— Но, пап… — Теодор встретился с ним взглядом. — Мы ведь не обязаны говорить об этом маме, правда? Это же может просто остаться между нами?

— Теодор, ты же понимаешь, что так не пойдет. — Фабиан старался казаться спокойнее, чем был на самом деле. — Конечно, мы должны ей сказать. Кроме того, мы должны как можно скорее связаться с датской полицией и сделать заявление.

— Какое заявление? Зачем? — Теодор становился все бледнее.

— Чтобы дать показания и рассказать о твоей причастности и о…

— Но послушай! Я же ничего не сделал! Я только стоял там и…

— Совершенно верно, Теодор. Ты был там. Как ты туда попал, заставили тебя или нет, в данный момент не имеет значения. Единственное, что имеет значение, — это то, что ты был там.

Теодор посмотрел на него без беспокойства или тревоги на лице, без напряжения или нервозности. Нет, в его взгляде не было ничего, кроме безумного ужаса. Точно так же ощущал себя и он сам. Фабиан с ужасом думал о том, что их ждет.

— Если ты хочешь навсегда избавиться от этого груза на душе, то тебе остается только сделать заявление и рассказать обо всем, что произошло.

Лицо Теодора стало почти белым.

— Конечно я все время буду с тобой и позабочусь о том, чтобы у тебя был хороший адвокат. Но только от тебя будет зависеть…

Было заметно, что сыну становилось все хуже и хуже. Ужас в глазах, дыхание и бледное как снег лицо указывали на то, что физическое состояние Теодора оставляло желать лучшего. Внезапно все его тело напряглось, и парня вырвало.

Хотя было утро и солнце только что поднялось над верхушками деревьев, Лилья вспотела так, будто у нее был климакс в самом разгаре. И это несмотря на то, что она уже сняла ветровку и флисовую толстовку, и все, что на ней было, кроме прилипших к ногам джинсов, это старая футболка, которая теперь стала настолько мокрой, что ее можно было выжимать.

Она свернула с тропинки и, пройдя метров десять вглубь леса, села на пень, достала из рюкзака одну из бутылок с водой и полностью опустошила ее, хотя вода была теплой и отдавала пластмассой на вкус.

На экране смартфона она увидела, что отмеченная на карте область поисков снова изменила свою форму. Чуть больше часа назад она была словно кукурузная палочка, а теперь напоминала воздушный шарик, который кто-то выпустил из рук.

Муландер, руководивший поиском по вышкам сотовой связи из полицейского участка, сказал, что форма области зависит от количества и типа вышек, которые находятся в зоне видимости мобильного телефона. Имеет значение направленность антенн каждой вышки, и то, сколько градусов они охватывают.

К тому же заданная область была огромной — два или три квадратных километра. Само по себе это было не так и много. Поиски усложняла труднодоступная местность Седеросена вкупе с тем фактом, что они с Утесом смогли взять с собой только двух парней, так как остальные были заняты на футбольных матчах в эти выходные.

Имея в своем распоряжении десять полицейских, они могли бы распределить их по периметру обозначенной области и, координируя их движение, продвигались бы к центру участка. Теперь же у них не было другого выбора, кроме как попытаться окружить его, двигаясь каждый в своем направлении, что оставляло большие участки совершенно без контроля, и преступник легко мог этим воспользоваться и ускользнуть. Они уже дважды сталкивались с этим, и если в ближайшее время ничего не произойдет, то им придется отменить поиски и подождать до конца выходных, когда они смогут получить больше людей.

Когда это произошло впервые, она поняла, что что-то не так, и решила не сходить со своего места, закрыла и перезапустила мобильное приложение, которое использовала для получения информации от Муландера. Но это не помогло. Участок на карте все равно выглядел не так, как должен был.

Круглый, как теннисный мячик, и по сравнению с предыдущим совсем маленький и похожий на сургучную печать.

Настолько маленький, что занимал всего несколько тысяч квадратных метров.

Ко всему прочему, она оказалась всего в нескольких сотнях метров от центра участка. Если изображение на карте в ее телефоне было верным, преступник должен был войти в контакт сразу с несколькими вышками, и это также означало, что он мог быстро вернуться в ту зону, где они вообще не могли его засечь.

— Похоже, ты идешь прямо к нему, — написал Утес. — Мы присоединимся, как только сможем.

Она поднялась, достала пистолет и положила еще две обоймы в задние карманы джинсов, прежде чем поспешить дальше. Ирен пошла назад, на солнце, пересекла тропинку и продолжила путь по небольшому гребню с высохшими ветками и корнями, которые делали все, чтобы схватить ее за ноги. Но ей удалось ни разу не свалиться, и вскоре она снова оказалась среди деревьев на другой стороне.

Укрывшись за огромным валуном, она посмотрела на телефон и отметила для себя, что область поиска все еще невелика и их пути скоро пересекутся, если только он внезапно не изменит направление движения.

Она сидела совершенно неподвижно, но не слышала ничего, кроме писка комаров, летающих рядом. Может быть, он уже засек ее и тоже спрятался и притих.

В конце концов она вышла из укрытия, огляделась и пошла дальше вглубь леса, где листва вокруг то задерживала, то пропускала через себя яркие солнечные лучи. Сначала она бежала вперед легкими шагами, перепрыгивая через покрытые мхом камни и упавшие деревья, но через некоторое время замедлила шаг и стала идти крадучись, время от времени проверяя на телефоне, где находится.

Через некоторое время расстояние между деревьями стало совсем большим, а потом она оказалась на поляне, где солнечный свет был настолько ярким, что глазам потребовалось несколько секунд, чтобы приспособиться. Но как только они привыкли к свету, стало ясно, что они гнались не за таинственной тенью, а за реальным человеком.

Обгоревшие камни были разбросаны, но она довольно быстро нашла место, где они образовывали кольцо вокруг костра, который, вероятно, горел здесь прошлой ночью. Невдалеке она заметила участок примятой травы в форме почти идеального прямоугольника длиной в два метра.

Что-то блеснуло в траве, и когда Ирен присела на корточки и пригляделась, то увидела, что это была гильза, и как раз в тот момент, когда она надела перчатку и собиралась поднять ее, она замерла, услышав звук позади себя.

Это был не сломанный сучок на дереве. И не ветка на кусте. И даже не листья, шуршащие на ветру. Что это было, она не знала. Может быть, просто игра воображения. Тем не менее, медленно поворачиваясь, она подняла руки вверх и посмотрела прямо в его черные глаза.

Олень стоял всего в нескольких метрах от нее и казался таким же удивленным, как и она сама. Она была поражена тем, как величественно он выглядел: большие ветвистые рога и смоляно-черный взгляд, он смотрел на нее в упор и как будто читал мысли.