— Как спалось? — не зная что спросить, задал банальный вопрос десантник.

— Честно говоря, не очень, — проговорила девушка. — Как говорится, знавала я и лучшие времена. Впрочем, чего можно ожидать в такой ситуации? Главное, что живы.

Прапорщик, который когда-то довольно сносно знал английский язык, теперь пытался его вспомнить. Он, конечно, понимал американку, но иногда, когда та говорила очень быстро, он пропускал смысл некоторых слов.

— Нужно сложить все вещи и двигаться дальше, — произнес он и кивнул в сторону укрытия, — здесь слишком открытая местность, нас ведь могут попытаться атаковать снова.

Анджела кивнула головой и полезла внутрь. Вытащив оттуда свои вещи, она принялась упаковывать рюкзак. Прапорщик же сложил плащ-палатку и разбросал несколько обгоревших бревен, оставшихся от костра, который они разложили еще вчера. Затем он принялся застегивать свой рюкзак и поправлять амуницию. Десантник был экипирован по всем правилам, и поэтому вещи весили довольно прилично. Но этот вес уже давно казался привычным, и особых неудобств ему это не доставляло. Собравшись, Абакумов вытащил из кармана компас и карту, стал изучать их месторасположение. Анджела подошла и встала рядом с ним, также глядя на карту. Прапорщик пытался определить расстояние.

— Куда мы собираемся двигаться? — из-за плеча поинтересовалась американка.

Прапорщик обернулся:

— Я полагаю, нужно направляться навстречу нашим людям, поскольку, если они нашли ваш самолет, то непременно попытаются вызвать подкрепление. Здесь же оставаться не имеет никакого смысла.

Американка еще раз взглянула на карту и одобрительно закивала:

— Да, пожалуй, вы правы, нам действительно лучше будет двигаться в этом направлении.

Абакумов сложил карту, посмотрел в сторону дороги, по которой им следовало идти. Их намеченный маршрут пролегал через реку, и предстояло спуститься по довольно обрывистому спуску. Десантник внимательно взглянул на девушку.

— Почему вы на меня так смотрите? — улыбнулась она, видя какое-то особенно пристальное внимание со стороны русского.

Прапорщик ответил не сразу.

— Я вот думаю, сможете ли вы самостоятельно спуститься с этого склона? Вы ведь вчера были не в состоянии даже идти, — проговорил он наконец.

— Я достаточно отдохнула, чтобы идти, поэтому за меня не волнуйтесь, — заверила его Анджела, — не такая уж я слабая и беспомощная, как это может показаться.

Абакумов, усмехнувшись, кивнул и повернулся, собираясь идти.

Неожиданно до их ушей долетел тихий тарахтящий звук. Десантник вскинул голову вверх и принялся искать источник шума. Анджела последовала его примеру. Они напряженно всматривались в даль. Солнца хоть и не было видно, но все же глаза от длительного напряжения уставали. По прошествии пары минут впереди на горизонте показался черный силуэт вертолета. С такого расстояния определить, чей это вертолет, было невозможно, и поэтому прапорщик схватил американку и потащил поближе к норе. Оставаться стоять на открытом пространстве было опасным.

Укрывшись, Абакумов достал бинокль и осторожно принялся рассматривать приближающийся вертолет, пытаясь понять: свои это или нет? Бинокль он держал в одной руке, поскольку второй он крепко сжимал автомат, держа оружие наготове, чтобы им воспользоваться в случае чего. Сквозь оптику он внимательно вглядывался в контуры винтокрылой машины. Десантнику хватило пары секунд, чтобы уверенностью определить — это свои. Во-первых, он узнал модификацию машины. Это был вертолет «Ми-24», который находился на вооружении исключительно российких военных сил. Ну, а вторая деталь также не оставляла никаких сомнений: русский триколор, красовавшийся на борту.

Теперь, когда опасаться было нечего, прапорщик в спешке вынул из рюкзака сигнальную ракету и выскочил из убежища. Ракета взмыла вверх и разорвалась, освещая небо, окрашивая его в ярко-красный, почти пурпурный цвет. Расчеты десантника оправдались, и вертолет, видимо, заметив сигнал с земли, изменил курс и двинулся в их сторону. Абакумов радостно закричал девушке:

— Нас сейчас заберут, это наши. Теперь все будет отлично!

Она заулыбалась, подбежала к десантнику, и они вместе принялись размахивать руками. Алешин, сидевший на борту вертолета, заметив Абакумова, приказал пилоту подлететь как можно ниже и попытаться сесть.

— С посадкой будут проблемы — здесь слишком высокий берег. Это рискованно. Я зависну над рекой, и мы попытаемся забрать их с помощью подъемника! — прокричал пилот и принялся снижать машину.

Прапорщик, заметив, что вертолет снижается над рекой, схватил Анджелу, и они принялись осторожно спускаться. Берег был довольно крутым, и им пришлось осторожно, стараясь не упасть, почти бежать вниз. Девушка все же умудрилась поскользнуться, и если бы не Абакумов, который своевременно ухватил ее за локоть, она бы покатилась, словно снежный ком, вниз. Выбежав на лед, десантник вновь замахал руками. Вертолет уже был настолько низко, что прапорщик и девушка чуть не потеряли свои головные уборы из-за сильного потока воздуха, вылетавшего из-под лопастей. Снег взвился в воздух, и Кларк пришлось прикрывать лицо. Опустив голову, она искоса глядела на вертолет. На борту в открытом люке показался капитан, который махал им рукой и что-то кричал. Из-за шума мотора десантник не смог разобрать ни слова. Он взял Анджелу за руку, и они двинулись вперед. Вертолет завис прямо над ними. С борта начал спускаться подъемник. Прапорщик улыбнулся:

— Ну, вот нас и подобрали, — обратился он к девушке, — сейчас мы будем в безопасности.

Та лишь энергично кивнула в ответ.

Едва начало светать, а Батяня уже был на ногах. Он проснулся и тут же вскочил с «постели». Ему хватило буквально несколько минут, чтобы сложить вещи и привести в порядок амуницию. Рядом все еще спал Лихачев, который не проснулся даже от того, что Лавров с силой подергал его за плечо. После тяжелого дня капитан продолжал спать крепким сном. Майор выглядел внешне спокойным, но все же по его поведению было заметно, что он чем-то обеспокоен. Сейчас Лавров совершенно не был настроен на какие-либо шуточки, а потому он набрал пригоршню снега и принялся обсыпать капитана. Тот моментально проснулся. Батяня слегка улыбнулся:

— Собирайся, у нас мало времени, я все понял.

Капитан с удивлением посмотрел на него. Он явно не понимал, о чем тот говорит. Лавров, видя легкое замешательство своего товарища, добавил:

— Давай вставай, мы должны немедленно выдвигаться, остальное объясню по дороге.

Лихачев пожал плечами и принялся спешно укладывать вещи. Когда плащ-палатка и оружие были аккуратно уложены, десантники покинули свое укрытие, всю ночь защищавшее их от непогоды. Оказавшись снаружи, Батяня, взяв в руки лопатку, скомандовал:

— Это необходимо закопать, нам незачем оставлять за собой следы.

Они принялись засыпать снегом нору, послужившую для них неплохим укрытием. На эту работу у них ушло не более десяти минут, и вскоре десантники уже шли по дороге в направлении реки, возвращаясь к тому месту, где они нашли американку. Снегопад прекратился, да и ветер поутих, поэтому идти было нетрудно. Погода впервые за несколько дней радовала военных. Дышалось полегче, видимо, из-за того, что теперь не приходилось идти против ураганного ветра, да снег уже не лез в глаза. Они сразу же взяли очень быстрый темп, но Батяня постоянно подгонял капитана: