— Это не шутка! — воскликнула девочка. — Там кто-то выпустил из живого уголка всех зверей!

Мы с директором так и подпрыгнули. И не только потому, что новость была сногсшибательной — откуда-то снизу послышался рев дракона. Звук, который, раз услышав, спутать с другим уже невозможно!

На пятом этаже мне навстречу попался див. Тварь высотой в четыре с малым локтя, прыгая через три ступеньки, спешила наверх. Заметив меня, она расправила крылья, заклекотала, разевая клюв, и стала расти. Еще минута — и див перешел бы в нападение, но скакавший позади меня мессир Леонард с разбега ударил его рогами. На миг и черный козел, и див озарились вспышкой зеленоватого света, а потом птицетварь кубарем покатилась вниз по ступенькам. Я бросился за ней, на ходу нашарил на груди амулет и выкрикнул нейтрализующее заклинание. Див пронзительно закричал, забился, хлопая крыльями, стал меняться. Эти уродливые птицы довольно часто меняют свой облик, представляясь то птицечеловеком, то птицезверем, то птицезмеей, и сейчас он отчаянно спешил добавить себе человечности.

— Держи! Держи его!

Снизу выбежала Берегиня, раскручивая на левой руке аркан. Она ловко метнула его, спутывая диву крылья, и прежде, чем он отрастил себе звериную пасть, чтобы перекусить прочную веревку, набросила ему на голову кольчужный мешок, после чего в два счета спеленала потерявшего ориентацию дива.

— Вовремя вы! — Старуха пнула ногой мешок. — Второго мы еле завалили. А этот ушел.

С четвертого этажа раздался пронзительный крик. Так вопят только грифы. Ему откликнулся короткий человеческий возглас. Берегиня изменилась в лице и поспешила туда.

Тяжелая птица как раз подмяла под себя одного ученика и намеревалась вцепиться ему в спину. Если бы не мантия, в которой запутались ее лапы, с жертвой уже было бы покончено. Справа и слева ее быстро, хотя и не совсем метко, обстреливали метательными звездочками двое семикурсников. Это отвлекало грифа, не давая сосредоточиться, и я, сорвав с себя мантию, набросил ее на голову птицы, после чего мы легко спеленали ее, отделавшись только несколькими оплеухами, которые она щедро раздавала.

Дива и грифа мы оттащили в живой уголок, и я успел краем глаза оценить масштаб диверсии. Кроме водяных тварей, которые находились в спячке и просто отказались покинуть аквариумы, все прочие существа отсутствовали. Не было единорогов, козлерога, драконов, волков, Скарапеи и почти всех кошек, крыс и ласок, привезенных третьекурсниками для опытов. Одну крысу мы, правда, обнаружили мертвой — ее терзала под столом одна из пропавших кошек. Также разбежались шуликуны и грифоны.

Впрочем, более-менее четко местонахождение беглецов можно было установить по производимому ими шуму. Уроки, конечно, были сорваны. Да о каких уроках может идти речь, когда в класс врывается орда шуликунов и начинает играть в прятки и кидаться друг в друга книжками и чернильницами? Какие уроки, когда в аудиторию забился напуганный и разозленный дракон и наотрез отказывается оттуда выйти, приняв класс за пещерку? Какие уроки, когда по коридору скачет пара единорогов и крошит копытами все, что попадется на пути, а под лестницей притаился грифон и уже готовится к прыжку? Какие уроки, когда под партами шастают аспиды во главе со Скарапеей, а в учительскую ломятся волки, преследуя орущего благим матом козлерога? Какие, в конце концов, уроки, когда от волнения у мечущихся под потолком Жаравь-птиц случился понос?

Школа вмиг была поднята на уши. Всем детям, во избежание травматизма, надлежало немедленно укрыться в своих рекреациях или, на худой конец, в аудиториях, если туда не успел проникнуть какой-нибудь зверь. Старшекурсников, которые специализировались на магии жеста, слова и боевой магии, мобилизовали на поимку зверей. Охотой руководили мы с Берегиней и примкнувший к нам Спурий. Дама Морана занималась спасением детей. Мессир Леонард успевал, кажется, везде.

Проще всего было с волками. Спурий просто перекинулся в одного из них и не только вернул зверей в вольер, но попутно доставил на место и козлерога. Того пришлось тащить волоком — у перепуганного зверя произошел нервный срыв, и он просто упал в обморок.

Жаравь-птиц подманили стандартным способом — оставив на этаже, где они сбились в стаю, корыто, в котором смешанное с водкой пшено. Успокоившись, птицы слетелись попить, захмелели, и через полчаса мы собрали их голыми руками и сложили в мешок Кстати, на будущее — пьяная Жаравь-птица не жжется.

Так же легко одолели единорогов — достаточно было двум девушкам поманить зверей. После чего оба единорога, смирные, словно овечки, самостоятельно вернулись в свой вольер.

Оставалось самое трудное. Под лестницей, ведущей в Башню Баньши, засел грифон. Сложив крылья на спине, он припал к полу, готовясь к прыжку. Берегиня и двое из трех ее «Иванов-царевичей» уже полчаса топтались вокруг него, предпринимая одну попытку за другой, чтобы добраться до его загривка. Зверь следил своими орлиными глазами за всеми тремя противниками, и ничто не могло его отвлечь.

К тому времени, как я подбежал, трое грифоноловов отошли в сторонку и совещались.

— Хорошо, что вы пришли, мастер Мортон, — обрадовались мне юноши. — Отвлеките его, а мы попробуем зайти с другой стороны.

— Как? — удивился я.

— Вас грифон знает, — уверили меня юноши. — И сразу не бросится. А нам и надо только одну минуту.

— На шестьдесят первой секунде я отступаю, — вяло огрызнулся я.

— Мы успеем!

Сжав в кулаке амулет и приведя свое сознание в порядок, я, крадучись, направился к грифону. Он припал к полу, ударив по бокам хвостом. Его глаза сузились, он выпустил когти — но помедлил. Действительно узнал?

— Это же я! Я! — сказал я, бочком приближаясь. — Все хорошо. Ты проголодался, а сейчас я отведу тебя в клетку, и там ты хорошо пообедаешь. Знаю, что тебе надоел комбикорм, хочешь настоящего мяса с ливером. Обещаю, что достану его как можно скорее. Но если ты не пойдешь в клетку, то мяса не получишь. А если попытаешься добыть его сам, это будет последний обед в твоей жизни…

Продолжая нести какую-то чушь, я подходил все ближе и ближе. Берегиня и один из «Царевичей» остались на месте, а второй — Адам Лекс — куда-то делся. Я знал, что боевые маги готовы к нападению и ждут только…

Я уже подошел так близко, что протянул руку, и грифон, расслабившись, вытянул шею, чтобы ее обнюхать, но в этот миг откуда-то сверху на него камнем упал Адам.

Упал, схватился за гриву зверя. Тот встряхнулся плавным кошачьим движением, махнул лапой — и Адам с криком покатился по полу, преследуемый грифоном по пятам.

— Стой! Назад! — Я бросился вперед и совершил, надо думать, самый глупый поступок с того дня, как человечество познакомилось с грифонами, — схватил зверя за хвост. Грифон заклекотал, дернулся, освобождая хвост, я споткнулся и упал, впечатавшись носом в пол, и, уже падая, услышал короткий крик Адама.

А потом эхом донеслись два боевых крика и два удара, слившиеся в один.