Это он уже добрался на ощупь к выключателям на кухне.

Я вздрогнула — не от его слов, а просто почувствовала холод. Напряжение разговора выдернуло тело из действительности, а сейчас я снова окунулась в зимний омут с головой.

— Я сейчас вернусь, — услышала я шелест куртки и звук шагов в обуви.

Хлопнула входная дверь. Когда она открылась снова, я успела отказаться от нее в трехметрах.

— Дрова были закрыты, но все равно мокрые, но я попытаюсь растопить камин, — сообщил Сунил, прижимая к груди охапку дров.

— Думаешь, надо?

— А ты думаешь, кто-то будет чинить провода во время снегопада?

— Надеюсь, — пожала я плечами.

— Блажен, кто верует, а не мерзнет тот, кто вовремя сушит дрова. Они обязаны были занести новую закладку в дом.

— Ну… — не стала заканчивать я фразу, просто уселась в кресло и тут же почувствовала на плечах свою куртку.

Сунил занялся растопкой со знанием дела, а я бы одна не знала, за что взяться.

— Давай я пока прогуляюсь по улице. Со снегом светло, — пошла я обуваться.

— Недалеко только, — глянул на меня Сунил с осуждением, но запретить идти куда-то не посмел.

Мы же не в отношениях, чтобы командовать друг другом.

Снег падал, морозец щипал нос. Я застегнула куртку на все кнопки и натянула капюшон по самый нос. На улицах никого не было — кажется, наличие ремонтной бригады интересовало только меня. Все, наверное, просто уснули раньше, без разговоров о вечном.

К счастью, я прошла всего три улицы, когда меня обогнала ремонтная бригада. Две машины — должны быстро справиться с любой проблемой. Я развернулась и вернулась в дом.

— Я нашел джезву. Могу согреть тебе вина на огне, как в средневековом замке. Из специй, правда, только ваниль и корица.

— А как ты нашел их? По нюху? — попыталась я пошутить.

— По памяти. Я добавлял их в горячий шоколад.

— А вино где возьмешь?

— В супермаркет съезжу.

— Машина закопана.

— Откопаю.

— Она сильно закопана.

— Сбегаю тогда.

— Это далеко.

— Дрова не успеют сгореть. Я еще положил парочку перед огнем просохнуть.

— Я не хочу тебя гонять за вином.

— Ты меня не гоняешь. Я сам хочу купить для тебя вина.

— Спасибо.

Его не было час, не дольше. Вернулся Сунил с двумя бутылками.

— Мы же тут не на один день, — объяснил он двойную покупку.

— Без света?

— Все возможно. В магазине сказали, что три квартала без электричества. Им лично повезло, отрубило через дорогу. Одним уже восстановили. У остальных, включая нас, без изменений. Зато романтика. Ты Алекса укрыла еще одним одеялом?

Я кивнула. И стала ждать. Сунил делал все серьезно, по-мужски, нашел перчатку, чтобы не обжечься о раскаленную ручку турки. Наличие турки удивило еще больше — удача? Возможно. Но можно было бы и в ковшечке согреть. Без гвоздики, конечно, глинтвейн удался не на все сто, но без Сунила и без порвавшего провода снегопада не было бы и такого. А без вина не случилось бы первого поцелуя. Дальше поцелуев дело, конечно, не пошло — мы оба сидели в куртках и не думали их снимать. Сопли — это не те планы, которые строили мы на будущее. Мы, правда, в тот момент не думали ни о свадьбе, ни о разводе, это случилось уже потом… Из-за снегопада, состоявшего из стечения обстоятельств.

Мы слишком много работали, слишком мало общались — в итоге выяснили, что планы на старость у нас совершенно разные, но вычеркивать себя из жизни друг друга мы не собирались, поэтому я не удивилась ночному звонку Сунила. Удивился он — тому, что у меня ночь.

— Извини, мне нужно было сказать, что я в Европе, — зевнула я, включая прикроватную лампу и поправляя подушку, чтобы сесть.

Говорить про Россию не хотелось: дополнительные вопросы не нужны, ну и советы быть осторожной — тоже. Когда я просила его не разговаривать с футбольными фанатами, он меня тоже не слушал…

— В Бангалор не хочешь завернуть?

Я улыбнулась и даже почти рассмеялась на камеру.

— Это какой загогулиной я проложила свой маршрут, ты думаешь?

— Я думаю, что ты можешь ко мне приехать…

Я поджала губы, но взгляда не отвела. Когда мы познакомились, у Сунила уже начала появляться седина, но она его не старила. Впрочем, и в пятьдесят, особенно на камере, он выглядел скорее крашеным пепельным блондином, чем стариком. Подтянут — вставать на голову он никогда и не прекращал, да и вообще все позы йоги ему давались лучше, чем мне. Особенно, когда мы делали парные стойки на полу, вне постели.

— Давай лучше ты к нам?

— За этим и звоню. Я думаю на Рождество снять домик в горах, если ты сумеешь заманить в него детей.

— Элис тебя уже послала?

— Она мягко отшила, сказав, что еще не знает своих планов на праздники. Ну в крайнем случае, попьем с тобой вина и покатаемся.

— Скучаешь?

— По горам? — хмыкнул он, и я кивнула.

— Очень. Приезжай на недельку. Если мое присутствие в твоей жизни не нарушает личных планов.

— Нарушает. Я подписала контракт с Заки, — соврала я, или просто сообщила бывшему мужу про свои будущие планы.

— Я к нему уже ревновал. Когда выходишь? Даже на день не приедешь? Здесь красиво, зря игнорируешь Индию. Может, пару месяцев поработаешь на удаленке?

— Пару месяцев меня только будут вводить в курс дела.

— Интернет здесь хороший. Я поговорю с Заки, хочешь?

— Я никогда не разрешала тебе лезть в мою профессиональную жизнь. Давай уж лучше ты к нам. Собаку я еще не завела, — улыбнулась я открыто, уже не закусывая губу.

— Здесь хорошо, Марина. Ты просто не понимаешь. Ты ничего здесь не видела. Это новая жизнь.

— Ты мне предложение, что ли, делаешь?

— Нет, зачем? Нам уже делить нечего: ни детей, ни долгов. Приезжай, посмотри. Вдруг тебе понравится. На работе все те же лица… — намекнул он на засилье индусов в наших честных офисах.

— Я подписала контракт.

— Я скучаю, Марина. По тебе. Не по Америке. Попробуй пожить в Индии.

— Не хочу. Ну не мое это. А ты приезжай.

— Я устал. Не могу соревноваться с молодежью. Они меня обгонят на раз-два. Вкалывать по двадцать часов я не могу.

— Не надо. Иди преподавать.

— Я не смогу обеспечить нам прежний уровень жизни надолго.

— Поэтому не будешь обеспечивать никак, да? Ну если тебе плохо без меня…

— А тебе без меня хорошо, да?

Вызов? Или за ответом на этот вопрос он и звонил?

— Элис только уехала. Я еще не поняла.