– Приезжай, – предлагает она. – Мне будет легче показать это тебе. К тому же у меня есть запасная подкладочная ткань, которая может тебе понравиться, и мы обсудим, что еще понадобится для установки треугольников и окантовки.

Кейт, подобно мне, заняла мансардные комнаты своего дома и использует их как студию. Сейчас она принесла поднос и занята тем, что наливает кофе, в то время как я восхищаюсь образцом ее работы, украшающим фронтонную стену. Это смотрится просто потрясающе! Цвета одеяла насыщенные, как у драгоценных камней, и кажется, что они тоже испускают свет. Схема более сложная, чем та, с которой работаю я. Каждый блок выглядит как цветок с четырьмя перистыми, тонкими, заостренными лепестками. Они выглядят ярко и нежно одновременно.

Кейт подходит, встает рядом и протягивает мне дымящуюся ароматную чашку.

– Как называется такой узор? – спрашиваю я ее. – Он восхитительный!

– «Медвежья лапа». Посмотри, четвертинки каждого блока стилизованы под шестипалые отпечатки лап.

Как только она указывает на это, я начинаю понимать суть этого дизайна. Отпечатки расходятся от центральной части (которая, как мне теперь известно, называется установочным камнем), перекрещиваясь с полосками, обрамляющими их. Схема довольно проста, если смотреть на нее как на геометрический объект, но общее впечатление от творения Кейт гораздо сложнее. То, как она подобрала цвета и разместила свои блоки, создает гармонию и ощущение движения по одеялу, привлекая внимание к пути, который тянется слева направо и обратно, сверху вниз. Словно вы читаете книгу.

– Мне особенно нравится этот рисунок, – говорит она, – потому что он один из тех, которые использовались «Подземной железной дорогой».

Я вопросительно смотрю на нее, затем снова на одеяло.

– Мне казалось, так называлась секретная сеть, которая помогала американским рабам бежать от своих хозяев.

Она делает глоток кофе.

– Совершенно верно. В кругах квилтеров часто рассказывают историю о том, как рисунки использовались для помощи в изучении маршрутов, по которым нужно следовать, и для указания времени, когда безопасно двигаться.

– Как же они это делали? – интересуюсь я.

– На каждой плантации обязательно была швея, иногда две, которые работали на хозяев. Прежде всего, образец стеганого одеяла шили, чтобы изучить узоры. Их показывали другим рабам на плантации, объясняя, как распознавать различные типы блоков. Затем швея сшивала еще пару стеганых одеял. Используя рисунок «Медвежья лапа», она создавала своего рода карту, содержащую закодированную версию маршрута, по которому должны следовать беглецы. Легче запомнить карту, визуализируя ее, чем пытаться удержать в голове многочисленные письменные или устные указания. И это очень характерно для африканских традиций – использовать для общения знаки и орнамент.

Я киваю.

– Как узоры, вытканные на берберских коврах?

– Именно. Все культурное наследие может быть передано благодаря традициям ткачества и живописи. В Северной Африке это делается с помощью татуировок на женских лицах и вышивки на шалях. В других странах, чтобы рассказать истории о том, кто они и откуда, племена используют вышивку бисером или набивные ткани, а порой даже рисунки, нанесенные на тело. Таким образом становится понятно, что, возможно, они экстраполировали это на квилтинг, поскольку обрывки ткани были единственным доступным материалом для рабов.

Мне очень интересно проводить время с Кейт. И я не удивлена, что на званом обеде у Клодин Тому так понравилось ее общество. С тех пор он пару раз упоминал ее имя. И порой это заставляет меня ощущать некоторое беспокойство. Однако я снова и снова убеждаю себя не быть параноиком: она в первую очередь моя подруга и совсем не та женщина, которая способна предать мое доверие, флиртуя с моим мужем, не говоря уже о романе. Я в первый раз у нее дома, и, признаюсь, мне было немного любопытно посмотреть, не проявит ли она какого-либо нежелания приглашать меня или каких-либо признаков беспокойства из-за пребывания в моем обществе после того вечера. Но она кажется расслабленной, ее улыбка такая же открытая и теплая, как всегда. Она – прирожденный учитель, и я могла бы целый день слушать, как она делится своими знаниями о техниках создания стеганных изделий в разных культурах по всему миру. Для нее это больше, чем просто хобби. Это страсть.

С одной из полок, на которых расположились рулоны материала и корзины с переплетной лентой и швейными нитками, а также небольшая справочная библиотека, Кейт достает книгу.

– Одеяло с картой маршрута можно было на несколько дней вывесить в окне, как бы проветривая, чтобы тем, кто собирался сбежать, хватило времени на изучение и запоминание вышитой на нем информации. Можно было указать направление, например, на север, юг, восток или запад и показать, где есть реки и где можно найти пищу. Кроме того, с помощью установочных камней отмечали безопасные места для отдыха или точку встречи с проводником, который показывал следующую часть маршрута. А потом, когда наступало время побега, на окне вешали другое одеяло. Говорят, что они использовали вот такой узор, – возвращается она к странице с закладками, – именуемый «Колесо фургона». В других источниках он называется «Кувыркающиеся блоки». Это являлось знаком, что им нужно бежать, как только стемнеет, что ожидается следующая доставка «Подземной железной дороги». Я думаю, в некоторых случаях, – продолжает она, – беглец мог даже взять с собой в дорогу свернутое одеяло. Оно играло двойную роль: и карта, и вполне функциональная вещь, защищающая от холода, если придется спать на голой земле или на полу чьей-то лачуги.

– Какая замечательная идея! И они также уносили с собой частичку своей культуры – визуальное напоминание о семье, которую они оставили!

Кейт кивает.

– Еще рассказывают, что иногда одеяла вывешивали в безопасных домах вдоль маршрута, – показать, что путешествующих «Подземной железной дорогой» там встретят тепло. Так что весь разговор велся на тайном языке. Как известно, каждое одеяло скрывало свою историю. Ну а теперь расскажи, как у тебя дела с твоим?

Я показываю ей блоки, которые уже закончила. Знаю, что они не идеальны, и во многих местах мне приходилось распарывать швы и переделывать их (хотя с удовольствием могу заметить, что в настоящее время это происходит все реже и реже, поскольку я становлюсь опытнее).

Она переворачивает квадраты и разглядывает изнанку.

– Посмотрев на те части, которые будут скрыты, всегда можно сказать, насколько старался квилтер, – улыбается она. – Ты хорошо потрудилась, Зои. Это отличная работа!

Я вздыхаю с огромным облегчением от того, что мое шитье прошло тестирование, и показываю ей свои идеи по компановке блоков.

– Мне кажется, это будет смотреться хорошо. Просто когда закончишь шить последние три блока, тщательно продумай их порядок. Затем тебе понадобится много ленты для полос, которые будут проходить между блоков, и, возможно, тебе захочется использовать контрастный материал для установочных и угловых камней. Край тоже можно сделать из ленты, это придаст ощущение завершенности всему дизайну.