доказать всем собственную самостоятельность. Увы, молодой человек ошибся, выбрав, скажем так, не совсем верную сторону баррикад. Компания была не просто плохая, а очень плохая: наркотики, оружие, в общем, криминал в чистом виде.

Черт, что-то мне все это окончательно не нравится. Еще и в груди так заныло адски.

— Разумеется, будучи совсем неопытным парнишкой, не разбиравшимся достаточно хорошо в людях в свои двадцать лет, Артур… Да, так звали вашего отца. Так вот Артур умудрился загреметь в тюрьму. Да не просто так, а по обвинению в преднамеренном убийстве.

Я невольно присвистнул. Преднамеренное убийство — это тебе не хулиганство или угон машины по пьяни, тянет так-то на приличный срок. Кое-где и на пожизненное.

— Увы, размолвка с отцом казалась ему настолько серьезной, что он и тогда не обратился за помощью. А потом стало слишком поздно. Артур погиб в первые же недели в глупой драке. — Я кремень и держал лицо как мог, но вот он, тот самый удар по печени. Выдохни и перетерпи. — Заключенный, с которым он сцепился в столовой, использовал кастет. Разумеется, они запрещены в местах заключения, но, сами понимаете, за деньги и в тюрьме можно многое купить. Удар пришелся в височную кость. Мгновенная смерть.

Ну… А что я скажу? Мир его праху. Сейчас для меня это всего лишь информация. Всего лишь. Да. Болит не поэтому. Совпало просто.

— Безутешному отцу выдали тело. Но никто не мог выдать воспоминания о последних месяцах вольной жизни Артура. А в те месяцы у него была подружка, некая Молли О'Брайен. Как говорили знавшие ее — весьма… своеобразная особа. Брилась налысо, обожала татуировки и пирсинг, жертвовала в фонд помощи ИРА, нелегальный, разумеется. Что уж их связывало с Артуром, какие общие интересы, никто так и не смог сказать. Но девушка, узнав о своей беременности уже после того, как Артур погиб, не прервала ее, а решила родить ребенка.

Так вот, значит, как зовут моих… нет, не родителей. Моих настоящих родителей зовут Линда и Джек. А это так… считай, живые пробирки. Биологический материал для Ронана Салливана, которого сделали человеком ма и па. И братья, понятное дело.

— Ребенка она родила. Но во время беременности, причем на поздних сроках, выяснилось, что Молли является носителем ВИЧ-инфекции. А вот ребенок родился совершенно здоровым. Так бывает. В общем, ее особо и не осуждали за решение оставить малыша в приюте в расчете на то, что с приемной семьей ему повезет больше, чем с матерью, которая не только может умереть сама в любой момент, но и подвергает риску здоровье и жизнь дитя. Молли не стало в тот же год. Беременность и роды окончательно подорвали ее здоровье.

Эм-м-м. Ну, счастливчик я, получается. Верно? И это… все выходит не так однозначно, как я научил себя думать. Но теперь-то уж что. Обратно ничего не отмотаешь.

— Самым печальным во всей этой истории, Ронан, было то, что о вашем существовании до недавнего времени не знал ваш дед, мистер Адам Райд. Основатель и владелец корпорации «Райд энд Лайт».

Так, значит, у меня есть дед? Ну, то есть не только бабуля и дедуля — родители ма Линды — но и родной по крови дед? И он просто не знал обо мне? Не бросил, как котенка бродячего, а просто не знал?

Есть? Или?..

— Мистер Райд жив, — понял мой невысказанный вопрос адвокат. — Не совсем здоров, увы, но он борется с довольно тяжелой болезнью с присущим ему упорством, коего хватило на то, чтобы создать стабильную и процветающую компанию — лидера в своей отрасли — практически с нуля собственными руками. И он страстно мечтает успеть обнять своего внука до того, как…

Шелдон несколько раз моргнул, будто ему в глаз попала стружка, и замялся.

— Он при смерти? — внезапно осипшим голосом спросил я и обратил внимание на то, что с силой стискиваю подлокотники чертова кресла. Давно пора выбросить это орудие пытки и поставить тут нормальные стулья, а то задница аж квадратная после нескольких минут сидения в нем.

— М-м-м, мы надеемся, что благоприятные прогнозы врачей оправдаются, и у мистера Райда еще есть в запасе хотя бы несколько месяцев. Но я, будучи лично знаком с этим потрясающим джентльменом, был бы вам, мистер Ронан Райд — думаю, я уже могу назвать вас вашим настоящим именем? — весьма признателен, если бы вы сочли возможным познакомиться со своим дедом как можно скорее. Вот, собственно, именно это я и хотел вам рассказать еще во время своего первого звонка. Но вы почему-то восприняли его за шутку или дурной розыгрыш. Как, впоследствии, и ваш законный представитель мистер Лоуренс. В результате мы все потеряли драгоценный месяц. И я бы очень не хотел, чтобы ожидание моего дорогого друга, Адама Райда, затянулось на неопределенный срок. Видите ли, молодой человек, господь не всем нам дает возможность успеть сказать самое главное важным для нас людям. Адам совершенно вас не знает, я имею в виду лично. Но всю информацию о вас, которую я смог за это время собрать, я ему предоставил. И он страстно мечтает познакомиться с вами воочию и попросить у вас прощения за то, что жизнь обошлась с вами столь несправедливо.

— Несправедливо? За это можно и не извиняться. В конце концов, мне повезло, я обрел настоящих любящих родителей и большую дружную семью. Но с мистером Райдом я обязательно познакомлюсь. Шутка ли — вот так внезапно найти еще одного деда. А сейчас, если вы не против, я отойду.

— Мистер Райд! Простите, вы еще не привыкли. Мистер Салливан…

Но я уже сорвался с пыточного стула и мотанул из каморки, в которой вдруг дышать стало нечем. Попер по коридору, растирая грудь. Ввалился в комнату Кэтрин и повалился на кровать, утыкаясь лицом в пропахшую ее кожей подушку. Нахапывался ее аромата, пытаясь выбить из башки эту… Боль — не боль. Радость — не радость. Тоска по тому, чего не было никогда, и теперь, оказывается, упущенному безвозвратно времени. Вяжущее узлами нутро сожаление о чужих ошибках, поступках и их последствиях.

И я — вот такое последствие.

И да, впервые за все эти годы я испытываю не ярость. Не ненависть. А это самое сожаление. И нет, я сожалею не о том, как уже сложилось все. Надо быть тварью неблагодарной по жизни, чтобы быть недовольным тем, что имею. Это другое. Не сейчас, позже я, может, и смогу сформулировать и для самого себя. А сейчас…

Блин, у меня