимум на день. А тут принц Турании, мнением которого он при все желании не может пренебречь, чтобы не спровоцировать какой-нибудь скандал. По крайней мере пока его Воспитатель находится на территории Тализии. Печалька…

- А теперь прошу покинуть мой кабинет. – И демонстративно зарылся в какие-то бумажки на своем столе.

Ну, покинуть, так покинуть! Нам только того и надо было. К слову, раздосадованный Писелий рванул прочь даже быстрее нас.

- Слушай, и зачем ты мне удружил с таким напарником? – Не могла не спросить я по дороге в нашу гостиную.

Обед мы благополучно пропустили и очень надеялись, что мальчишки что-нибудь нам прихватили.

- Да чтобы в следующий раз этот писающий мальчик не спешил бежать к ректору, а сто раз перед этим подумал.

Действительно, а ведь Зарух все правильно рассчитал.

- Ты думаешь, будет следующий раз?

Он на это даже усмехнулся.

- Почти уверен!

- А почему почти?

- Ну, мало ли… Всяко в жизни бывает. – И философски закатил глаза к небу. После чего мы  оба прыснули смехом.

Вот в таком приподнятом настроении мы и вошли в гостиную, где нас уже ждали Нарим с Арием.

Разумеется, мы тут же поделились с ними всеми перипетиями этого утра. К сожалению, никто из них ничего не слышал о Замке на краю мира, однако сама история о том, как мы узнали о нем, их захватила не на шутку, и они еще долго обсуждали и выпытывали у нас все детали этого происшествия.

Когда же наш рассказ все-таки дошел до Писелия и его горшка, смеялись все, да так, что у бедняги Рыжего из глаз пошли слезы.

- Слушай, Арий. – Наконец решила уточнить я мучавший меня вопрос. – А как будущему герцогу дали такое имя? Ну, ладно имя, но в сочетании с титулом графа Горшольского оно вообще смотрится, как насмешка! Ты же местный, должен знать такие вещи.

- А это насмешка и была. – Немного успокоившись ответил Арий, а у нас у всех вытянулись от удивления лица. – Дело в том, что мать Писелия – принцесса Тализии. Так вот, она совершенно не горела желанием выходить замуж за герцога Новерлина, о чем сообщала всем желающим. Королю же на тот момент было выгодно выдать ее замуж за самого богатого герцога королевства, да и слушать женщину в делах выбора мужа никто не собирался. В конечном счете, принцесса согласилась, да и куда бы она делась? Но выторговала у мужа желание назвать их первенца по своему усмотрению. Тот был на столько рад, что истерики наречённой  прекратились, что даже и не подумал отказать.