— Не смей от меня шарахаться — рыкнул взбешённый Один, отдёргивая её руки от лица — Я никогда тебя не ударю — Один прижал к себе Еву, стараясь успокоить её нежными прикосновениями.

От страха, девушку всё еще трясло, но она нашла в себе силы оттолкнуть Одина.

— Успокойся — вновь притянув Еву к себе, Один увлёк её за собой на кровать. Осторожно уложив сопротивляющуюся девушку себе на грудь, он начал гладить её по волосам, ощущая, как тело девушки расслабляется — Спи, я с тобой.

— Как я могу вам поверить? — прошептала она, прижимаясь щекой к телу Одина.

— Потому что ты должна, по-другому быть не может. А теперь спи, тебе больше ничего не угрожает — сурово произнес Один, сам закрывая глаза. Он никогда не будет доверять ей, но и отпустить не сможет — Но если, ты когда-нибудь придашь меня, я убью тебя.

Услышав его слова, Ева резко открыла слипающиеся глаза, заставляя себя выйти из сонного дурмана. Прислонив ладони к его крепкой груди, Ева еле слышно прошептала.

— Я не знаю, сможете ли вы поверить мне, но я никогда вас не предам. Никогда — наверное, это было наивно с её стороны, он только сейчас она поняла, как одинок этот человек, и как он нуждается в любви, пусть даже и в любви такой девушки как она. Больше никогда она не будет его бояться, и с этого момента сделает всё, что бы и он начал доверять ей.

Один, облокотился на стол, устало потерев глаза. Рана на боку неприятно зудела, не позволяя как следует сосредоточиться. В эту ночь он так и не смог уснуть, вновь и вновь прокручивая в голове слова Евы. Прижимая к себе спокойно спящую девушку, он разрывался от двойственных чувств. Воин в нём, желал добиться того, ради чего жил больше десяти лет свой жизни. Он хотел мести, хотел наказать каждого, кто принимал участие в том ночном пожаре. Ева была там, принимала участие или нет, но она была. Разве этого не должно быть достаточно, для того чтобы наказать, убить её, наслаждаясь каждым мгновением. Но что-то животное в нём отказывалось отпустить Еву, ощущая яростную потребность прикасаться к ней, защищать, чувствовать рядом с собой.

Он твёрдо знал, как должен поступить, и для этого ему необходимо получить ответы на свои вопросы, даже если каждый ему придется выбивать кулаками. И чем скорее он сделает это, тем быстрее избавится от этого ублюдка, который так долго отравлял ему жизнь. Решительно встав из-за стола, Один направился к двери.

Внутренний дворик был полон воинов, занятых тренировкой. Обнаженные по пояс, обливающиеся потом, мужчины яростно сражались, оттачивая каждое своё действие. Каждое движение равняло их с дикими животными, борющимися за свою территорию.

Именно это дикое желание защитить своё, толкало его убить Гаррика. И не просто убить, а растерзать. Сначала, он думал, что единственным его желанием было отомстить за Клэр, но, теперь, начал в этом сомневаться. Всё чаще и чаще мысли занимала только Ева, а всё остальное почему-то отошло на второй план.

Чертыхнувшись, он приблизился к низкому строению, с недавних пор приспособленного под тюремное помещение. Кивнув Кэлу, воину, несущему караул около тюрьмы, содержащей своего единственного пленника, Один сильно толкнул дверь. Поморщившись, он пригнул голову, понимая, что помещение явно не предусмотрено для таких высоких людей. Один мрачно усмехнулся, увидев Гаррика, привалившегося к стене. Он и не сомневался, что этот поддонок испытывает такие же неприятные ощущения от низкого потолка.

— Ты — кротко бросил Гаррик, увидев приближающегося к нему мужчину. Поднявшись на ноги, он настороженно посмотрел на Одина, понимая, по какой причине тот пришёл к нему.

— Мне нужны ответы — спокойно сказал Один — И ты ответишь на каждый заданный мною вопрос.

— Почему ты так уверен в этом? — мрачно усмехнувшись, спросил Гаррик, сжимая кулаки, ощущая, как тяжёлые цепи оттягивают руки. Поморщившись, он передернул плечами. Раны от плети всё еще беспокоили его, не давая спокойно спать. Но он был рад этому, потому что, каждая бессонная ночь взращивала в нём ещё большее желание увидеть под своими ногами бесчувственное тело этой твари.

— Потому что так я продлю твою жизнь ещё на некоторое время. В ином случае, ты умрешь, сегодня же — сделав еще пару шагов к Гаррику, Один остановился, презрительно осматривая мужчину.

— И какие же ответы тебе нужны?

— Нога Евы. Кто это сделал? — голос Один был также холоден, как сама зима. Внешне абсолютно спокойный, он с трудом сдерживал себя, от желания размазать Гаррика по стене.

— Конечно, это был я — невозмутимо произнёс Гаррик, приближаясь к нему, насколько позволяла цепь, прикованная к стене. Бесстрастное лицо Одина не выражало ни единой эмоции, будто его абсолютно не волновало, то, что сказал Гаррик — Каждый след от ножа и огня, моих рук дело. Я наслаждался каждым движением, каждой секундой её боли. Я слушал крики и наслаждался.

У Одина не было времени раздумывать. Не просто гнев, дикая ярость затмила рассудок, весь контроль покинул его. Мощный удар кулака, врезавшегося в лицо Гаррика, откинул его к стене, заставив медленно осесть на землю. Хрипло рассмеявшись, он повернул голову, сплёвывая кровь на грязный пол. Взревев, Один подскочил к нему, с силой прижимая ногой к полу, чем резко оборвал смех. Теперь, уже совершенно не сдерживая себя, Один прорычал, глядя Гаррику прямо в глаза.

— Ублюдок. Ты никогда больше не прикоснёшься к ней. И быстрой смерти не получишь. Поверь мне. Каждый день я буду приходить, а ты будешь кричать, моля остановиться. А я буду наслаждать каждым мгновением. Поверь мне. Когда я закончу, ты будешь желать смерти.

Презрительно оттолкнув от себя уже Гаррика, Один бросился к двери, пинком распахивая дверь. Выскочив на улицу, он запрокинул голову, яростно зарычав, отчего Кэл, обнажил меч, приняв боевую стойку.

— Следи за ним — резко бросив приказ воину, Один стремительно направился к конюшням, желая как можно скорее убраться отсюда. Сейчас он был не в силах смотреть на Еву, видеть её беззащитное лицо, представляя её в руках Гаррика.

— Один был у твоего отца — взволнованный голос Лиры, внезапно раздавшийся за спиной, заставил Еву подскочить от страха.

Выпрямившись, она бросила мокрую тряпку, прекращая драить пол на кухне. Опасливо обернувшись, и убедившись, что Глэдис не видит этого своеволия, Ева облегченно вздохнула, вытерев мокрый лоб. От усталости ломило спину, и девушка была рада передохнуть.

Теперь, когда у неё была возможность прекрасно выспаться ночью, ей больше не нужно было сбегать из комнаты с первыми лучами рассвета. Всю ночь, она ощущала рядом с собой крепкое мужское тело, а его сильные руки, как никогда прежде прижимающие её к себе. Страха не было, напротив, она даже наслаждалась этими странными ощущениями.

Посмотрев на Лиру, Ева увидела беспокойство на её лице. Так же как и Ева, Лира понимала, чем это всё может закончиться. Что если, после разговора с Гарриком, Один вновь станет прежним, забыв о том, что говорил ей прошлой ночь. Ведь совсем не давно, после слов её отца, она видела, что он готов убить её.